– С беспилотниками-убийцами? – спросил Хьюго. – Вооруженными? Это невозможно.

Я рассмеялся. Может, они и не такие безумцы, как я думал раньше.

– Я подумал, что вы, вероятно, можете направить по другому маршруту один из погодных беспилотников, увести его от побережья Калифорнии; или наблюдательный беспилотник, что летают между Аляской и Россией.

– И куда его перевести?

– Нужно провести его над холмами Лос-Анджелеса. Всего на несколько минут.

Хьюго достал свой сотовый телефон и отошел в другой конец зала. Отсутствовал он всего пару минут. А когда вернулся, то посмотрел на Виктора и кивнул. Тот кивнул в ответ.

– Да, – сказал Хьюго. – Мы можем это сделать.

– Действительно? – усомнился я.

Хьюго снова кивнул.

– Сколько это будет мне стоить?

– А ка…кой бу…дет ха…пок? – спросил Виктор.

– Несколько десятков миллионов, я думаю. Если мы все сделаем правильно.

Виктор подумал секунду, прежде чем ответить.

– Нам не нуж…ны день…ги, – сказал он. – Мы бы пред…поч…ли, чтоб вы бы…ли на…шим дол…жни…ком.

– Годится, – сказал я и набрал номер Де Мео.

– Ну, да, ты ж обещал позвонить, – сказал тот. – Значит, нынче вторник.

– Ты убил множество людей в том отеле, пытаясь взорвать меня, – сказал я.

– Крид, послушай. Если ты все еще интересуешься теми десятью миллионами для обгоревшего ребенка, у меня есть идея получше. Я тут кое-что проверил. Выходит, что у нее полно всяких болячек и повреждений, угрожающих жизни, вот я и подумал, а может. нам лучше подождать, поглядеть, выживет она или нет, чем мы с тобой начнем разрушать такие хорошие отношения между нами?

– Ее там хорошо охраняют, Джо.

– Ага, как я слыхал, твой гигант уже там торчит. С такой мордой он очень хорошо вписывается в толпу других обгоревших пациентов.

Мы немного помолчали. Потом Де Мео сказал:

– Мы все обговорили, или ты еще что-то хотел мне сказать?

– Я на тебя наеду, Джо, – сказал я.

– Ох, неужели? – удивился он. Потом рассмеялся. – Ты и твоя армия? Откуда ты ее возьмешь?

Я посмотрел на Виктора и Хьюго, вспомнил про карликов с револьвером и детонатором, подумал о маленьких ученых, которые способны уводить спутники-шпионы и создавать антидоты против самых смертельных ядов, известных человеку. Вспомнил и про гнома, который работает в кухонной обслуге Белого Дома. И кивнул Виктору. Он подмигнул мне и кивнул в ответ.

– У меня имеется черт знает какая огромная армия, – сообщил я Де Мео.

Хьюго распрямился, встал совершенно прямо, как будто шомпол проглотил. Грудь у него гордо раздувалась. Он отдал мне честь.

Я отключил связь.

– Итак? – спросил Хьюго. – Как он отреагировал? Засмеялся, когда вы сказали ему насчет армии? Готов спорить, засмеялся. Скажите, что он засмеялся. Просто скажите это, просто скажите, что он засмеялся, и я убью этого сукина сына голыми руками! Уши ему оторву! Да я…

– Он засмеялся, – сказал я.

Хьюго посмотрел на Виктора.

– Всегда они смеются, – сказал он. Казалось, из него разом выпустили весь воздух.

– Не надо так расстраиваться, – сказал я. – Они ведь не знают, против кого выступают.

– Во…об…ще-то они и впрямь не зна…ют, – сказал Виктор.

В Маленькой Италии не пахнет свежеиспеченным хлебом, нет здесь и итальянцев, распевающих любовные песни или громогласно о чем-то толкующих, размахивая руками. И тем не менее, здесь присутствует некое итальянское очарование, и оно создает настроение для прогулки, если у вас есть время. У меня оно было, так что я велел водителю подождать, а сам пошел пешочком по Мотт-стрит, потом по Малбери, по Элизабет-стрит и по Бакстер-стрит.

Этот район постепенно поглощался Чайна-тауном, и большая часть народу, кто еще умел говорить по-итальянски, давно уже переместилась в Бронкс. Но улицы здесь по-прежнему оставались оживленными и разноцветными, а пожарные гидранты по-прежнему были выкрашены в три цвета – зеленый, белый и красный, в цвета итальянского флага.

Я не нашел тут ничего интересного, чтобы купить, но съел вполне приличный ланч и ухитрился прочистить себе мозги после встречи с Виктором и Хьюго. Я ни секунды не верил в то, что армия людей маленького роста, возглавляемая Виктором и Хьюго, способна захватить весь мир, но у меня уже возникла уверенность в том, что они могут помочь мне свалить Джо Де Мео.

Через пару часов после ланча я нашел своего водителя и велел ему пробиться сквозь плотный трафик и ехать к Аппер-Ист-Сайд Манхэттена, где я снял номер в отеле «Плаза Афина». К пяти мне в номер притащили невероятных размеров сэндвич со свежим шпинатом, моццареллой и поджаренным красным перцем. А еще бутылку бурбона «Мейкерз» и тяжелый стеклянный стакан. Я ел сэндвич и запивал его бурбоном – плеснул себе в стакан на три пальца. К шести я принял горячий душ и заново побрился и переоделся. Минут двадцать смотрел новости на канале «Фокс ньюс», и у меня еще оставалось достаточно времени, чтобы пешком пройти квартал к востоку, до перекрестка Третьей и Шестьдесят шестой улиц.

В конце концов, сегодня же был вторник.

– Это для меня? – спросила она.

Ее ждал свободный стул возле маленького столика, который я застолбил в «Старбакс», и Кэтлин немедленно высмотрела пирожное с клубничным вареньем, лежащее передо мной на квадратике вощеной бумаги. К моему глубочайшему удивлению она наградила меня сияющей улыбкой, сняла пальто и присоединилась ко мне за столиком.

– И кто бы только мог подумать! – сказала она.

– Ты о чем это?

– Тут есть некий элемент романтики, и он активно работает, – сказала Кэтлин. – Такой активный элемент, который может даже поспорить с твоим желанием освободить меня от моих трусиков.

– Тайна сия велика есть, – заметил я.

– А мне нужно знать, где ты был с прошлой среды и чем занимался?

Ангел, севший мне на плечо, подзуживал меня рассказать Кэтлин все и позволить ей бежать от меня и из моей жизни куда подальше, чтобы она могла найти себе истинное счастье. Но, конечно же, на другое плечо мне немедленно уселся дьявол, который тут же заявил: «Если сомневаешься, просто улыбнись и смени тему разговора».

– Заказать тебе кофе? – спросил я.

Кэтлин нахмурилась и покачала головой.

– Так скверно было, да?

– Бывало и похуже, – ответил я и тут же понял, что говорю истинную правду. Какая это все-таки гадость, признаваться в этом даже самому себе! – подумал я. И посмотрел через стол на Кэтлин.

Ее глаза были прикованы к моим губам, словно она могла прочитать мои мысли, следя за тем, как я произношу слова. И если это вполне могло оказаться правдой, я все же хотел предложить что-нибудь получше – более счастливые мысли, которые ей понравится выслушивать. Только это должно быть что-то искреннее.