прыснула.

Дуня, поняв, что буря миновала, подошла и села на кровати.

– Ты приготовила желание, которое будешь загадывать на Новый год? – спросила она на полном серьезе.

– У меня с детства одно желание, и я не меняю его никогда.

– Это неинтересно, – скептически ответила Дуня, – интересно, какое желание можно загадывать всю жизнь.

– Я понимаю, для тебя двадцать восемь – это вся жизнь, но, поверь мне, я очень молода. А рассказывать желание нельзя, не сбудется, мое в последнее время и так по швам трещит.

– Ну очень интересно, – Дуня аж зажмурилась от нетерпения.

– Ну хорошо, есть у меня один способ на этот счет. Я прочту тебе стихотворение, а там уж, прости, Дуня, но все зависит от твоей сообразительности.

– Договорились, – казалось, сейчас Дуня готова на все.

– Тогда слушай:

Маленькие детки пишут Дед Морозу, Строки очень меткие, письма, а не просьбы. Как делишки в садике, сколько съели каши, Что он по жизни паинька, а дрался из-за Маши. И в конце коротенько желаний десять кряду. Что вполне естественно, полки́ло шоколаду. Мы, взрослые, стесняемся и дорожим престижем. А может, прочь условности, и все письмо напишем? Так, здравствуй, милый дедушка, как у тебя делишки? Уснул ли бурый Мишенька, не балуют зайчишки? Сам как, здоров, не кашляешь, олени все в порядке? Ну вот мы и раскланялись, приходим к разнарядке. Ты знаешь, я старалась, хоть были и сомнения, Но мне безумно хочется желаний исполнения. Всем девушкам свободным хороших женихов, Красивых, умных, модных, прошу без дураков. Ну а парням хорошим невест ты разыщи, Веселых, это главное, и добрых подыщи. Тем семьям, где грустят, глядя на детский сад, Немедля отправляй три штуки аистят. И маме грустной в пледе не умножай морщин, Пусть не звонит – приедет с семьей на праздник сын. Я ж консерватор, знаю, традиция, прости, В двенадцать загадаю, чтоб не было войны.

– Здорово, – захлопала в ладоши Дуня, – если у меня появится постоянное желание, я попрошу папу, и он мне тоже сочинит стихотворение.

– Не думала, что когда-то это скажу, но все же: какие новости в «Берлоге»? – весело сказала Беата, встав с кровати и собираясь идти в душ, оставив разбор вчерашних полученных сообщений на потом.

– Ничего особенного, – ответила Дуня, – сегодня банный день.

– В смысле? – не поняла Беата.

– Ну, тридцать первого декабря все должны попариться в бане, как в фильме, помнишь? – объясняла Дуня. – Агния сказала, что это традиция такая.

– И в чем она заключается? – поддерживала неинтересный разговор Беата.

– Ну, каждый Новый год Жека топит баню. Сначала в нее идет Агния, ну а потом остальные гости «Берлоги». Даже мне надо, представляешь. А я не очень люблю баню, потому что после парной папа всегда выливает мне на голову целый тазик холодной воды, – пожаловалась девочка.

– Изверг, а делает он это только с тобой или себе тоже льет? – уточнила Беата.

– И себе тоже. Так что в душ можешь не идти, скоро наша очередь, вот выйдет Агния. Она там уже часа три.

– Ничего себе, она любитель париться. Скажу тебе по секрету, я тоже не люблю баню, – призналась Беата, – я больше душ или ванну предпочитаю. Поэтому с вами я не пойду.

– Так не получится, все, даже гости, обычно парятся, чтоб не обидеть отказом великую актрису, – возразила Дуня. – А ты вычислила, кто убил Дженни? – вдруг спросила девочка, словно она тоже, как и взрослые, хотела справедливости и наказания.

– Думаю, да, – сказала Беата. – А ты видела вчера драку между дядями?

– Видела и даже пыталась разнять, но у меня ничего не получилось, – ответила она.

– Тогда подумай и скажи мне: кто из них еще до драки был с поцарапанным или разбитым лицом?

Девочка хотела сразу ответить, отрицательно покачав головой, но Беата ее остановила:

– Послушай, это очень важно, я собираю все доказательства, собираю, чтоб уличить убийцу Дженни. Помоги мне еще раз. Не отвечай сразу, подумай. Наша память уникальна. Тебе кажется, что ты ничего не помнишь, а на самом деле просто информация лежит глубоко и ее нужно достать. Начни вспоминать детально всю вчерашнюю потасовку: с чего началось, кто первый сказал, кто первый ударил и так далее.

Пока Беата умничала о способностях человеческого мозга, Дуня вскочила и закричала:

– Вспомнила, точно, вспомнила.

– Тише, – сказала ей Беата, оглядываясь на дверь, – правила индейцев еще никто не отменял. Давай рассказывай, шепотом и по большому секрету.

Глава 28

Банный день

– Это уже даже не смешно, надо что-то делать. – Мишель мерил шагами гостиную и причитал, как барышня в пансионе благородных девиц.

Было три часа дня, и если верить Корнелии, то Агния встретила своего старого друга и одновременно душеприказчика Павла Ильича, поговорила с ним около часа в комнате и пошла в баню.

В этом не было ничего необычного, кроме, конечно, появления собственного юриста. Обычно Павел Ильич приезжал второго января и, проведя общее собрание, с чувством выполненного долга исчезал еще на год. Поэтому его появление в «Берлоге» выпадало из обычного распорядка. Остальное же все было по плану.