– Что заскучала, Василиса? – окликнул меня Паук.

Мы въехали на территорию фабрики.

Здесь не было ни души, если не считать тощей черной собаки, которая при виде нашей машины на всякий случай отбежала подальше. Видимо, прежний опыт общения с людьми и машинами приучил ее к осторожности. Вокруг среди буйно разросшегося бурьяна валялись ржавые автомобильные детали, рваные шины и разбитые ящики. Впереди возвышалось промышленное здание из белого силикатного кирпича с выбитыми окнами и облупившимися стенами. Дорога подходила к широко открытой двери, за которой виднелся темный проем. Цыпа подкатил к самому крыльцу и заглушил мотор.

Выбравшись из машины, мы вошли внутрь фабричного здания.

Мы оказались в огромном пустом помещении, посреди которого виднелся прямоугольный бассейн, заполненный зеленой тинистой водой. По краям этого бассейна находилось несколько заржавленных устройств непонятного назначения, чуть в стороне от них стоял автопогрузчик, напоминающий грустного слона со сломанными бивнями.

Впрочем, эта фабрика нас интересовала только постольку, поскольку ее можно было использовать как наблюдательный пункт, откуда можно следить за соседней складской базой, где, судя по всему, находился загадочный «аквариум».

Мы обошли помещение по периметру и наконец в дальнем его конце нашли лестницу на второй этаж.

Второй этаж фабрики представлял собой точно такой же образец уныния и запустения, как первый. Единственным его отличием были окна без стекол, выходившие на все четыре стороны света.

Сориентировавшись на местности, мы подошли к окнам, выходящим на восток.

Действительно, отсюда был виден металлический забор соседней базы и возвышавшиеся над ним крыши складов и офисных строений. Забор был новенький, из зеленого гофрированного железа, крыши зданий покрывала красная металлочерепица, однако, кроме забора и крыш, мы ничего не смогли разглядеть – для этого мы находились недостаточно высоко.

Мы снова обошли второй этаж фабрики и наконец нашли узкую железную лестницу, которая вела к квадратному люку в потолке.

Паук полез первым, я за ним, Цыпа был замыкающим.

Откинув люк, мы выбрались на плоскую крышу фабрики.

Эта кровля была вся в трещинах и проломах, кое-где из занесенных ветром семян выросла трава и даже кусты.

Отсюда вид был гораздо лучше – мы смогли заглянуть через забор и увидели территорию базы, низкие корпуса складов и металлические ангары, а также двухэтажные здания, в которых размещались технические службы и офисы.

Я подошла к краю крыши, опустилась на корточки и достала из сумки бинокль.

Соседняя база словно надвинулась на меня. Теперь я видела не только корпуса и ангары – я видела висячие замки на дверях складов, видела лица водителей автокаров и погрузчиков, лица спешащих по своим делам кладовщиков и прочих работников.

И еще – многочисленных охранников.

Возле каждого здания прохаживались мрачные мужчины в камуфляже, с тем особенным выражением лица, которое бывает у людей, по долгу службы следящих за окружающей обстановкой.

Не слишком ли много охранников для обычной оптовой базы?

Впрочем, это была не обычная база. Это был «аквариум», где держали похищенных девушек, прежде чем отправить их дальше, покупателю. И где, возможно, до сих пор держат Надю.

Возле въездных ворот «аквариума» был настоящий контрольно-пропускной пункт, как при въезде на территорию секретного объекта или военной части. Там около шлагбаума дежурили трое вооруженных охранников, внимательно проверяющих каждую подъезжающую машину.

Я навела бинокль на одного из этих боевиков – и вдруг он повернулся в мою сторону. Мне показалось, что наши глаза встретились.

Я понимала, что охранник не может видеть меня невооруженным взглядом, что мы слишком далеко друг от друга – но невольно отодвинулась от края крыши.

Впрочем, охранник уже отвернулся от меня и перевел глаза на подъездную дорогу, по которой к базе приближался огромный черный автомобиль.

– Ну, что там видно? – нетерпеливо осведомился Паук.

– Сейчас, подожди немножко… – пробормотала я, разглядывая подъезжающую к базе машину.

Это был представительский «Мерседес». Номер разглядеть не удавалось из-за неудачного ракурса.

«Мерседес» приближался к шлагбауму, не снижая скорости.

Охрана засуетилась, шлагбаум торопливо подняли, и черная машина, не задерживаясь, проехала через КПП.

Видимо, этот «Мерседес» здесь хорошо знали.

Я поворачивала бинокль, следя за черной машиной. Она проехала между двумя рядами ангаров и остановилась перед двухэтажным офисным зданием. Водитель выскочил из машины, распахнул заднюю дверцу, помог выбраться своему пассажиру.

Это был приземистый, толстый человек лет шестидесяти, с жирным затылком и круглой лысой головой, лежащей прямо на плечах, как тыква на грядке. Шея у этого толстяка начисто отсутствовала.

Все это вместе было мне удивительно знакомо.

Я подкрутила колесико бинокля, всмотрелась в пассажира «Мерседеса»… в это мгновение он повернулся, и я увидела его лицо. Все мои сомнения отпали.

Круглая красная физиономия, вздернутый короткий нос, маленькие, злые кабаньи глазки, утонувшие в жирных щеках. Это был тот самый человек, которого я видела в ресторане во время встречи одноклассников Паука.

– Ну, что там? – повторил Паук за моей спиной.

– Посмотри сам, – я подала ему бинокль, показав, куда нужно смотреть. Он настроил бинокль по своим глазам, прильнул к окулярам…

– Узнаешь? – проговорила я, невольно понизив голос, как будто меня кто-то мог услышать.

– Ну да, это тот мужик из ресторана… – пробормотал Паук, не отрываясь от бинокля.

В это мгновение я заметила какую-то вспышку возле ворот соседнего склада. Я выхватила бинокль у Паука, навела его на КПП… и увидела того самого охранника, с которым, как мне показалось, недавно встретилась взглядом.

На этот раз у него в руках тоже был бинокль, и он смотрел в мою сторону.

Отблеск солнца на линзах бинокля и был той вспышкой, которая привлекла мое внимание.

Охранник жестом подозвал другого, видимо, старшего, передал ему бинокль.

– Мальчики, нас засекли! – проговорила я, отползая от края крыши. – Быстро смываемся, минут через двадцать они будут здесь!

Два раза повторять мне не пришлось – мои спутники уже мчались вниз по лестнице.

Через полчаса, когда наша машина подъезжала к городу, я наконец заговорила.

– Тот мужчина в ресторане… ну, с которым я… разговаривала…

– С которым ты кокетничала и танцевала, – поправил меня Паук.

Я не стала ему возражать, только взглянула укоризненно и продолжила: