Командующий 5-й армией генерал Лиман фон Зандерс в конце июня просил Сушона о сформировании десантного отряда с флота для поддержки решительного наступления в южном секторе. Сушон был вынужден отказать в этом, принимая во внимание, что корабли и так не имели полного комплекта команды после выделения из их состава различных отрядов, и дальнейшее откомандирование личного состава грозило понизить боеспособность кораблей. При значительной численности армии небольшой десантный отряд не мог иметь серьезного значения; кроме того, матросы не были достаточно обучены тактике пехоты, чтобы успешно выступать против противника, имевшего опыт многомесячных боев. Сушон уже сделал все, что было в его силах, отдав орудия, боевые припасы и сформировав отряд пулеметчиков. Поддержка армии имуществом и людьми не должна была подрывать возможность активных операций морских сил. Всем кораблям надлежало находиться постоянно в такой степени боевой готовности, чтобы иметь возможность использовать свою полную боевую мощь как при прорыве неприятеля через Дарданеллы, так и в боях с русскими на Черном море.

Для поддержки большого наступления турецких частей, расположенных в Ари-Бурну, 4 июля в Дарданеллы был отправлен линейный корабль «Торгут». 5 июля после нескольких удачных выстрелов по расположению англичан и их пунктам высадки преждевременный разрыв снаряда (в дуле орудия) уничтожил одно из 280-мм орудий в носовой башне; при этом было убито 5 и ранено 29 человек. На позиции для стрельбы линейный корабль был безрезультатно атакован самолетами. 6 июля он вернулся в Золотой Рог.

Подводная лодка UB-7 после ремонта была готова к выходу в море. Малые подводные лодки имели слишком недостаточную численность личного состава и вообще являлись по своим тактическим данным слишком слабыми для того, чтобы использовать представлявшиеся перед Дарданеллами возможности для атаки при наличии хорошо организованной противолодочной борьбы. В Черном море условия были несоизмеримо благоприятнее. Можно было надеяться, что при меньшем противодействии малые подводные лодки смогут сослужить здесь хорошую службу и без предъявления непосильных требований к личному составу и материальной части. Особо важной задачей являлись атаки неприятельских эскадренных миноносцев и подводных лодок, постоянно державшихся у побережья угольного района. Успех казался тем вероятнее, что здесь подводные лодки для русских представляли собою незнакомое оружие.

5 июля UB-7 вышла из Босфора, направляясь сначала в район между устьем Дуная и Одессой, где предполагалось встретить оживленное движение судов, и для крейсирования на линии Севастополь — Зунгулдак с возвращением обратно мимо Зунгулдака, близ которого часто показывалась неприятельские подводные лодки. UB-7 продержалась трое суток близ устья Дуная, не обнаружив никакого судоходства. У Зунгулдака и вдоль побережья этого района, у которого лодка крейсировала взад и вперед, тоже не удалось встретить объектов для атаки. 22 июля UB-7 вернулась в Босфор. Важным результатом похода являлся вывод о необходимости для успеха операций подводных лодок у побережья угольного района, — ввиду небольших активных возможностей, — организации сигнальной службы наблюдения и связи вдоль всего побережья. К разрешению этой задачи было приступлено тотчас по возвращении подводной лодки, и к концу августа в важнейших пунктах были оборудованы сигнальные станции, укомплектованные личным составом.

