Надо – значит, надо. По сути, выбора у меня и не было: или сидеть здесь и дальше в одиночестве и неведении, или подчиниться строгому наставлению врача. Я выбрал второе.

«Вот хитрая!» – про себя отметил я, выйдя в коридор. Сейчас Стелла была одета в чёрный шёлковый халат с воротником‑стойкой, накинутый, судя по всему, на ночнушку. Кажется, я впервые увидел её вживую с неофициально распущенными волосами. Разве что макияж на ночь не смыла. И перчатки не сняла, а так вполне себе домашний прикид. Короче, сделала вид, что, якобы, собралась спать, а сама подождала, пока все уснут, и пришла ко мне, чтобы устроить разнос.

Спускаясь следом за ней вниз по лестнице, я с удивлением поймал себя на том, что смотрю вовсе не себе под ноги и не на ступени, а на её коленки. Вот так новость. Кажется, в последний год я вообще забыл, что существуют другие женщины, кроме Кати, и уж тем более о том, что у них есть коленки. Неужели, я наконец‑то начинаю выздоравливать?..

– И что это было? – с укором спросила Стелла уже своим обычным голосом, садясь в кухне за стол напротив меня. – Не стыдно тебе?

– Где? – аккуратно переспросил я, всё ещё думая о коленках.

– Здесь. Весь этот спектакль. Зачем ты сюда притащился? Почему не выслушал меня вчера?

– А… Не знаю, – честно признался я. – Может, это тоже гипноз Константина?

Стелла вдруг занервничала. Она снова встала и, подойдя к холодильнику, вытащила оттуда высокую бутылку из тёмно‑зелёного стекла. Я принюхался. Нет, не кровь. И, скорее всего, не вино, так как повода нет.

– Гранатовый сок? – я хмыкнул.

– Твой любимый.

– Ты привезла? Получается, ты знала, что я буду здесь?

– Догадывалась.

Достав с полки два бокала, она снова села напротив меня.

– Значит, ты мой палач, – заключил я, скорее утвердительно, чем вопросительно.

– Паук, – поправила она, ненадолго задержавшись с открытой бутылкой в руке.

– В данном случае разница не большая, – отобрав у неё бутылку, я сам неторопливо разлил содержимое по фужерам. – Тот второй голос во сне, у обрыва, был голосом Константина. Он, приглашая нас пообщаться лично, по сути загипнотизировал обоих. Теперь понятно, почему я весь день пятницы не мог выкинуть его шёпот из головы. И в итоге притащился сюда, сам того не желая.

– Думаешь, я сама хотела писать тебе и куда‑то звать? – губы Стеллы искривились в ухмылке.

– Можно было предположить, что без магии тут не обошлось, – я слабо улыбнулся в ответ. – Ладно. Теперь рассказывай. Про красную нить.

– Это моя сверхспособность, – Вернер сделала глоток из бокала. – Я тактильная.

– Поэтому постоянно в перчатках?

– Да. Любой, чью руку я трогаю, может стать моей жертвой. Мне достаточно просто прикоснуться к его венам – а на руке вен предостаточно – и я уже держу его красную нить. А дальше дело за малым. Ночью, засыпая, я плету паутину, распуская его жизнь. Паук – единственный тип вампира, которому не нужно пить кровь, чтобы выжить. Мы можем питаться жизненной энергией. Душами.

Не то чтобы я раньше страдал арахнофобией, но мне стало вдруг как‑то противно, аж передёрнуло.

– С тобой что‑то пошло не так, – продолжала Стелла. – Почему‑то я не могу тебя убить.

– Может потому что я вампир?

– Нечистокровка всего лишь, ещё и не до конца инициированный. Такие мне точно по зубам, – хмыкнула Стелла. – Дело в чём‑то другом. Каждый раз ночью я полностью разматываю твою красную нить, она у тебя довольно короткая, как у человека. Но за следующий день она полностью восстанавливается. Так я и прихожу снова и снова, мучая и тебя, и себя. Честно говоря, я была в полном замешательстве, поэтому и рассказала об этом Константину. Надеялась, что он поймёт, в чём дело.

– И как?

– Пока молчит.

Я тоже умолк, прокручивая в голове услышанное, потёр подбородок, потом заключил:

– Что‑то всё равно не сходится. Я ведь не трогал тебя. А ты меня. Тогда, в больнице, когда мы познакомились, ты уже была в перчатках. И мне уже снились эти сны.

– Да, – кивнула Стелла. – Здесь вообще много странностей. Мы встретились именно потому, что я уже держала твою красную нить, а не наоборот.

Я тоже сделал глоток сока. Потом ещё один. Почесал в затылке. И вдруг меня осенило:

– Послушай, ты, наверное, можешь «ловить» людей не только напрямую, но и через предметы, к которым ты прикасаешься.

– Могу, – кивнула Стелла, вскинув бровь. Наверное, удивилась моей сообразительности. – Поэтому на мне на самом деле не одна, а две пары перчаток. Под этими, бархатными, ещё одни. Медицинские.

– Жесть, – выпалил я. – И давно ты так… предохраняешься?

– Как только поняла, что умею бесконтрольно убивать, – строго отчеканила Стелла. – Поэтому и не могу сейчас понять, каким образом я тебя поймала. Есть идеи?

Есть. Но к таким откровениям я пока не был готов. Во всяком случае, прямо сказать про чужой дневник духу не хватало. Я притих, мысленно перебирая в голове варианты. Нет, эти записи, разумеется, принадлежат не Стелле, их написал человек, а не вампир.