— Сейчас разговор гораздо серьезней.

— Слабо? Ладно, давайте быстрее, что там у вас? Пиво стучит в мочевой пузырь, и я хочу отлучиться, чтобы сыграть роль «писающего мальчика».

— Чтоб не отнимать у вас слишком много драгоценного времени, мистер Лосось, спрошу напрямик. Имеет ли Альбион какое-нибудь отношение к возникновению в Рио-де-Жанейро сверхмощного поста радиолокационного контроля?

— Мистер Бобер, хотите честный ответ? — англичанин брезгливо покосился на окна. Снаружи ливень был такой, что из водосточных труб вода хлестала через верх.

— Да, мистер Лосось. Именно на честный ответ в рамках ЮКЮС-соглашения[67]я и рассчитываю.

— Заявляю сугубо официально, что Великобритания не имеет отношения ни к чему на Земном шаре, произошедшем за вчерашний день кроме роста кривой смертности рождественских гусей. У нас Рождественские каникулы, мистер Бобер, и мы свято чтим традиции. А теперь, если ко мне больше нет вопросов…

Бар, в котором накачивался темным пивом высокопоставленный английский разведчик, являлся любимым местом времяпрепровождения служащих Ее Величества[68]после работы. Швейцар здесь еще помнил пьяные загулы Берджеса и Маклина.[69]Официантки имели военную выправку. А держал бар один из потомков Лоуренса Аравийского.

— Значит, Великобритания не будет иметь ничего против…

— Если вы оставите меня в покое и дадите хоть раз в жизни забить от двух бортов в лузу… Эй, Томми! Какого дьявола!? Сейчас моя очередь бить по шарам. Почему без толку? По теории вероятности сэра Энштейна…

— Гуд бай, мистер Лосось.

— Гуд бай, мистер Бобер. Привет Бен Ладену, если его поймаете. Помнится, он знает массу чудесных еврейских анекдотов. Есть — просто умора. Приходит, значит, Абрам к Мойше…

Американец вручил трубку не дремлющему по левую руку адъютанту:

— Свяжите меня с Токио, — а сам принялся шелестеть досье одного из лучших агентов ЦРУ Аллана Хаггарда. Правда, это было не совсем обычное досье.

В последнее время в Госдепе играли первую скрипку сторонники «самобытного» пути. На открытии Олимпиады планировалось вывести на стадион несколько индейских вождей, пусть чего-нибудь скажут. Да и вообще в оперативной работе стало модным напирать на «вестерновую» составляющую полевых операций и «джазовые» методы криптоанализа. Болезнь поразила «голубей» и «ястребов», и ветеранам приходилось подыгрывать, чтоб не обвинили в космополитизме и раньше времени не спровадили на пенсию.

И, как результат нововведений, министр обороны США теперь не спеша листал не серьезную пачку подшитых и загрифованных текстов, а веселенький рекламный проспект. Если бы к фотографиям прилагались подписи, они выглядели бы приблизительно так: «Я взламываю секретные коды Милошевича»,[70]«Я фотографирую чертеж новой модификации Калашникова», «Я шантажирую президента Северной Кореи»… Но подписи не предусматривались по соображениям секретности. Было принято считать, что лицо, имеющее доступ к досье с грифом «Совершенно секретно»[71]достаточно компетентно, чтобы по попавшим в кадр мелочам определить суть сюжета. Фотографии выглядели убедительно и сердито. Кажется, Дональд Рамсфильд выбрал правильного парня. Этот справится.

— На связи Токио, — почтительно вручил трубку боссу адъютант.

На сей раз связь была прямая, только к обеспечению мер безопасности подключился пункт перехвата АНБ в китайской провинции Синьцзян.

— Алло, миссис Лангуст? Глубокие извинения, что беспокою в столь поздний час по столь пустяковому вопросу. Вы не могли бы подсказать, в какой цвет солнце красит вершину Фудзи?

— Говорите громче, вас плохо слышно. Но если вы про солнце и Фудзи, то в цвет лепестков сакуры, — запрашиваемая сторона подтвердила паролем, что сигнал нашел кого следует.

— Миссис Лангуст, сегодня мы не будем говорить ни про афганские дела, ни про Индо-Пакистанский конфликт, ни про кризис в Аргентине…

— Говорите громче, я вас плохо слышу, уважаемый мистер Бобер-сан. — в целях конспирации японка находилась не в вип-ложе, а в партере. Среди бушующей толпы зажавших в кулаках мятые стопки йен сограждан. Чемпионат Азии по боям без правил миссис Лангуст посетила инкогнито. И хотя болельщики вокруг на пять мест по горизонтали и четыре по вертикали являлись переодетыми подчиненными, в зале стоял такой невообразимый гвалт, что хоть суши весла.

На помосте до изнеможения лупили друг друга пятками и ребрами ладоней благородный представитель клана Хоси-су и полудикий бородатый варвар, айгур по крови. Рефери периодически бил в медный гонг, отмечая успехи сторон. Миленькие гейши разносили креветок и колу.

— Извиняюсь за беспокойство, баронесса, ваши источники за прошедший день ни о чем подозрительном в Бразилии не докладывали?

— Конечно докладывали. А в чем дело? — сразу забыла о происходящем на помосте японка.

— А о чем именно докладывали?

— Я еще не смотрела сводку. А в чем дело?

— Ладно, тогда по порядку. Наш спутник зафиксировал возникший почти на ровном месте и в нереально короткое время в Рио-де-Жанейро центр, способный наблюдать за радиолокационной активностью во всем Южном полушарии.

Из динамиков поверх общего гама несся бодрый речитатив комментатора:

— В главном бое вечера ветеран PRIDE и RINGS Киёси Тамура прервал длинную череду поражений, победив Икухису Минову, одного из лучших бойцов PANCRASE. Брат чемпиона PRIDE Хожериу Ногейра победил уважаемого ветерана Цуёси Косаку, которого видимо ещё некоторое время будут уважать, приглашая на разные турниры для того, чтобы он проверял молодёжь. Некоронованный чемпион в лёгком весе Жоау Хоке победил американца Райана Боу, но всё-таки не коронными болевыми приёмами. Напомню, что Боу имеет проблемы с переферийным зрением и потому не может выступать в США, а ведь его приглашали на первый бой за титул чемпиона мира по версии UFC в лёгком весе против Дженса Палвера.