— Не удалось, — кивнула бывшая статуя. — Придется поговорить. Должен же я знать, кто вы такие и что делаете в моем храме.

На свое несчастье, именно в этот момент протрезвевший и проспавшийся жрец почел себя в состоянии выполнить жреческий долг и засвидетельствовать свое почтение божеству, у которого явно намеревался выпросить еще одно благопожелание на божественное опьянение. Совершив подобающие случаю церемониальные поклоны, он распрямился — и застыл, вытаращив глаза.

Два совершенно одинаковых Бога Повседневных Мелочей с посохами в руках глядели на него мягкими всепрощающими взглядами.

Несчастный жрец тихо икнул и зажмурился. Изо всех сил потряс головой. Открыл глаза. Поглядел.

Два.

Опять зажмурился. Опять потряс. Опять поглядел.

Два.

Протер глаза. Старательно подергал себя за нос и ущипнул за ухо.

Два.

В голове жреца медленно и неуклонно разгорался какой-то мощный теологический процесс.

— Я ведь уже трезвый… — жалобно пробормотал он. — Трезвый! Или… нет? Разве это можно, чтоб у совершенно трезвого жреца живой Бог в глазах двоился?

— Не переживай, сын мой! — откликнулся настоящий Бог Повседневных Мелочей. — У меня легкое раздвоение личности. С нами, Богами, это случается. Иди пока, выпей за мое здоровье, а я тут сам с собой за жизнь побеседую.

— Сам с собой? — пролепетал жрец.

— А ты можешь предложить мне более мудрого собеседника? — улыбнулось божество.

— Я?! — испугался жрец. — Помилуй… да я бы никогда не осмелился на подобную дерзость!

— Ну, так ступай, — пожал плечами Бог Повседневных Мелочей.

— Слушаюсь, — поклонился жрец. — А только… сделай милость… как обычно… пожелай мне чтоб опьянение… ну… того…

— «Того», говоришь? — удивился Бог. — Даже так? Надо же! Ну, быть по-твоему. Желаю, чтоб твое опьянение было божественным, а похмелье кратким.

Когда жрец, вышел Бог укоризненно посмотрел на Курта.

— Один жрец в храме — и тот по твоей милости спивается! — обвиняющим тоном начал он.

— Он и до меня спивался, просто я сделал этот процесс менее вредным и более приятным, — возразил Курт.

— Кто вы вообще оба такие? — спросил Бог Повседневных Мелочей.

— А ты, если и в самом деле Бог, воспользуйся всеведеньем, — ехидно подсказал Мур. — Даже у моего хозяина это вышло — так неужто Бог оплошает?

— Я и в самом деле Бог, — усмехнулся тот. — Воспользуюсь.

Прикрыв глаза, он на мгновение сосредоточился, брови его удивленно поднялись — а потом он неудержимо расхохотался. Расхохотался и сел на пол, уронив посох.

— Курица! — стонал он, хлопая себя по коленям. — Крыша! Чем вы тут занимались, сумасшедшие?! Нет, вы мне скажите, чем вы тут только не занимались?! И что я теперь со всем этим делать буду?! Заборы поправлять! Сараи вручную чинить! Коней ковать! Коз доить! А еще эта курица!

Он вскочил и прошелся по храму качая головой не то с удивлением, не то с недовольством.

— Так. Похоже, очень уж серьезно нам не влетит, — заметил Мур.

— Вам и вообще не влетит, — ответил лежащий неподалеку посох Бога. — Не за что. Вы делали что могли — и весьма неплохо справились. Пусть он только попробует!

— Благодарю, уважаемый собрат! — отозвался Мур. — Ох! Кажется, твой хозяин все же заметил невинные развлечения моего!

У изображений с девицами Бог и впрямь остановился надолго.

— Так, — ошарашено пробормотал он. — Ты еще и это им делал… И что теперь — получается, я тоже должен?! Ну, знаешь ли…

— А я, между прочим, на твое место и не напрашивался! — вскипел Курт. — Если б не этот ваш Всезнающий!

— Да-да, — покивал Бог Повседневных Мелочей. — Этот поганый маразматик. Он уже всех достал. Всех Богов, по крайней мере. Теперь, видать, за людей принялся. Убивать его вроде не за что, да и хлопотное это занятие — богов убивать, вот его Старшие Боги и терпят. А мы, Младшие, мучаемся. Но… все равно, девицы — это перебор!

— Я их уже всех выпроводил, — обиженно заметил Курт. — И… должно же у меня было случиться хоть что-то хорошее! Знаешь, как я с непривычки на твоей работе замаялся?! А ты-то сам где шлялся? Надрывайся тут за тебя!

— Да у любовницы я был! — фыркнул Бог Повседневных Мелочей. — Что ж мне, и отдохнуть нельзя, что ли? Любовью заняться, с Богом Вина море-другое винца молодого выпить? Если я — Бог, так уж и не человек вовсе? Ты в моей шкуре сколько просидел? Неделю? А я веками корячусь! И… хоть бы просьбы, что ли, менялись! Ладно. Наразвлекался я, аж уставать начал. Думал, здесь отдохну — так на ж тебе! Ты мне здесь целый развлекательный батальон организовал, спасибо на добром слове!

— На добром деле, — педантично поправил Бога его посох.

— Зануда, — пробурчал Бог.

— Мой — тоже зануда! — обрадовался Курт.

— Они все такие, — вздохнул Бог.

— От кого слышу! — взревели в один голос оба посоха.

И началось…

Через каких-то неполных два часа Курт и Бог Повседневных Мелочей совершенно точно знали обо всех проявлениях занудства, произошедших по их вине или произведенных ими в их долгой и неблаговидной жизни. А еще часа через полтора они уже в точности знали, почему посохи, как существа деревянные, уступают в занудстве всем недеревянным существам, в том числе людям, богам, сусликам и ослам-иноходцам. А еще через час посохи, наконец, заткнулись. Бог и человек обменялись понимающими взглядами и вздохнули.

— Тихо как… — задумчиво произнес Бог Повседневных Мелочей. — Что ж мне с тобой делать, маг-недоучка?

— Как — что?! — громко изумился Мур. — Разумеется, наградить и в Джанхар доставить!

— Наградить и доставить, — повторил Бог. — Ладно. Будь по-вашему. Награждать так награждать. Есть у меня для тебя подарочек, Курт. В самый раз для такого недотепы, как ты. Вот только сходить тебе за ним самому придется. Мне, как Богу, недопустительно такими делами заниматься — а для тебя, как для мага, в самый раз подвиг.

— Какой еще… подвиг? — осторожно спросил Курт.

«Только подвига мне и не хватало!»

— Не то, чтобы очень уж большой, — усмехнулся Бог. — Но и не маленький. Средний такой подвиг. Тут, неподалеку — дня три пешком — замок один есть. Колдовской, разумеется, замок. Поганый-препоганый. У Верховных Богов до него руки не доходят, а каких-никаких магов или хотя бы Младших Богов здесь и вовсе нет. Кроме меня, конечно. Но у меня очень уж профессия неподходящая, чтоб с колдунами связываться. Я все ж таки Бог Повседневных Мелочей, а не Вооруженных Столкновений.

— С какими еще колдунами? — охрипшим голосом спросил Курт.