возможности Ане повертеть головой, чтобы понять, где они, он сразу же навалился сверху, принявшись доказывать ей или самому себе, что именно он обладает эксклюзивным правом на ее внимание и на ее тело...

Алекс проник сразу, без прелюдий, Анька зажмурилась, но он даже не дал ей перевести дыхание, тут же начав двигаться и выбрав бешеный темп, словно боялся не успеть. Она вцепилась в его плечи, будто желая оттолкнуть, но его это только еще больше завело, и Александр даже не сообразил, в какой момент Аня уже не отталкивала, а наоборот старалась прижаться к нему плотнее, извиваясь и постанывая, терзая его губы, едва не кусая их, и когда неожиданный (ну, так скоро неожиданный) оргазм накрыл с головой, взорвавшись под зажмуренными веками праздничным фейерверком, он поймал ее крик, вырвавшийся на пике:

- Саааааш!

И только тогда, упав рядом, но, продолжая так же крепко стискивать ее поперек талии, чувствуя, как постепенно выравнивается и его, и ее дыхание, услышал:

- А теперь-то ты мне объяснишь, что это было?

«Черт! Вот стыдоба...» - ни говорить, ни объяснять ничего не хотелось - язык не поворачивался.

Алекс хотел виновато «зарыться» ей подмышку, чтобы перевести все в шутку, но Анька взвизгнула:

- Осторожно, глупый!

- Что? - не понял он.

- Иди сюда, чудо мое, рогатое...

Девушка обняла его за шею, вынуждая переложить голову с подушки ей на грудь и, убрав длинную темную челку, занавешивающую ему глаза, дотронулась до небольшого антрацитово-черного рожка...

Алекс только теперь сообразил, что причиной непонятного состояния являются некоторые изменения его внешности, которых раньше не было... Он схватился рукой за лоб - точно - рожки! Судорожно обернувшись, он чуть не расхохотался - и хвост, как у нормальных чистокровных асуров благополучно покоился там, где ему и надлежало быть - служа своеобразным продолжением позвоночника...

- Но как? - невольно вырвалось у него.

Он не ожидал, что перемены все-таки когда-нибудь произойдут - все уже привыкли, что у сына Закиараза почему-то слишком уж человеческая внешность, да и сам Александр смирился с таким положением вещей. Но чтобы это произошло вот так спонтанно, во время секса, что он даже не заметил... Ничего себе...

А Анька только хитро улыбалась, счастливыми глазами восхищенно рассматривая его. И вот это ее пристальное внимание, почему-то и льстило, и снова заставляло ревновать - дождалась! Понятно, что она сейчас на его месте видела своего ненаглядного Азалекса... Александр только было начал закипать, обиженно засопев, как Анька и вовсе тихонько рассмеялась и сделала вполне ожидаемый ход, в своем стиле - обвела вокруг рожка пальчиком, слегка поглаживая и почесывая, лаская особенно чувствительную кожу вокруг, и Алекс понял, что сейчас просто замурлыкает от блаженства:

- Запрещенный прием, милая...

- Люблю тебя, А... Алекс... ТЕБЯ, с рожками ты или с острыми ушками, или же просто похож на эталон человеческой мужской красоты... Любого... Но только тебя, дурачок... И не надо мне ничего доказывать... хотя, признаюсь, у тебя вышло убедительно... Эх... осталось только увидеть Париж и умереть...

- Париж? Это город? - осоловело пробормотал Азель, жмурясь, как огромный кот, которого чешут за ухом, даже не сообразив сейчас, что тепло в груди разлилось вовсе не от ее признания в любви (точнее не только от него), а и от слабо замерцавшего и нагревшегося амулета, зажатого между их телами, подтверждающего, что он прошел главный тест - и человечка приняла его полностью, и умом и сердцем. - Ты же вроде бы была за границей...

- Это просто присказка такая... Кажется, фильм так назывался...

- А что в нем особенного, в твоем Париже? - Алексу сейчас не хотелось ни говорить, ни двигаться, даже хватку свою ослабил (за что Аня была ему крайне признательна - хоть получила возможность дышать нормально).

- Да ничего сверх особенного, но мне хотелось бы тебе его показать. Для начала хотя бы просто с высоты Эйфелевой башни... Потом как-нибудь пройтись по улицам, посидеть в кафе, послушать шансон... Там можно и нужно бродить не один день, чтобы понять, что в этом городе особенного... Кстати! Давай-ка, раз уж ты сегодня превзошел сам себя в...

- Ну, Аня! - смутился парень, утыкаясь лицом в ее теплую грудь вновь заколыхавшуюся от еле сдерживаемого смеха, вдохнул сводящий его с ума запах кожи желанной и удовлетворенной женщины, и, не удержавшись, лизнул, тут же припадая губами, грозя оставить неэстетичный засос.

- Солнышко... - простонала Аня от вновь нахлынувшего желания, прогибаясь навстречу и противореча самой себе, пытаясь оттолкнуть, - теперь уже не успеем, не дразни... а-ах... Алееекс... Сашка!

Резкий окрик привел парня в относительную вменяемость. Он с сожалением оторвался от Аниной груди и осторожно потер покрасневшее пятнышко... засос точно останется...

- Прости...

- Прости?! - возмутилась Аня, приподнимая голову и хмуро разглядывая покрасневшую кожу.

Сам процесс ей безумно нравился, сталкивая ее в пучину наслаждения, но вот потом ходить с синяками на таких местах... как-то несолидно для ее настоящего возраста, да и вообще она почему-то всегда считала, что засосы бывают не от страсти, невоздержанности, а от неумелых потуг партнера что-то кому-то доказать...

- Нас ждет Париж...

- Прямо сейчас? - сморщился Алекс, не желая покидать уютные объятия своей человечки - ну и пусть почти аскетичная казенная обстановка первой попавшейся гостиницы с заведомо свободным номером была не слишком романтичной, главное - Анька рядом.

- Я тебя предупреждала насчет засосов? - строго спросила Аня.

- Угу, - уныло кивнул асур.

- Ну вот... - развела она руками, а потом снова крепко прижалась, и...

Эйфелева башня [из инета]

На высоте верхней открытой площадки Эйфелевой башни ветер сбивал с ног, Многочисленные туристы, судорожно сжимали в руках свои фотокамеры. Анька усмехнулась - в прошлый раз, когда она так же во время экскурсии пыталась заснять красивейший ночной город, получилось лишь несколько кадров, остальные были безнадежно испорчены и даже возможности программы фотошопа не помогли восстановить резкость размытых линий. Лучше всего снимать со штатива...

Анька зажмурилась - противный ветер вышибал слезы из глаз, мешая смотреть. Схватив слегка растерявшегося Алекса за руку, она потащила его к лестнице, ведущей вниз. Через стекло обзор в данном случае должен быть не в пример лучше, тем более они лишь немного теряли, застекленная площадка всего на несколько метров ниже.

- Не, Ань, - догадался Алекс, - пойдем лучше на другую сторону.

- Ну хорошо, - согласилась она, проталкиваясь сквозь толпящихся