Сам Вармбрунн вспоминал следующее: «В Версальском лесу наши танки попали под ковровую бомбардировку. Как и многие другие экипажи, я залез в танк в надежде пережить этот ад. Когда к нам вернулось самообладание, то мы продолжили наше движение в направлении фронта. Нас постоянно пытались атаковать около тридцати пикирующих бомбардировщиком и штурмовиков. Один из них был подбит мною из пулемета. Во время пути нам постоянно приходилось останавливаться, чтобы делать срочный ремонт». Рота Виттманна была атакована с воздуха 10 июня 1944 года, когда она двигалась в направлении Фалеза. Чтобы не останавливать движение, но и не стать легкой добычей англичан, «тигры» увеличили интервал между машинами. Несмотря на предельную опасность, все командиры танков не укрылись в машинах. Все они продолжали находиться на башне и вели огонь из пулеметов. Один из самолетов был подбит и рухнул где-то поблизости. В итоге остальные английские пилоты решили повернуть назад. О последующих событиях вспоминал Вальтер Лау: «2-я рота должна была неоднократно укрываться на проселочных дорогах. В итоге мы шли маршем по шоссе Фалез-Кан построением, в котором между танками соблюдался интервал в сто с лишним метров. Было темно, когда мы достигли Фалеза. Там мы встретились с первыми подразделениями дивизии «Гитлерюгенд».

Рота Виттманна двигается по шоссе № 316. Хорошо видно большое расстояние между машинами, что должно было сократить потери от американских бомбардировок

Силы противников двигались навстречу друг другу. 12 июня 1944 года 2-я британская армия попыталась прорвать немецкую линию обороны на стыке учебной танковой и 352-й пехотной дивизий. В сообщении 22-й бригады 7-й британской танковой дивизии говорилось следующее: «Из-за сложного ландшафта и как следствие медленного продвижения вперед было решено, что 7-я танковая дивизия должна обойти с фланга немецкую учебную танковую дивизию. С этих позиций отошли американцы. В настоящий момент они располагается севернее Комона, что дает прекрасную возможность для продвижения в наиравлении Вилье-Бокажа». На тот момент 7-я британская танковая дивизия была одной из лучших частей Ее Величества. Она уже сталкивалась с немцами в Африке и Италии. По сути, оно было единственным английским соединением, которое было полностью укомплектовано мощными танками типа «Кромвель» и «Шерман». В ходе этого наступления немецкая учебная танковая дивизия оказалась в большой опасности. Продвижение англичан вперед могло расстроить все боевые порядки 1-го танкового корпуса СС, в состав которого в тот момент и входила учебная дивизия. Англичане учли все факторы, кроме одного — Михаэля Виттманна, которого в радио-переговорах они назвали не иначе, как «кровавым псом».

Ночью 12 июня 1944 года 2-я рота, которой командовал Михаэль Виттманн, была размещена на левом фланге 1-го танкового корпуса СС. В тот момент в распоряжении Виттманна было только шесть «тигров», остальные восемь чинились после долгого и трудного марша, сопровождавшегося постоянными налетами. «Тигры» были тщательно укрыты, но начавшийся прицельный артиллерийский обстрел подсказал опытному танкисту, что об их местоположении было известно. В итоге за ночь остатки роты Виттманна три раза меняли свои позиции в надежде запутать англичан. В итоге «тигры» остановились у холма чуть южнее шоссе № 175. 1-я рота 101-го батальона располагалась значительно восточнее. После пятидневного марша по Франции танкистам так и не была предоставлена возможность, чтобы отдохнуть хотя бы несколько часов.

Вальтер Лау писал после войны: «12 июня 1944 года пять или шесть «тигров» из нашей роты, которой командовал Виттманн, направлялись из Эверси по шоссе Вилье-Бокаж — Кан. Мы остановились приблизительно в двух километрах от Вилье-Бокажа на второстепенной дороге, которая шла параллельно национальной трассе. Мы видели ее с расстояния в 100 метров. Мой танк, которым командовал унтершарфюрер Штиф, был замыкающим в этом порядке. Мы отстали, так как у нас сломался двигатель. В итоге каждые несколько километров мы были вынуждены останавливаться, чтобы заново запускать наш двигатель... После того как наступила темнота, вернулся Виттманн, который ездил по окрестностям на машине-амфибии. Его намерение состояло в том, чтобы подтянуть оставшиеся подразделения. Мы провели весьма беспокойную ночь, в течение которой мы несколько раз попадали под обстрел». Сам Виттманн в те часы записал: «Я получил приказ находиться несколько в стороне от Веллера и уничтожить максимальное количество танков противника с северо-востока и с северо-запада».

Кан стал нелегкой задачей для «Лейбштандарта»

Около 5 часов утра 13 июня 1944 года боевая группа 7-й британской танковой дивизии начала свое наступление. До достижения Вилье-Бокажа англичане не имели никакого огневого контакта с немцами. Та же самая картина наблюдалась и в самом французском городе. Единственными частями, которые на тот момент были в Вилье-Бокаже, являлись две санитарные роты учебной танковой дивизии, который во время успели оставить свои позиции.

Тем временем «тигры» Виттманна после бурной и беспокойной ночи готовились дать бой чуть ниже по шоссе. В 8 часов утра Виттманн созвал у себя командиров танковых экипажей: унтерштурмфюрера Хантуша, унтершарфюреров Штифа и Сова, обершарфюреров Брандта и Лётща. Последний был легко ранен. Одновременно с этим танк оберштурмфюрера Веселя отбыл, чтобы установить контакт с соседними немецкими подразделениями и получить соответствующие приказы из штаба. Дальнейшие события сам Виттманн описывал следующим образом: «Я находился на своем командном пункте и даже не допускал мысли, что противник мог внезапно атаковать. Я послал одного из своих офицеров, чтобы установить связь со штабом. Мы развернулись фронтом и ожидали его возвращения с новостями. Внезапно ко мне вошли и сказали: «Оберштурмфюрер, мимо нас по шоссе двигаются танки. У них специфическая округлая форма и я не думаю, что они являются немецкими». Я немедленно вышел наружу и увидел ехавшие на расстоянии в 150 — 200 метров танки. Это были англичане и американцы. В тот же самый момент я заметил, что танки сопровождались бронетранспортерами».

«Тигры» в нормандском городке

То, что увидел Виттманн, было почти полным танковым полком, который двигался от Вилье-Бокажа. Сам немецкий танкист еще не знал общей обстановки на данном участке фронта. Словно зачарованный, он наблюдал за длинной колонной «Кромвелей» и «Шерманов». Эта мощь катилась в направлении Кана. «Это был целый танковый полк, что, если честно, застало меня врасплох», — вспоминал он позже. Виттманн тут же беспристрастно попытался оценить ситуацию. На это потребовалось несколько секунд. Какие у него были варианты? Он мог оставаться в укрытии, сообщить о продвигавшихся войсках союзников по радио и запросить подкрепление. Но в данном случае Виттманн не был бы Виттманном. Он решил атаковать силами своего одного-единственного танка. Он прекрасно понимал, что в нормальных условиях не имел никаких шансов против этой стальной армады. Отступление, после того как он начал бы атаку, было невозможным. По сути, он должен был пойти на верную смерть. «Должен сказать, что решение было нелегким. Никогда прежде мне не предстояло противостоять столь внушительным силам противника». Но при этом Виттманн знал, что на пути к Кану эти танки не встретят никаких серьезных препятствий. Он должен был предотвратить крушение на данном участке фронта. Виттманн попытался осуществить невозможное. Он помчался к «тиграм», которые стояли чуть поодаль от дороги в укрытии.