всех и оставил в живых лишь меня, да и то лишь потому, что я была ему нужна.

— Почему?

— Я фхетуш. Мне передался дар моего Дома. На меня не действует колдовство, и я могу на время лишать силы тех, у кого есть дар. Даншу требовался мой дар, чтобы открыть Дверь, что находится внизу Валг дун Шано.

Кто-то охнул.

— Дверь нельзя открывать! Первые Шано настрого запретили!

— Я знаю. Но Данш костьми ляжет, чтобы узнать, что за ней таится. К счастью, его удалось перехитрить, и пока что он не сможет её открыть. Тем не менее Заливар опасен и безумен. Эта проклятая Дверь свела его с ума, а власть, что он обрёл после уничтожения всех неугодных Шано, расчистила путь для всех его безумств. — Артанна вытащила из пальцев закутанного в тёмно-синий плащ мужчины стакан с вином и отпила глоток. — У моего Дома особые счёты с Даншем, ибо именно он оболгал и подставил моего отца. У меня с ним личные счёты — он обманул меня, воспользовался моей жаждой мести, заставил совершить преступление и затем убил много близких мне людей. Но даже если бы всего этого не было, его всё равно нужно остановить. Вы согласны?

Люди закивали.

— Я был там, Толл. — Ваграниец с длинной затейливо сплетённой косой встал, распахнув плащ. — Я видел, что сделали твои люди. И я остался жив потому, что встал на сторону Данша.

Артанна всмотрелась в лицо советника повнимательнее и узнала его. Да, один из тех четырёх, кого Заливар тогда вывел из зала.

— Что ты тогда здесь делаешь? — спросила она.

— Он солгал и мне. Соблазняя нас на переворот, Заливар обещал совсем иное будущее. Вскоре после того, как всё случилось и он вырезал Шано Оддэ, мы поняли, что он не собирался выполнять данных нам обещаний. Но было поздно — власть уже оказалась в его руках. И власть огромная. А так нельзя. Я хочу вернуть Шано Оддэ как орган власти, а не придаток к человеку, возомнившему себя королём.

— Хорошо, — кивнула Артанна. — Что мы можем друг другу предложить? У меня нет людей и армии, но я фхетуш и смогу сразиться с Даншем один на один. Допускаю, что он привык полагаться лишь на своё колдовство, а раз так, наверняка забросил тренировки по фехтованию. Я же достойный боец. Но для начала мне нужно до него добраться.

— С этим можем помочь мы, — сказала Айша. — И у нас есть люди.

— Вопрос, какое соотношение сил у Данша и вас.

— Нас меньше. Но мы давно готовились, — сказал советник. Остальные молча закивали.

Артанна засомневалась.

— Нужно хорошо скоординировать силы. Всё развалится, если не станем действовать сообща. Каков ваш план?

— Через дюжину дней в Валг дун Шано будет большой праздник — два года с момента установления нового режима. Данш готовит пышное торжество. Планирует народные гуляния и пышную церемонию для приближённых. В этот день двери Вал дун Шано будут открыты для многих, — сказала Айша. — Это наш шанс провести туда доверенных людей.

— Значит, планируете напасть на него во время празднества, — задумалась Артанна. — Это вариант. Мне нужна программа.

— Я всё расскажу, — пообещал советник. — Мы сможем провести туда войска под видом слуг, музыкантов, танцовщиков…

— Нужно бить изнутри и снаружи одновременно. Отрезать Даншу выход из дворца.

— Это возможно. Сложно, но есть мысли.

— Сколько людей сможете провести?

— Сотню — точно.

— Сколько будет охраны?

— Примерно столько же, может больше раза в полтора.

— Скверно. Хотелось бы большей убедительности.

— Охрану можно обезвредить не только сталью, — улыбнулась Айша. — На мои сонные капли ещё никто не жаловался. А гвардейцы любят выпить, особенно на праздниках. Данш им хорошо платит, не спорю. Но человеческую натуру не переделаешь. И я планирую этим воспользоваться.

— Уже лучше, — подытожила Артанна. — Нужно будет встретиться снова ближе ко дню праздника. Я расскажу план. И добудьте мне карту дворца, это пригодится. Я знаю там далеко не все закоулки.

Артанна заметила, что Айша кивком указала ей на выход. Извинившись, она направилась к двери.

— Есть новости, — сказала целительница, когда они вышли. — Скверные.

— Симуз?

— Да. Он в плену у Данша. В темнице. Его пытают.

Артанна почувствовала, что внутри неё что-то оборвалось.

— Он не выйдет живым, — хрипло сказала она.

— Выйдет. И это ещё хуже. — Айша неловко взяла Сотницу за руку, стараясь не смотреть ей в глаза. — Его казнят на главной площади через три дня.

— Я не допущу этого.

— Не глупи! — прошипела Айша. — Мы в кои-то веки по-настоящему приблизились к тому, чтобы уничтожить Данша. Неужели ты не понимаешь, что этой казнью Заливар попытается тебя выманить? Он хочет, чтобы ты показалась и допустила ошибку. Если ты попытаешься помешать, то раскроешься сама и подставишь под удар нас всех. Не смей.

— Я должна ему. Жизнью обязана, — тихо отозвалась Артанна, нашаривая в поясной сумке трубку. — Я обещала ему кое-что. Я должна…

— Я знаю, что ты его любишь. Знаю, что это мучительно. Но нельзя, Артанна нар Толл. Твой долг выше любви.

— Иногда долг и любовь — одно и то же, — отрезала Артанна и повернулась, чтобы войти в дом. — Я не брошу его, и не проси.

5.2 Миссолен

— Это мор. — Выйдя из покоев, Виттория сняла пропитанную уксусом маску, стянула защитный плащ, бросила одежду в корзину и тут же тщательно вымыла руки. — У обеих.

Лисетта охнула. Ихраз с невозмутимым видом вытащил пузырёк нюхательной соли из её поясной сумочки и поднёс под нос баронессе.

Витторию повело от слабости, и Демос едва успел подхватить супругу, прежде чем она сползла вниз по стене.

— Ты сама ещё не пришла в себя после болезни.

— За одну могу попробовать взяться, — упрямо гнула своё Виттория. — Но на большее меня не хватит.

— Ты сказала матери, что с ней?

— Она не дура и сама всё понимает. Я лишь подтвердила опасения.

— И как она отреагировала?

— На удивление спокойна. Даже апатична. Это странно. Впрочем, перепады настроения от апатии к истерике свойственны некоторым заболевшим. Возможно, у неё период безразличия, — пожала плечами Виттория.

Демос отвёл супругу дальше по коридору и усадил на скамью в нише под тускло горевшей масляной лампой в канделябре. Крыло, которое почти полностью занимали покои Эльтинии, закрыли на карантин. Впускали единиц: избранных родичей да самых смелых слуг. В имении царила тихая паника, ибо люди снова боялись возвращения смерти в дом. Кто-то бежал, даже не забрав жалованья.

— Девочке хуже, времени терять нельзя, — поделилась Виттория. — Проживёт пару дней, не больше, если не начать действовать. —