Я задумалась. Не знаю, какая именно логика у обитателей мира номер шесть, но то, что расписал мне сейчас владыка, выглядело весьма продуманным. Не поменяйся Вероника местами со служанкой, осталась бы к концу бала всего одна живая и здоровая невеста, способная родить Альмандину наследника. Выбор же очевиден, да? Только что бы в итоге получила финалистка: обручальное кольцо или тюремную камеру? Все улики ведь указывают на нее! То есть на меня.

Может, дело все-таки не в троне и не в архимагах, а в Кайярдэ? Кто-то из недругов захотел подставить ее (меня) и замутил все эти пакости. Потому и не убил других конкурсанток, а только усыпил. Тоже ведь логично, разве нет? А вот что самое нелогичное в нашей истории – так это бездействие владыки и его службы безопасности, которые прохлопали и заговор, и приворот, и вообще все! Ну как так-то?

– Если у вас такие непростые отношения с темной империей, зачем было приглашать на отбор Кайярдэ Суан? – спросила я, уже не так доверяя версии Фэба, как поначалу.

– Ее выбрал брачный артефакт. А отказать в гостеприимстве принцессе, носящей мою метку, – верный способ усложнить наши, как ты выразилась, и без того непростые отношения с демонами.

– Но ведь Кайярдэ сама не хотела участвовать во всем этом!

– Кто тебе сказал?

– Э… – Я снова задумалась. Сведения поступили от Дантэ и Эльзарэ. Зачем им было лгать? А подменять настоящую Кайю мною зачем? Не из желания же вернуть «любимую», правда? – Информация из надежного источника, – сказала я наконец. – Ее высочество действительно не желала ехать на отбор. Факт!

– Может, и не желала. Но кто ж ее спрашивал? У демонов все решает глава семейства.

– А у людей – глава Дэримора? – поддела его я.

– О чем ты?

– О том, что я тоже НЕ ХОЧУ выходить замуж, но ты и твой артефакт принуждаете меня к обратному.

– Наш артефакт, – поправил он с такой нежной улыбкой, будто о будущем ребенке говорил… О маленькой хорошенькой девочке по имени Соль, которая так некстати вспомнилась мне сейчас.

Брр! А у самого Альмандина, часом, инкубов в роду не было? А то его природный магнетизм, похоже, кружит мне голову покруче любого вина.

– Выбери Ильверу, а? – ухватилась за очередную соломинку я, желая избежать неизбежного.

– Как показали испытания Обители зла, детей от нее я долго не дождусь, а мне нужен наследник.

– Тогда Аску или Хукгроб. – Я продолжала предлагать ему невест, помня о словах Дантэ, утверждавшего, что владыка большой любитель экзотики. – Необычные, яркие… и замуж за тебя обе хотят. Вон как на отборе сражались! – расхваливала я их, откровенно лукавя, потому что никакой симпатии эти девушки у меня не вызывали. Златовласка – другое дело! Но ее, похоже, не только Оз забраковала, но и сам жених. Недостаточно экзотичная, что ли? Эх!

– Расслабься, Кать, я уже выбрал. – Фэб снова назвал меня земным именем, это сближало как любая общая тайна. Подозреваю, этого эффекта его величество и добивался. – Пойдем во дворец. Вид с крыши городской ратуши, безусловно, прекрасный, но ведь это дело времени, когда тебя найдет кто-нибудь еще и доставит ко мне, чтобы получить награду.

– Эй! – возмутилась я (в шутку, не всерьез). – Так это все из-за денег, да? Ты просто не хочешь платить за мою поимку, поэтому и пришел… с уговорами! Отдай тогда двести кроллов мне. Будем считать, я сама себя во дворец доставила.

– Да ты меня и так уже почти разорила, фея! – поддержал игру он. – Склад волшебных вещей распотрошила, сад ограбила, даже воду в бассейне использовала не по назначению! – выдвинул список претензий владыка. – Про то, во сколько мне обошелся праздник для сироток, лучше промолчу, – притворно вздохнул он, а глаза смеялись.

– Жадюга! – буркнула, улыбаясь.

– Транжира! – не остался в долгу он.

– Я не специально.

– Я знаю. – Мы немного помолчали, любуясь луной, а потом Фэб опять спросил: – Так что решила, Кайя-Катя? Со мной вернешься или подождешь эскорт из стражей?

– С тобой. Мне к Веронике надо, у нее там идеи есть для побудки конкурсанток. Но нам потребуется доступ к твоим артефактам.

– Нашим артефактам! – с нажимом повторил владыка. – Не забывай, что ты оракул, прошедший испытания в Оз. Хочешь или нет, но отныне ты принадлежишь сердцу Дэримора и мне. Идем? – Он легко поднялся и протянул мне руку.

– А можно уточнить про мою принадлежность и все то, чем это мне грозит? – пропыхтела я, вставая.

– Можно, но без посторонних ушей. – Владыка выразительно посмотрел на вскинувшую голову виверну.

– И что с ней делать? С собой заберем? – Я тоже уставилась на Марну.

– Зачем? Она найдет дорогу к хозяину. Найдешь же? – обратился он к ней.

Драконица нехотя кивнула, хмуро глядя на нас.

– А если все-таки заблудится? – Оставлять ящерицу одну не хотелось, мы с ней успели сблизиться, и я чувствовала свою ответственность за нее.

– Значит, Дантэгро сам ее разыщет… потом… когда подействует лекарство.

– Какое лекарство? Он болен? – забеспокоилась я. – Или ты про мой приворот?

– Эйрин Опал болен и давно, как, впрочем, и я. Полнолуние – время действия его проклятия. – Фэб посмотрел на небо. Выражение лица его было непроницаемым, но я не сомневалась, что мысли в этот момент им владели не самые добрые. – Ты не знала?

– Знала, – ответила, хотя намеревалась соврать. Надеюсь, владыка не подсыпал мне в бокал какое-нибудь зелье истины? А то что-то как-то… странно все. – Просто забыла, – сказала чистую правду. – Я увижу своего опекуна сегодня?

– Не думаю, что он этого хочет. – Зеленоглазый ловелас нежно погладил меня по щеке. – Пойми, фея: приворотные чары ослабли из-за твоего побега. Их обнаружили и полностью устранили. Дантэ больше не привязан к тебе. Он снова тот, кем был прежде. Умный, расчетливый, амбициозный архимаг, обожающий разного рода эксперименты. И хотя ты по-прежнему считаешься его подопечной…

– Поняла, не продолжай!

На душе было паршиво. Даже не знаю почему. Неужели я, сама того не подозревая, влюбилась? Или просто привязалась к своему опекуну, уверенная, что он всегда на моей стороне? Глупо, наивно… Одним словом, позор на мои острые ушки! И на ясновидящий хвост тоже!

Мстительно тряхнув саквояж со Шлангом внутри, решительно взяла под руку жениха, готовая вернуться с ним во дворец и заняться чем-нибудь полезным, например, расколдовыванием спящих соперниц. Авось Альмандин все-таки передумает и выберет одну из них? Только вместо лазарета мы почему-то перенеслись в незнакомую мне комнату. Там-то владыка меня и запер, объяснив свой вероломный поступок тем, что его избранницы выходят из строя раньше, чем он успевает их как следует рассмотреть, и рисковать двумя последними, учитывая обстоятельства, его величество не намерен.

Идея с «сывороткой правды», которой меня незаметно накачали, как и мысль о чарах обольщения, принятых мною за природное обаяние Альмандина, резко перестали казаться проявлением паранойи. Меня развели, как школьницу, а я, доверчивая клуша, позволила собой манипулировать!