3 июля эскадренные миноносцы «Гайрет» и «Нумуне» конвоировали два пустых угольных транспорта в Зунгулдак. Во время погрузки транспортов они оставались в порту и совершали ночные походы вдоль побережья с целью застать врасплох неприятельские подводные лодки, но успеха не имели. На случай обстрела Зунгулдака русскими эскадренными миноносцами, — что неоднократно случалось, — было условлено, что оба турецких эскадренных миноносца будут отвечать из гавани. Встречаться с неприятелем в открытом море при значительном превосходстве артиллерии русских (три 102-мм орудия против двух 75-мм) и превосходстве в скорости хода — было бесцельно. Эскадренные миноносцы встали за высоким и широким волноломом таким образом, что могли стрелять из орудий по невидимой с них цели. Пост управления артиллерийским огнем был вынесен на мол; удобным наблюдательным пунктом являлся маяк, находившийся на возвышенности (50 м). Эскадренные миноносцы были хорошо прикрыты молом. 4 июля показались 2 русских эскадренных миноносца и открыли огонь с дистанции 9—10 км (49–55 каб.). У русских, вероятно, имелись хорошие дальномеры; снаряды сразу же стали ложиться в гавани и в городе. Когда дистанция уменьшилась до 8,5 км (47 каб.), турецкие эскадренные миноносцы в свою очередь открыли огонь. Наблюдение с маяка показывало, что при втором залпе один из неприятельских кораблей получил попадание; противник тотчас же повернул назад и скоро исчез из виду. Обычно при обстреле русские выпускали не менее 100 снарядов, а на этот раз они отошли уже после 30 выстрелов. Особенное удовлетворение вызвал этот очевидный успех среди турецкого населения. Возвращение нагруженных пароходов под конвоем эскадренных миноносцев прошло без событий.

8—9 июля во время похода «Бреслау» навстречу ожидавшемуся из Констанцы пароходу с нефтью в 19 ч 40 мин (8 июля) была обнаружена всплывшая неприятельская подводная лодка (черт. 5, в); ее взяли под обстрел, ввиду чего она тотчас же погрузилась. Отправка парохода с нефтью задержалась, и операция, таким образом, не имела результата.

Следующее конвоирование транспортов состоялось 12 июля. Эскадренные миноносцы «Нумуне» и «Муавенет» сопровождали 3 пустых парохода в Зунгулдак. 14 июля туда же направился «Ядигар» с жидким топливом для UB-7. 15 июля перед Зунгулдаком опять появились 2 русских эскадренных миноносца. Немедленно были приняты обычные приготовления к обстрелу: краны на молу были повалены, город очищен и население удалилось в соседние долины. Турецкие эскадренные миноносцы расположились за молом таким образом, что на каждом стреляло по одному орудию. UB-7 вышла из гавани для атаки противника. В 16 ч 53 мин русские открыли огонь с дистанции около 10 км (55 каб.); турецкие корабли начали отвечать, когда дистанция уменьшилась до 9 км (49 каб.). Сделав несколько залпов по городу, русские стали обстреливать гавань. Один из транспортов получил попадание под ватерлинией, другой — в рулевое устройство. Один снаряд попал в трубу «Ядигара» и осколок — в надводный борт «Нумуне». Попаданий со стороны турок не было замечено. В 17 ч 15 мин русские прекратили огонь и отошли. UB-7 выйти в атаку не успела. Повреждения, полученные пароходами и эскадренными миноносцами, были незначительны, и их скоро исправили.

19 июля весь отряд в составе четырех пароходов с грузом в 11 000 т угля вошел в Босфор. Для прикрытия этого отряда 18 июля ему навстречу из Босфора вышел «Бреслау». При выходе в 5 ч 10 мин командир «Бреслау» получил от коменданта Босфора указания, что наиболее безопасным выходным курсом является обычный курс торговых судов. Одновременно «Бреслау» получил сообщение, что 17 июля утром перед Босфором был замечен «Кагул» с двумя сопровождавшими его кораблями, маневрировавший курсами NO и SO. Командир предположил, что рекомендованный ему фарватер загражден минами. Комендант босфорского района не советовал в дальнейшем следовать обычным выходным курсом NNO, так как он не мог отвечать за его безопасность, тем более что за последние дни тральщики тралили только район до Кара-Бурну. Поэтому «Бреслау» намеревался выйти кратчайшим путем от Кара-Бурну на глубокое место (черт. 6).