– Вы Натти Бампо? – ахнула Оля.

– Да, Оленька, я Натаниель Бампо, он же Зверобой.

– А также Кожаный Чулок, Ястребиный глаз, Следопыт и Длинный Карабин? Лучший друг индейца Чингачгука? – Глаза девочки все больше расширялись.

Женя с удивлением смотрел на них обоих и отчаянно досадовал на себя за собственное невежество. Как же глуп он был, когда не читал книг! Ведь теперь даже не может понять, кто такой его собственный дед – имя Натаниеля Бампо ему ровным счетом ничего не говорило. Как и все прозвища, которые перечислила Оля. Из всего, что она сказала, ему было знакомо только слово «Чингачгук» – и то он не мог вспомнить, откуда. Чуть ли не из анекдотов...

А Сан Саныч тем временем повел рассказ:

– Много лет назад я был избран Советом на должность Хранителя – в то время романы Фенимора Купера были очень популярны, а особо читаемой была история о похождениях Чингачгука и его друга Зверобоя. Тогда-то меня и выбрали Старейшиной мира Приключений. А поскольку я хорошо зарекомендовал себя на данной должности, всегда ответственно относился к своим обязанностям, то едино-гласным решением Совета меня избрали на важнейший пост Главного Хранителя, который я занимаю уже шестой срок.

– Этого же не может быть… – пробормотал Женя. – Не может придуманный кем-то герой быть на самом деле. То есть я хотел сказать, что жить в нашем мире он не может...

– Ну почему же нет, внучок? Ведь ты же сам только что вернулся из книжного мира. Так почему же житель книжного мира не может жить в мире реальном?

– Не знаю... – вздохнул мальчик. – Что-то я вообще ничего не понимаю...

– Собственно, что тут непонятного: есть два мира, есть порталы. Перемещения возможны и вполне реальны.

– Но ведь ты уже столько лет живешь здесь! Неужели никто ничего не заподозрил? А как же мои родители? Они что, тоже ничего не знают? – Мальчик отчаянно закидывал Сан Саныча вопросами.

– Дело в том, что меня делегировали сюда, в Лыково, очень давно. В литературном мире меня фактически ничто не удерживало – не было ни семьи, ни детей, я был абсолютно свободен. Да и книга моя стала не так читаема, как прежде. Совет решил, что здесь, в Лыкове, я буду намного полезнее. И я поселился тут, обзавелся хозяйством, привел в божеский вид деревенскую библиотеку. Но самое главное, здесь я встретил твою бабушку, Женя. Самую потрясающую девушку на всем свете, с которой ни сравнилась бы ни одна знаменитая книжная красавица. Твоя бабушка была замечательной... Иногда мне казалось, что она сама пришла из какого-то далекого волшебного мира, настолько «нездешней» и совсем не похожей на других была. Она обожала сказки, прямо-таки жила книжными историями и приключениями, а в ее больших серых глазах я каждую секунду видел ожидание чуда и веру в мечту. Когда она читала, то переживала за всех героев так сильно, будто те были ее друзьями или близкими людьми. Вместе с ними она смеялась и плакала, сражалась и влюблялась, дружила и ненавидела. А как она любила слушать мои рассказы! Впитывала их, как губка, как ребенок, веря каждому моему слову, и ни на секунду не сомневалась даже в самых, казалось бы, нелепых вещах. – Сан Саныч быстро смахнул со щеки маленькую прозрачную слезинку. – У нее была самая чистая и добрая душа, которая только может быть у человека! Но даже ей я не мог доверить своей тайны...

– А что с ней стало? – тихо спросила Оля и тут же прикрыла ладонью рот, испугавшись, что вопрос получился бестактным.

– Она умерла, когда родился Алексей, твой отец, Женя. Умерла, так и не узнав о том, что была женой не обыкновенного деревенского библиотекаря, а своего самого любимого книжного героя – Зверобоя. И тогда я дал себе клятву, что, когда наш сын подрастет, я обязательно расскажу ему всю правду и о себе, и о литературном мире, даже если тем самым поставлю под угрозу выполнение своей секретной миссии. И я выполнил обещание. Когда твой отец, Женя, был чуть постарше тебя, я рассказал ему о мире литературных персонажей, о портале и о Хранителях. Тогда-то мы и отправились в наше первое путешествие. Словно сама судьба подкинула мне тот шанс...

– Какой шанс? – отчего-то шепотом спросил Женя.

– Дело в том, что твой отец с детства был страстным поклонником писателя Марка Твена. Ему не было и восьми лет, когда он прочитал о приключениях Тома Сойера и с тех пор буквально заболел этой серией и ее героями. Алеша читал книги о Томе и Геке в разных переводах (они действительно очень отличаются) и стал изучать английский язык с единственной целью – читать Марка Твена в оригинале. Даже когда мой сын подрос, он продолжал перечитывать любимые произведения и всякий раз словно заново открывал для себя каждую историю. И вот когда Алеше исполнилось шестнадцать, я решил сделать ему подарок – путешествие в недавно обнаруженный неизданный роман Марка Твена «Юность Тома Сойера». Этот роман был продолжением истории о Томе, Бекки Тетчер и Гекльберри Финне, в нем они уже шестнадцатилетние подростки.

– Как? – изумилась Оля. – Я тоже люблю Марка Твена, но никогда не слышала о такой книге. Читала только «Том Сойер за границей» и «Том Сойер – сыщик»...

– А «Юность Тома Сойера» – последний роман серии. Когда-то рукопись его была утеряна, а в конце двадцатого века неожиданно нашлась. О сенсационной находке было сообщено на одном из съездов Книжного Совета. Тогда-то я и решил, что лучшего подарка для любимого сына мне не найти. Если бы я только мог предположить, чем обернется моя задумка...

Сан Саныч немного помолчал, а затем продолжил:

– В день рождения я открыл Алеше правду о своем происхождении, рассказал о литературном мире, о портале, и мы отправились в путешествие. Сначала все было просто отлично – мы прекрасно отдыхали в Санкт-Петербурге, в доме тетушки Тома – Полли. Алексей познакомился со своими книжными ровесниками и быстро подружился с Томом, Геком и Бекки. Но скоро я стал замечать, что сын как-то изменился – стал задумчивым, неразговорчивым. Его больше не привлекали шумные развлечения, все свое время он проводил с Бекки. Они гуляли целыми днями, только вдвоем, что вызывало недовольство и обиду остальных ребят. Тогда я решился на откровенный разговор с сыном, и тот признался мне, что влюблен в Бекки, а девушка любит его. Он так хотел всегда быть рядом с ней, что был готов остаться в книге навсегда и забыть о нашем мире. Но, даже если бы я и согласился, это был бы не выход – они с Бекки все равно бы не смогли быть вместе. Книга-то уже написана, закончена, все роли распределены! Чтобы Алеша мог быть с девочкой, всю историю пришлось бы переписывать заново! Чем ближе подходил день нашего возвращения в реальный мир, тем более несчастными и удрученными казались мне лица Бекки и Алексея. Дни и ночи напролет я только и думал том, как помочь им. Я разыскал Марка Твена – точнее, его двойника, героя его собственных автобиографических произведений, и все ему рассказал. Писателю тоже стало очень жаль влюбленных детей, и он загорелся идеей помочь им. Перебрав все возможные варианты, мы с ним решились на отчаянный шаг.

– На какой? – не удержалась от вопроса Оля, перебив рассказчика.

Сан Саныч улыбнулся: