Распутин же напротив, драться не умел и походил на медведя, отбивающегося от охотника. К тому же у него не было орудия. Но вот сущность чужака умела обращаться с его телом и сразу же взяла инициативу в свои руки.

Глаза Распутина вспыхнули, причем в самом прямом смысле слова. Из глазниц потекло пламя, прожигая кожу на лице. Запахло паленой плотью. Кто-то из его адептов в ужасе шарахнулся в сторону.

Но Распутин даже не дернулся. Сейчас в его теле творилась магия — другого слова я подобрать просто не мог. Над головой сектанта начали собираться в воронку вихри черной силы.

Распутин вскинул руки вверх и в его ладонях вдруг появились огненные мечи.

— Ну давай, покажи, чему тебя научили дворцовые мастера! — с усмешкой произнес он не своим голосом.

И стремительным выпадом атаковал.

Я видел, как пересеклись мечи — сталь и огонь. Раздался пронзительный лязг, брызнули искры.

Император невольно выдохнул — мощь черной силы сдавила, словно грузовиком и потребовалась вся воля, чтобы не отступить и удержать удар.

— Ты проиграл! — в самое лицо произнес Распутин.

Лицо его превратилось в обожженные лохмотья, а вместо плоти стали проявляться фантомные пласты и наслоения иной твари.

Архитектор. С Распутиным он поступил самым жестоким образом. Подселившись в его разум, который тот открыл для него полностью, он словно червь, прогрызающий яблоко, съедал своего носителя, заменяя его собой. За все надо платить. И Распутин платил самую большую цену.

— Ты проиграл! — повторил Распутин.

Император не удосужил его ответом.

Вместо этого он вывернул шпагу в сторону и контратаковал.

Лезвие цокнуло по огненным клинкам противника.

Император вновь ударил, на этот раз целился в руку.

Попал. Но лезвие не смогло прорезать фантомную плоть Архитектора.

Распутин рассмеялся.

Император выкрикнул какие-то формулы, выписал в воздухе несколько рун. Густой поток силы окутал Его Величество. Шпага засветилась лиловым светом.

Увидеть, что было дальше, я не успел — на меня навалилось сразу трое и пришлось некоторое время отбиваться от них. Когда, наконец, я оттиснул их, Император уже лежал на земле.

Что?!

Я рванул к нему, понимая, что все же опоздал.

Распутин уже практически весь был объят магическим пламенем. Его тело опутывали потоки силы, похожие на змей. Архитектор практически завершил свое воплощение, поглощая остатки Распутина. Сам же сектант до последнего не понимал, что его ждет.

Я подскочил к Императору, отбил выпад Распутина.

— Отойди! — звериным рыком проскрежетал противник. — Или умрешь!

Я не испугался. Но понял, что умереть и в самом деле мне придется, если не исполню его приказ. Архитектор был на пике своей силы — Распутин дал ему много мощи, так сильно резонирующей с его собственной, злой, темной.

Отступать я не собирался.

Вместо этого я активировал свой Дар и создал щит. За мгновение до того, как Распутин обрушил удар, накинул его на Императора.

Боль пронзила виски, я закричал.

Удар разбился о щит, искры и эманации силы полетели ошметками в разные стороны.

Распутин злобно зарычал. И вновь начал создавать огненный шар для удара.

Не дожидаясь очередной вспышки боли, я подскочил и ударил противника в живот.

Я хотел выпустить ему кишки, но меч лишь лязгнул о невидимую броню.

Распутин остервенело дернул рукой и смахнул меня в сторону, словно крошки со стола — небрежно и легко.

Я упал, крепко приложившись головой. Попытался встать, но не смог. Перед глазами все плыло.

Сквозь кровавое марево я видел, как Распутин подошел к Императору. Я не сомневался, что сейчас он нанесет ему последний смертельный удар. И все будет кончено.

Но я не мог помочь Его Величеству. А сам Император словно погрузился в транс. Он не реагировал на происходящее и весь подрагивал, иногда что-то бормоча себе под нос.

Я подумал, что Император испугал и впал в ступор, если бы не толстые канаты силы, появившиеся вдруг за его спиной. По ним текла невероятная мощь, сравнимая с мощью электростанции. Император буквально сжигал свою суть, чтобы создать эти потоки. Но зачем? Зачем эти самоубийственные манипуляции?

Распутин тоже не знал ответа на этот вопрос, но заметно занервничал.

Я понял, что Император что-то задумал и потому должен был помочь ему, оттянуть время, пока он не закончит свои приготовления.

С трудом встав, я рванул к Распутину. Боль была во всем теле, но я уже ничего не чувствовал, сконцентрировавшись лишь на одном — защитить Императора.

Мой меч ударил по Распутину с такой силой, что звякнул и разлетелся мелкими осколками в разные стороны.

Распутин рассмеялся.

— Ты что, бессмертный что ли?! — воскликнул я, глядя на обломок оружия в руке.

И вновь удар наотмашь. На этот раз встать я уже не смог.

— Вот и конец, Император! — издевательски произнес Распутин, занося руку над головой, в которой виднелся огнешар.

— Нет, — улыбнулся вдруг Император. — Только начало, Гриша!

И вдруг, встав на одно колено, с размаху ударил кулаком по земле.

И в тот же миг мощная волна прокатилась по земле.

Нас тряхнуло так, что никто не смог удержаться на ногах. Даже Распутин распластался на земле. И только Император продолжал стоять на одном колене, как ни в чем не бывало.

Раздался утробный гул, от которого зашевелились на затылке волосы. Казалось, что где-то поблизости взорвалась атомная бомба, и основная ударная волна еще не успела дойти до нас.

Потоки силы лились страшным потоком, выжигая кислород из воздуха, ослепляя. Я понятия не имел что создал Император, но чувствовал, что этот конструкт способен стереть с лица земли небольшой городок. Вот уж действительно атомная бомба.

Ответ довольно скоро пришел.

Вторая волна разлетелась от Императора, словно от камня на глади озера и из земли начали вырастать каменные глыбы. Они были высотой не менее десяти метров, плотным рядом образуя стену.

Но даже не это меня удивило. От стены исходила сила определенной волны, мне знакомой.

«Это же ограждающая стена!» — вдруг понял я.

Блокирующие техники были наложены стены. И предназначалось все это для одного человека (или уже не человека?). За стеной находился Распутин.

Как коварна судьба и специфично у нее чувство юмора. Архитектор вновь был схвачен, как в тот раз, на турнире в Школе. Только вот сможем ли мы в этот раз расправиться с ним?