Таким образом, лишний вес человеческого тела стал рассматриваться не как единая масса, а как поэтапно нарастающая жировая ткань, причем с каждым этапом связывали определенные нарушения физической формы, что в свою очередь позволило лучше отследить начальные стадии ожирения.

Кодексы и конкурсы

Появлению моды на конкурсы красоты, вероятно, способствовало то обстоятельство, что телесные формы стали описывать с помощью цифр, обращая внимание на малейшие отклонения от принятых за идеал значений. В период между двумя войнами возникло множество состязаний в области телесной красоты за звание «королевы» или «мисс»: «Мисс Америка» в 1921 году, «Мисс Франция» в 1928‐м, «Мисс Европа» в 1929‐м, «Мисс Вселенная» в 1952‐м1289. Между тем прочно утвердившееся слово «мисс» свидетельствует о том, что в зарождающейся массовой культуре – изображениях, фильмах, музыке, рассчитанных на широкого потребителя, – американский продукт постепенно занимает лидирующие позиции.

Установленные на конкурсе модели красоты укореняются в общественном сознании: в «демократическом», регламентированном состязании участвуют образцовые тела, все параметры которых измерены и выставлены напоказ. Такие соревнования усиливают тенденцию к постепенному утончению силуэта: например, в период между двумя войнами снижается такой важный показатель, как индекс массы тела (для получения которого необходимо вес тела, выраженный в килограммах, разделить на рост, выраженный в метрах и возведенный в квадрат). Так, индекс массы тела «Мисс Америка» в 1921 году составлял 21,2, а в 1940‐м – уже 19,51290. В том же направлении изменился индекс массы тела «Мисс Франция» и «Мисс Европа», при том что сами девушки стали выше: в 1929 году рост «Мисс Франция» составлял 1,73 м, «Мисс Югославия» – 1,75 м, это считалось необычным и всячески подчеркивалось1291, хотя в США такой рост уже в то время являлся стандартным.

Вокруг конкурсов разгорались нешуточные страсти. Некоторые феминистки оспаривали сам принцип подобных состязаний, считая, что из‐за них красота женщины понимается «слишком» традиционно. Другие считали, что такие конкурсы представляют собой сомнительную игру, построенную на соблазне и удовольствии: «Начинают они как королевы, а заканчивают – кокотками»1292. Третьи уловили еще более опасную тенденцию: насаждение принципов евгеники. Искоренить эту тенденцию так и не удалось в «Безумные» годы; жестокий отбор, одним из примеров которого служит предложение организатора конкурса «Мисс Франция» 1928 года: «воспрепятствовать тому, чтобы в брак вступали физически плохо подходящие друг другу люди, с помощью зрелищных соревнований для тренировки глазомера»1293. В то время существовало представление, что Франция – это страна, «уродующая себя»1294; по этой причине давались наглядные примеры удачных с телесной точки зрения «брачных союзов», настоятельно рекомендовалось «улучшать человеческий род всеми возможными способами»1295. Бытование подобных суждений невозможно проигнорировать, несмотря даже на то что им противоречит принятый в 1920 году закон, ограничивавший начинания в области евгеники и запрещавший пропаганду противозачаточных средств1296.

Впрочем, чаще всего в эпоху между двумя войнами конкурсы красоты воспринимались как возможность быстро добиться успеха и признания в обществе, как фабрики по производству «звезд», чьи успехи прославляла пресса. В частности, события, происходящие с победительницами конкурсов красоты, освещала газета «Иллюстрация» (L’Illustration): путешествия1297, свадьбы (особенного внимания удостоилось бракосочетание одного из самых богатых людей мира – Ага-хана III и Иветты Лабрусс, уроженки Лиона, управляющей модным домом и завоевавшей в 1930 году титул «Мисс Франция»). Конкурс красоты проводится как спортивное соревнование: сначала проходят локальные отборочные туры, затем финальные соревнования (и это демонстрирует развитость коммуникационных, транспортных, информационных систем внутри страны). Идея такого конкурса демократическая по форме: противники сражаются равным оружием, чтобы победил сильнейший1298. В этом контексте усиливается театрализация общества XX века, которую осуществляют средства массовой информации, а также утверждается идеал красоты своего времени: тело должно быть красивым не только в одежде, но и в купальнике; «пять очков за лицо и пять очков за тело»1299 – говорится в газете «Иллюстрация» за 1939 год, а в фильме Аугусто Дженина «Премия за красоту» 1930 года на летнем пляже в Сен-Себастьяне1300 торжествует плоть. Конкурсы красоты пропагандируют идею совершенствования внешнего вида, это следует из рекламного текста: «Каждую минуту за вами наблюдают доброжелатели и враги: вы неизбежно участвуете в конкурсе красоты»1301, – утверждается в 1928 году в рекламе пудры «Ниде», «роскошной, с деликатным ароматом», использование которой обрекает вас на «успех»1302.

Глава 2

ПРИБЛИЗИТЬСЯ К ЗВЕЗДАМ

Кино, заполонившее мир визуальными образами, легко воспроизводимое в любой точке земного шара1303, способствует дальнейшему уточнению критериев красоты, выработанных в период между двумя войнами, и широкому их распространению: внешность, свидетельствующая о пребывании на свежем воздухе, строгий контроль за линиями тела, аккуратный макияж и ровный цвет лица, демонстрация стройного и загорелого тела в качестве образца. Кроме того, кино укрепляет статус звезды в обществе, основы которого заложили актрисы конца XIX века: образ известной актрисы может быть использован в рекламе, она работает в качестве модели. Производство звезд достигло промышленных масштабов в голливудском кино, на «фабрике грез»1304, покорившей мир своими сюжетами, художественными мирами и героями, насаждавшей свои культурные ценности. Восторг перед идеалом красоты, недосягаемым и доступным, неподражаемым и «человеческим», демократизирует желание быть красивым, постепенно трансформируя как само представление о красоте, так и способы ее достижения.

Фабрика красоты

Кино обновило мир воображаемого. Кино изменило идеалы красоты, черпая вдохновение в современных ему тенденциях. Слава «звезд», освещающих экраны 1920‐х годов, оставляет в тени созданных ими персонажей и фильмы, где они сыграли. Прославленные актеры становятся образцом для подражания, всеобщая любовь к ним достигает мифических масштабов: бытует мнение, что звезды – необыкновенные существа, явившиеся в мир людей, чтобы «любить и быть любимыми»1305.

В мире визуальных образов, где внешний облик важен по определению, красота является важнейшим средством привлечения зрителя. Об этом пишут специальные журналы о кино, на страницах которых знаменитые актеры охотно делятся секретами макияжа1306 и фотогеничности1307, учат, «как быть неотразимой»1308, а помещенная рядом реклама обещает читателю и потенциальному потребителю «длинные и густые ресницы», тело «без лишних волос», «ухоженную» кожу, «чарующий» взгляд и «идеальный» нос1309. В 1930‐е годы Глория Свенсон, любимая актриса Сесиля де Милля1310, а также Констанс Беннетт, партнерша Эриха фон Штрогейма1311, запускают собственные линии косметических средств1312, «Мадам Уври» (Madame Ouvry) успешно продает во Франции «Голливудскую маску»1313; Макс Фактор, гример звезд первой величины, выпускает линию косметики для широкого потребителя1314, а