Эми собиралась сказать, что ожидания не помешают дяде Чаку схватить гостью за задницу, но тут дверь распахнулась и Эми почувствовала, как ее заключают в объятия.

– С рождеством, тетя Эми! – завопили двое малышей, обнимая ее за талию.

– Тише, тише! – Она рассмеялась. – Осторожней, а то раздавите все подарки.

Дети тут же начали требовать показать им подарки, но Эми держала сумки вне зоны досягаемости, пока они все вместе не вошли в дом.

– Вот, положите их под елку.

Она огляделась и чуть не задохнулась от радости. Елка, как всегда, стояла в холле. Ее ветки склонялись под тяжестью многочисленных игрушек. Потрепанный, покореженный ангел, которого Эми так любила в детстве, красовался на верхушке. В каждой комнате со старых балок свисали старомодные бумажные гирлянды. Окна были украшены оленями и снеговиками из папиросной бумаги. Но больше всего Эми понравился запах: смесь аромата хвои, маминой еды, пунша и свечей, складывающаяся в неопределимый и очень узнаваемый запах родного дома.

– Привет, малышка! – раздался грубый голос. – Добро пожаловать домой!

Эми упала в объятия отца, наслаждаясь забытым чувством: силой и теплом. Рядом с ним было уютно и безопасно. Ей снова было пять лет, и она ходила колесом по комнатам в ожидании Санты.

– Папа, – сказала Эми, – это моя подруга, Джорджия Гамильтон.

– Привет, как делишки? – спросил хозяин дома, проходя вперед и протягивая гостье здоровенную ручищу. – Ник Кэррелл. Вы, как я понял, заботитесь о моей малышке.

– Пап… – Эми покраснела до ушей.

– О нет, мистер Кэррелл, это Эми обо мне заботится, – улыбнулась Джорджия, глядя ему прямо в глаза. – И у нее это замечательно получается.

– Эми! Дорогая! – закричала Конни Кэррелл, выбегая из кухни.

Она заплакала от радости, когда Эми позвонила ей неделю назад и сообщила, что приедет домой. С тех пор ее волнение нисколько не утихло.

– Это лучший подарок на Рождество, о котором только можно мечтать! Моя девочка вернулась домой. Ник, принеси Джорджии выпить.

– Вы любите виски?

– Ник! – Конни хлопнула его по руке. – Нельзя предлагать виски такой милой леди.

– К слову, Эми всю дорогу рассказывала мне о вашем знаменитом эгг-ноге. Признаюсь, я никогда раньше его не пробовала.

– Одну секунду, – просиял Ник.

Эми улыбнулась Джорджии. Старая леди явно знала, на какие кнопки нужно нажать.

– Проходите, познакомьтесь с остальными, – пригласила Конни.

Джорджию познакомили с братом Эми, Билли, его женой Хелен и их детьми: Кэндис, Билли-младшим и крошечной Гретель, а также с дядюшкой Чаком, который казался более-менее трезвым и немедленно начал виться вокруг Джорджии – предлагать ей закуски и подливать коктейль, стоило ей сделать глоток. Эми сидела и смотрела на них, радуясь возможности снова повидаться с семьей, но больше всего – тому, что они так тепло приняли ее подругу. Ее не было дома всего два года, но сейчас казалось, что прошли десятилетия.

Наконец Конни захлопала в ладоши, приглашая всех собраться в крошечной столовой.

– Это наша семейная традиция, Джорджия: в канун Рождества мы всегда едим большой окорок. Правда, на следующий день не остается места для индейки, но Рождество только начинать нужно как можно скорее, а уж праздновать его можно сколько угодно. Таковы незыблемые правила этого дома.

– Ага, если забыть о том, что завтра у нас будет гусь, – проворчал дядюшка Чак. – Вы бы его видели! Пташка мелкая, словно чертов голубь.

Все уселись и принялись спорить по поводу преимуществ индейки перед гусем. Десять человек теснились за столом, где с комфортом могли бы разместиться только шестеро, но отчего-то эта чрезмерная близость лишь добавляла глубины ощущению их общности.

– А почему же не явился Тот Самый Дэн? – спросил Билли, откидываясь на стуле и потирая живот, на котором с трудом сходилась синяя рубашка, топорщась пуговицами. – Я хочу наконец познакомиться с твоим богатым англичанином.

– Мы оба решили провести рождественские праздники в кругу своей семьи, – ответила Эми, задумавшись о том, чем именно сейчас занимается Дэниел.

Ей представился дом его родителей, особняк из медового камня, словно сошедший со страниц романа Джейн Остин. Эми была там только раз и все время чувствовала себя на взводе, боясь испортить идеальную картинку своим неуместным присутствием. Она представила, как Дэниел сидит за безупречно сервированным столом, изящно нарезая то, что положено есть богатым английским семьям на Рождество, ведет светскую беседу с Вивианн и составляет вместе с отцом планы по захвату мира. Ну что ж, он сделал свой выбор – сам постелил себе постель, как говорила ее подруга Энни. Пусть сам теперь в ней и спит.

– Ну что, Кэндис, как у тебя дела с балетом? – спросила Эми у своей семилетней племянницы, желая сменить тему.

– Мне нравится, – ответила та с улыбкой, обнажив прореху на месте передних зубов.

Жена Билли, Хелен, укачивала на коленях маленькую Гретель.

– Кэндис захотелось увидеть настоящий балет, и я отвела ее в Линкольн-центр. Я несколько месяцев копила на билеты, а ей там стало так скучно, что пришлось уйти уже через двадцать минут.

Кэндис скорчила рожицу и отправила в рот очередную ложку картофельного пюре.

– И все равно она хочет стать балериной, когда вырастет. Я говорила ей, что для этого нужно учиться и много репетировать, если она намерена быть похожей на тетю Эми.

Эми заставила себя улыбнуться, решив, что сейчас не время рассказывать Кэндис о боли, о постоянных отказах и о том, как велика вероятность того, что родители твоего парня посчитают тебя шлюхой. Лучше оставить маленькой девочке ее большие мечты. В конце концов, она сама была такой, когда посещала танцевальную академию мисс Джозефины на Квебек-стрит – ту же, где сейчас училась Кэндис. Эми до сих пор поддерживала связь с мисс Джозефиной, которая за время учебы стала ей второй матерью. Когда девушка переехала в Англию, они регулярно обменивались письмами и электронными сообщениями, но переписка постепенно сошла на нет, потому что Эми все больше и больше стыдилась того, как развивается ее карьера. Ей так хотелось, чтобы мисс Джозефина думала, что она выпустила хотя бы одну звезду.

Ник Кэррелл долил коктейля в бокал Джорджии.

– Эми говорила нам, что у вас шикарная квартира. Вроде бы она стоит миллион баксов или около того.

– Неправда! – воскликнула Эми.

– Ты же сказала маме, что это словно жилище герцогини, расположенное в каком-то шикарном районе, – обиженно взглянул на нее отец.

– Да, полагаю, Примроуз-Хилл довольно неплох, – улыбнулась Джорджия. – Я купила его в удачное время. Этот район Лондона находится недалеко от деревни, и все же достаточно подняться на холм, чтобы город был как на ладони: Биг Бэн, Лондонский Глаз[31], собор Святого Павла.