– Если только эти переговоры уже не завершены и Надю не передали тем, другим людям…

– Во всяком случае, я считаю, что она еще жива!

– А вот интересно… – заговорила я, – как этот тип, похожий на свинью, узнал, что Надя – дочь Елизаветы Пименовой. Она что – все ему рассказала? Знаешь, судя по рассказам, наивная, конечно, девушка, слишком доверчивая, но вряд ли стала бы выбалтывать про свою жизнь первому встречному. Да еще и при таких обстоятельствах…

– Это ты, Вася, наивная, – по-старушечьи вздохнул Паук. – Казалось бы, при твоей профессии пора бы уж очки розовые выбросить. Ну, припугнули они девчонку, стукнули пару раз, она и расклеилась. По-твоему, девушками торгуют приличные люди? Да у них такой арсенал имеется, чтобы человека усмирить, – мама не горюй!

Я обхватила себя руками, потому что внезапно почувствовала ужасный холод.

– Не переживай, – сказал Паук, – если она им нужна, то мучить особо не станут и голодом морить тоже.

– И на том спасибо! Но надо же что-то делать…

Паук не ответил, он задумчиво смотрел на экран компьютера.

– Ну, что такое? – спросила я. Этот взгляд появлялся у него, если в его лохматую голову приходила свежая идея.

– Что-то с этой флэшкой не так, – проговорил он, потирая переносицу. – Общий объем памяти значительно больше, чем сумма занятой и свободной частей.

– И что это значит? Ты ведь помнишь, что я в компьютерах не слишком хорошо разбираюсь?

– Не слишком… – Он усмехнулся. – Это мягко сказано. Моя Шушара и то разбирается в них больше тебя. Это значит, что здесь есть еще какие-то скрытые файлы…

Он навел курсор на значок, нажал на правую кнопку мыши, пощелкал клавишами и с довольным видом повернулся ко мне:

– Вуаля, что и требовалось доказать! Тут есть еще один скрытый аудиофайл!

Из динамиков снова донесся шорох, и зазвучал уже знакомый нам грубый и самоуверенный голос:

– Вы что же, придурки, за лоха меня считаете? Хотели на елку влезть и задницу не уколоть? Хотели девчонку даром получить? Так вот, имейте в виду – теперь цена увеличивается в три раза! Это штраф за моего убитого вчера человека и за попытку меня обмануть. И еще – передайте своему шефу: я знаю, кто он такой, и знаю, почему ему нужна дочка Пименовой. Я в курсе того, что случилось девятнадцать лет назад. И если вы попробуете еще раз меня кинуть – вашему шефу не поздоровится! И пусть радуется, что я не называю по телефону его имени! И не говорю про бар…

Дальше послышалось какое-то хрюканье, не то он чихнул, не то закашлял, не то проявились помехи. Больше мы ничего не услышали.

– Вот оно как! – проговорила я, когда запись закончилась. – Выходит, они уже попытались получить Надю, но дело кончилось столкновением, и цена вопроса выросла. Наверное, поэтому все так затянулось. А кстати, нельзя ли узнать, когда это произошло?

– Ну, последняя запись была сделана одиннадцатого мая. – Паук показал дату на экране. – А он, тот, чей голос мы слушали, сказал про «убитого вчера» человека. Значит, попытка обмена имела место десятого мая.

– Если тогда произошло вооруженное столкновение, оно должно было попасть в милицейскую сводку!

Мы с Пауком посмотрели друг на друга.

– Дядя Вася, – произнесла я неуверенно, – или… есть у меня один человек…

И в этот момент раздался телефонный звонок.

– Василиса! – на том конце кричал Василий Макарович собственной персоной. – Где тебя носит, черт возьми? Домой тебе звоню – все время занято.

– Ой, это Бонни, наверное, телефон уронил! А я вообще-то по делу работаю!

– Да? А докладывать мне уже не надо? – возмутился дядя Вася. – Пропала, понимаешь, на два дня, к телефону не подходит и глаз не кажет!

– А вы проголодались, что ли? – не выдержала я.

– Да я, если хочешь знать, вообще уже дома! – заявил мой начальник. – Надоело, понимаешь, матрас давить, ребра вроде в порядке, ходить могу, меня и выписали! Под расписку…

– Дядечка Васечка! – всполошилась я. – Как же вы один-то…

– Ты из меня калеку не делай! – сурово припечатал он. – А насчет еды нашлись тут люди, позаботились.

Все ясно, есть у него палочка-выручалочка, соседка по площадке. Женщина хозяйственная и заботливая, причем обихаживает она дядю Васю без всякой задней мысли, исключительно по доброте душевной. Снабжает его продуктами из своего сада и огорода, борща иногда тарелку нальет, пуговицу пришьет.

– Василиса, – сердился дядя Вася, – ты мне зубы не заговаривай, изволь явиться для доклада! Есть у тебя в этом деле подвижки?

– Есть! – сообщила я. – И вот как раз вы мне понадобились…

Мой начальник только крякнул от такой наглости.

– Надо ехать, – вздохнула я, – только… понимаешь, Авдик…

– Угу, я тебе больше не нужен! – надулся Паук.

– Очень нужен! – Я схватила его за руки. – Но Куликов – человек прежнего поколения, он не понимает, как важны сейчас компьютеры. И он будет очень недоволен, если узнает, что я посвятила в дело постороннего человека.

– Шушара, мы с тобой, значит, уже посторонние? – зловеще спросил Паук и закрыл ноутбук.

– Слушай, ну что ты как маленький? – возмутилась я. – Ну, когда у тебя были сложности с твоей бывшей, я же помогла тебе и ни о чем не спрашивала. Ну да, у меня тоже сложности с начальством, тем более он сейчас болен…

– То было совсем другое дело! – начал было Паук, но быстро сдался: – Ладно, разбирайся там со своим детективом, я на связи буду…

Рассказывая обо всем дяде Васе, я вертелась как уж на сковородке. Нужно было не проболтаться про Паука и Шушару. Ну, про Шушару-то ему наверняка наябедничает Бонни, но это будет потом.

Дядя Вася долго ворчал и разбирал мое поведение по косточкам – и неумелая я, и неосторожная, и недальновидная. Не думаю об опасности, применяю запрещенные методы работы…

Это он еще не знает про то, как мы заставили говорить Генеральшу, в общем, я совершенно завралась, оттого рассказ вышел куцым и неубедительным.

– Постой-постой! – перебил меня дядя Вася, когда услышал про «аквариум». – Какой, говоришь, адрес того строения?

Я сказала, и он на глазах побледнел.

– Василиса, ты соображаешь, что делаешь? Ведь там масштабная милицейская операция проходит, серьезные люди работают, Кабана этого давно пасут!

– Кабана? – Я тут же сообразила, что Кабан – это тот самый тип со свиными глазками и без шеи, удивительно подходит ему эта кличка!

– Точно, вылитый Кабан!

– Это фамилия у него такая, – мрачно произнес дядя Вася, – очень опасный тип. И хитрый, ни на чем его не поймаешь. Доказательств нету. Как-то он этих девушек прячет, вывозит тайно. И вообще, за ним много всего есть. И ты не придумала ничего умнее, чем влезть в его логово!