Теперь попробуй изложить хоть что-нибудь, связанное с новым восприятием осмысления происходящего, если, конечно, такое получится. Всё-таки сама схема восприятия предполагает способность — возможность подстраиваться самой схемой-схематикой понимания под специфику, особую специфику русла происходящего. Говоря более просто, в такое надо исхитриться уметь, понимая что и к чему, играть так как надо, что как будто бы с постоянством словно старается ускользнуть от сознания. Как уже подмечалось, были моменты, когда при разных взглядах смотрелось на всё и определённо по-разному, но с некоторых пор словно память просела, в некоторых из вариантов яркости отстранённости от не совсем человеческого состояния с некоторых пор не обнаруживается, хотя наверно можно признавать, что некоторая над человечность восприятия прощупаться всё ещё может, но избыточным подобное точно не назовёшь. Всё-таки вписаться сознанием в саму схему построения человеческих общественных всевозможных нюансов было важней. Тут надо ощущать некие тонкости восприятия самой схемы жизни — нельзя сказать, что подобное присутствовало с постоянством, оно скорее проскальзывало в виде словно поясняющего ощущения, но с некоторых пор этого теперь нет и такое слегка донимает — нет ясности, что делать, чтобы вернулось. Есть желание быть таким, каким хочется быть, и одновременно в плане потуг всё явно не слишком. Какие-то ощущения, нет всё-таки, а присутствуют, вопрос из доминантных, как что-то такое, а попытаться развить? И это при присутствующем относительно заметном восприятии индивидуализации особенности восприятия того, что видишь, слышишь — экзотика зачастую восприятия того, что доносят уши, зрение довольно нестандартна.

Не надо забывать что тут ведь ещё надежда к изменениям, каких иначе не случится. Своего рода построение мира, который по-иному просто не построится. Надежда на строительство реальности, которой по иному ожидать как будто и реальности-то нет. И восприятие происходящего достаточно странное, и одновременно ожидание от происходящего действий по меньшей мере странных, по-иному не скажешь. Не чуда же ведь ждёшь, а одновременно, чем не чуда ожидать собрался, и при этом в самой полной мере. Другое дело, что собрался в этом самом чуде самой полной мерой жить. И чтобы никаких чудес, всё как положено звучит, течёт себе размеренною жизнью и течёт. Вся тонкость ситуации, что надо словно бы врастать в такого рода состояние, когда происходящее по мере продвижения к цели происходит словно бы само собой, и одновременно оформляется согласование собственное понимание того, как всё текущее следует надлежащим образом в новой вариации понимать.

Попытка описать то, что приснилось, пока ещё совсем напрочь всё не забыл. Сон между тем как минимум позабавил. Мать в помещении, на первый взгляд незнакомом, но на стенах обнаруживаются все испортившиеся когда-либо часы, которые идут в таком избыточном активном изобилии, отсчитывают время, и вот всё начинает так закручиваться, что всё такое специально и особенного ради. Мать не одна, объект как-то всё-таки, а не опознаётся, выглядит юным, и по всем признакам женского пола, при этом сказанное из памяти уже ускользает, хотя если свести смысл к минимуму, всё это приготовление пищи в помещении далеко не просто так, а по поводу любимого сыночка, что вот теперь вокруг существования организуется достойное звучание, и это всё услышала не меньше, как от самого настройщика-юнца, который всей настройкой вот тогда, при запуске всей схемы занимался. При всём подобном следует кивок в сторону железных листов на полу, из под которых нечто начинает при подобном не пойми ради чего откуда-то снизу рваться. На фоне всех этих неладов с собственным состоянием в процессе чтения, отсутствием того, что радовало при новых вариантах записей, такой мистицизм, крайне удалённый от христианства, да и ещё когда и не забылся, когда нечто иное явно успело в полной мере забыться, да и ещё эти часы по стенам, в общем поднапрягло. Правда, что у этой обложки скверное — такая постановка схемы перспективы развития не представляет, при таком больно уж пустым-никчёмным будущее выглядит, так что на такие рельсы при всём своём желании не станешь — идти не куда. В этом плане, кстати, можно пару слов сказать и о пугалках некими неизлечимыми заболеваниями — теперь ситуация такая, что все признаки к тому, что все ужастики такие не работают. Действительно, что тут за пугало в сознании может организоваться, когда реально сталкиваешься с таким бедствием, что у сознания в плане загрузки по теченью дня нелады, и с этим непонятно как управиться, уж больно ощущения должны возникать соответствующие, а если хоть чего-то близкого развить не удаётся, то тут и бытие становится таким, что надо фантазировать, чем же себя занять, какое тут цепляние за жизнь, это и смотрится достаточно вторично.

Какой первичный посыл — необходимо что-то писать, одним чтением текста можно поддерживать мотивацию, но текста начинает катастрофически не хватать, текст начинает повторяться, а ведь тут фокус не в бубнящем перечитывании, а в том, чтобы на момент повторного прочтения само понимание того, что читаешь, поменялось. Если после последнего прочтения перемен в осмыслении и понимании не было, то какой тут и смысл всё это повторно читать? При этом что на данный момент любопытно — возможно, перемена осмысления и имеет место быть, только на этот раз подобного характера довольно вяло на первый взгляд текущая пертурбация затрагивает не столько текст и его осмысление, сколько процессы глубинные, которые и замечаются-то только в мелочах и одновременно склонность имеют касаться некого чего-то там глобального, о чём и рассуждать предельно специфично. При этом чтение ранее написанного может и способно поддерживать тонус самоуважения, но проявления довольно специфичных новоявленных нюансов, если и замечаются от случая и к случаю, то само чтение затрагивают косвенно — на уровне бытовых забот обычного человечества, которые при нынешних вариациях взгляда на проблемы смотрятся, в русле возни с текстом, далеко не так озабочивающе, как смотрятся при взгляде человека среднестатистического. Человек вообще любитель создавать проблемы каждодневные-бытовые, всю бытность свою замусоливая мелочностью бытия. Но это может даже к лучшему, так как примеры демонстрируют, что когда подобный озабоченный и остаётся не удел дела с собственным восприятием на данном фронте оказываются ещё хуже. Надо здесь отметить сразу и довольно прямо — дела сторонние тревожат очень слабо. На данном направлении если чего-то и присутствует, скорее восприятие происходящего — всё-таки с восприятием определённо происходят перемены и довольно часто перемены радикальные. Но хоть чего-то точного, определяющего здесь точно отыскать нельзя. Есть направления, которых следует придерживаться, если желаешь оставаться в некоем кардинальном русле. Что-то с такого рода взглядами согласуется, что-то не согласуется. Если по