— А почему их уже шесть? — спросил я у Мика. — Раньше ведь было только пять?

— Восемь, — угрюмо сказал Мик.

Пересчитав копошащихся внизу головастиков, я усомнился в наших с Миком математических способностях. Число злобных монстриков увеличилось до десяти.

— Десять, — возразил я Мику.

— Одиннадцать, — ответил друг.

— Тринадцать, — упорствовал я.

— Пятнадцать, — стоял он на своем.

— Кажется, их становится больше, — тонко подметил я.

И действительно: головастики прибывали. То один, то другой появлялись из высокой травы на краю леса. Если так пойдет дальше, то скоро они смогут съесть нас вместе с деревом… Вдруг, нас сильно тряхнуло. К счастью, держались мы крепко. Хотя от некоторой специфической ситуации это не спасло.

— Мама моя родная!!! — закричал Мик.

— Ты что, материться разучился? — недовольно попенял я ему, но, надо признать, сделал это чисто машинально. Внизу происходило нечто нехорошее. Как будто бы прочитав мои мысли, головастики решили, что, раз уж по-другому до нас не добраться, то надо повалить дерево, на котором мы сидим.

— Лезем наверх, — сказал я Мику, тут же показывая, что надо делать, на собственном примере. То есть хотел показать: в последний момент Мик ухватил меня за рукав.

— Ты что, с ума сошел? Сейчас дерево упадет, и… — Но на его лице мелькнула тень понимания: — А-а-а… ты решил выбрать для себя легкую смерть? Ведь эти твари могут терзать нас не один час, смакуя и смакуя сочную плоть наших юных тел, — последние слова были произнесены таким зловещим тоном, что мне потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Только потом я осознал, что на этот раз Мик зачем-то все же полез вверх, и уже мне пришлось его останавливать.

— Ты куда? — спросил я его, хватая за сапог, — ухватить его за что-нибудь другое, я уже не успевал.

— Как куда? — удивился он. — Наверх.

— И зачем?

— Ну, это… чтоб не мучаться.

Немного подумав, я отвесил ему пощечину.

— За что?! — возмутился он с осознанным видом.

— Я думал, у тебя истерика, — смущенно признался я.

— Какая к чертям истерика? Ты же сам сказал, что надо лезть наверх.

— Ну, я-то хотел, чтобы у нас был шанс убежать от головастиков, когда дерево упадет. — В том, что дерево все-таки упадет, не оставалось никаких сомнений. Иголок у меня не было разве что лишь во рту, а ветку, на которой мы сидели, трясло так, что у меня уже начала кружиться голова. — В этот момент все головастики будут рядом со стволом, и у нас будет фора метров в пятнадцать.

— А если дерево упадет в другую сторону — туда, где лес?

— Тогда постарайся падать головой вниз, — посоветовал я.

Мы полезли вверх. По трясущемуся дереву это делать было сложнее, но маршрут был уже хорошо знаком. Оказавшись на высоте метров тринадцати-четырнадцати — в самом дереве было метров двадцать, — мы остановились: падение с более внушительной высоты, даже несмотря на подушку в виде кучи ветвей, и вправду слишком уж походило на осознанное самоистребление.

Дерево раскачивалось все сильнее. Мы с Миком специально встали на ветку с той стороны, к которой лес был ближе. Во-первых, мы надеялись толкнуть дерево вперед, когда оно начнет падать, а во-вторых, ветки ветками, а падать на спину все равно не хочется.

Ударил гром. Небо на юго-востоке затянуло тучами очень быстро, еще каких-нибудь десять-пятнадцать минут назад ничего подобного заметно не было.

— Дождь, — грустно произнес Мик. — Н-да, некоторые обстоятельства наводят на мысли…

Внезапно, я ощутил, что дерево перестало трястись. Посмотрев вниз, я не поверил своим глазам. Головастики с максимально возможною скоростью скакали в сторону леса. Мне даже показалось, что, преследуя нас, они такой прыти не выказывали.

— Может, они дождя испугались, — предложил Мик.

— Или специально отошли, чтобы мы с дерева слезли. Хотя, с другой стороны, зачем им? Дерево и так бы скоро свалилось.

Минут пять мы ждали, не вернутся ли головастики, но никаких намеков на подобное развитие событий так и не увидели.

— Ну что ж, была — не была, — мы полезли вниз. Оказавшись на расстоянии двух метров от земли, я бросил еще один взгляд в сторону Проклятого леса, но ничего живого не заметил. Тогда мы спрыгнули.

— Ну, и зубки же у них, — восхитился Мик.

Еще бы он не восхитился. От когда-то толстого ствола осталась одна сердцевина. Задерживаться мы здесь не стали, — в ушах все еще стоял скрежет лязгающих челюстей.

Через пару минут мы выбрались на дорогу. Стараясь не искушать судьбу, мы бежали. Расстояние от леса злобных карликов увеличивалось быстро… Неожиданно где-то позади послышался сначала жуткий треск, затем — не менее звучный грохот. Кажется, дерево все-таки не выдержало.

Прошло почти два часа. Мы уже не бежали — делали вид, что идем широким шагом. Гроза, видимо, решила пройти стороной: поначалу двигаясь с северо-востока мимо Проклятого лесе, проходя мимо, она будто бы притянулась к нему. Сейчас там бушевала буря, в то время как у нас покрапывал только мелкий дождик. Мысленно я пожелал круглым тварям по толстой молнии на каждую харю.

Дорога стала понемногу забирать к востоку — в сторону Лига, а там и Туалона. По пути нам встретилось несколько ответвлений. Географию я знал хорошо — Ирвин даже рисовал мне карты, — но не настолько, чтобы среди трех похожих друг на друга канав безошибочно выбирать верную. Потому, не рискуя сворачивать, мы шли вперед.

— Есть хочется, — пожаловался Мик. — Скоро уже Туалон?

— Дня четыре, — ответил я, — если лошадей загонять. Нормальным ходом — неделя. Пешком — дольше конечно. Тут рядом должен быть другой город.

— Хоть поедим, наконец.

— Денег-то нет, — напомнил я.

— Да иди ты…

— Я-то тут при чем?

— Мог бы не напоминать про деньги.

— Ну, извини…

— Поздно! Я обиделся.

— А-а…

Я понимающе склонил голову. Дальше мы шли поодиночке: чуть впереди я, чуть сзади обиженный Мик. Полчаса шли молча.

Людей на дороге не было совсем. Я уже стал удивляться, как вдруг — люди появились. Четверо. Выскочили из кустов: разумеется, с мечами. Как ни странно, меня это приободрило. Раньше мне казалось, что это нас с Миком будут повсюду принимать за разбойников: выглядели мы потрепанно, доверия не внушали. Теперь я понял, что волновался зря — настоящие разбойники были опрятнее и откормленнее.

Странно, что они решили напасть: с Мика, на мой вкус, взять было нечего. С меня тоже, но… э-э… в общем, не о том речь.

— Куда идем? — это они.