— Я буду молиться за нее, — пробормотал Габриэль.

— Постарайся не забыть об этом, когда она попросит у тебя взаймы, чтобы покрыть карточный долг, — с кислой миной произнесла Феба.

— Ты о чем? — Габриэль нахмурился.

— Разве я тебе не рассказывала? — Феба снова зевнула. — Мама страстно увлечена картами. Она рассматривает своих зятьев в качестве потенциальных банкиров.

— Черт побери…

— Мне следовало предупредить тебя о маминых слабостях прежде, чем ты предложил мне руку и сердце, но для этого тебе следовало сначала обратиться ко мне, а потом уже к отцу.

— Стало быть, я сам и виноват, если придется покрывать долги твоей матери? — усмехнулся Габриэль.

— Вот именно, милорд. — Феба на минутку призадумалась. — Знаешь, мне кажется, нам лучше не рассказывать об этом неприятном происшествии моим родным. Они только зря будут беспокоиться, а им со мной и так хватает забот.

— Если ты не хочешь, я ничего не стану им рассказывать.

Феба улыбнулась с облегчением.

— Спасибо. А теперь я посплю, можно?

— Да, Феба. Ты должна уснуть. — Габриэль отошел от окна и приблизился к изножью ее кровати.

— У тебя какое-то странное выражение лица, Габриэль! Что ты собираешься делать, пока я буду спать?

— Отправлюсь на поиски этой Алисы…

— И что ты с ней сделаешь, когда найдешь? — Феба устало закрыла глаза и попробовала поудобнее устроиться на подушках.

— По меньшей мере выгоню без рекомендательного письма, — ответил Габриэль.

Феба широко раскрыла глаза.

— Но это же так жестоко, сэр. В ее возрасте и без рекомендаций она нигде не сможет найти работу.

— Пусть молит Бога, чтобы я не обратился в магистрат и не настоял на аресте. Уверен, она пыталась убить тебя.

Феба очень внимательно посмотрела на Габриэля.

— Значит, вы не посылали за мной утром, милорд.

— Нет, Феба, — тихо ответил Габриэль, — я за тобой не посылал.

— Понятно. — Она выглядела совершенно несчастной. — Этого-то я и боялась. Я так надеялась, что ты все-таки посылал ее за мной. Это значило бы…

— И что, по-твоему, это бы значило? — нахмурился Габриэль.

— Что ты хочешь разрушить ту стену, которую воздвиг между нами.

— Я не воздвигал никакой стены, Феба. Это сделала ты. И ты можешь уничтожить ее. — Он подошел ближе к постели и укрыл одеялом ее плечи. — Отдохни как следует, дорогая. А позже тебе принесут ужин.

— Габриэль…

— Да, Феба?

— Спасибо, что спас меня. — Она сквозь сон улыбнулась ему. — Я знала, что ты меня спасешь.

— Ты сама себя спасла, Феба, — ответил Габриэль. Эта мысль будет терзать его всю оставшуюся жизнь. Он мог потерять Фебу! — Если бы ты осталась ждать в подземном тоннеле, прошло бы очень много времени, прежде чем я догадался бы искать тебя там. Я запретил кому бы то ни было спускаться туда без моего сопровождения.

— Тогда почему же Алиса повела меня вниз? — Феба пытливо взглянула на мужа.

— Превосходный вопрос, дорогая. И я не успокоюсь, пока не найду на него ответ.

Габриэль вышел из комнаты и осторожно прикрыл за собой дверь. Выйдя в холл, он подозвал к себе горничную Фебы.

— Будьте с ней, пока она спит, — приказал он, — и не оставляйте одну даже на минуту.

— Да, милорд. Мадам уже лучше?

— Все будет в порядке. Не отлучайтесь от нее до моего возвращения.

— Да, милорд.

Габриэль быстро прошел по лестнице. В главном холле он разыскал Роллинза.

— Как себя чувствует мадам? — встревоженно спросил дворецкий.

— Лучше. Немедленно приведите ко мне Алису.

— Алису? — неуверенно переспросил Роллинз.

— Блондинка, довольно красивая, несколько старовата для служанки.

— Я не думаю, что среди служанок есть кто-нибудь по имени Алиса… Сейчас выясню у миссис Кримптон.

— Хорошо. Вы найдете меня внизу той лестницы, что ведет к катакомбам.

— Да, милорд.

Габриэль прихватил свечу из библиотеки и прошел в дальний конец большого холла. Он спустился по узкой винтовой лестнице и резко остановился, увидев, что тяжелая дверь в подземелье заперта.

Через десять минут пришел Роллинз. На его лице читалась крайняя озабоченность.

— В замке нет служанки по имени Алиса, сэр.

Габриэль почувствовал, как холодок пробежал по его телу.

— Кто же тогда та женщина, которая была здесь сегодня? Она назвалась Алисой и сказала, что работает в замке.

— К сожалению, милорд, мне ничего о ней не известно. Могу ли я спросить, почему вы ее разыскиваете?

— Это не важно. Я спущусь в подземелье. — Габриэль снял ключ с крюка на стене.

— Наверное, мне лучше пойти с вами, милорд?

— Нет, не вижу необходимости. Оставайтесь здесь, Роллинз, и присматривайте за всем.

— Слушаю, милорд, — вытянулся Роллинз.

Габриэль отворил деревянную дверь и вошел под сумрачные каменные своды. При свете свечи он разглядел в пыли две цепочки следов. Несомненно, кто-то сопровождал Фебу на пути по коридору. Так называемая Алиса.

Габриэль быстро шагал по тоннелю, следуя за ясными отпечатками ног. Увидев перегородившую коридор железную дверь, он в ярости заскрипел зубами. Габриэля вновь охватила ярость при мысли, что его Феба попала в ловушку, оказалась отрезанной от замка и вынуждена была рисковать жизнью, бросившись в море вплавь.

С трудом совладав со своим гневом, он наклонился за ножом, который всегда носил с собой в сапоге. С тех пор как он повстречался с Фебой, этот нож уже не первый раз выручает его.

Габриэль просунул кончик ножа в зазор между двумя камнями и нащупал тайную пружину. Мгновение — и камень отошел, обнаружив скрытый в стене механизм, который управлял железной перегородкой. Привести ее в движение можно было, нажав на определенный камень.

Габриэль пристально осмотрел старинный механизм. Все колесики и цепи были в полном порядке. Он сам, с тех пор как разгадал секрет железной двери, провел тут немало часов, налаживая ход этой машины. Габриэль получил огромное удовольствие, когда старая механика вновь заработала. Он даже включил описание подобного приспособления в свою «Безрассудную отвагу». Оставалось лишь сожалеть, что рукопись еще не попала в руки таинственному издателю. Может быть, тогда из книги Феба узнала бы устройство этого механизма. И это ее сегодня выручило бы.

Габриэль позаботился о том, чтобы все слуги в доме умели открывать и закрывать потайную дверь. Хотя он и запретил кому бы то ни было спускаться в катакомбы без его ведома, но слишком хорошо разбирался в человеческой натуре и понимал, что кто-нибудь может и пренебречь запретом. Габриэль вовсе не хотел, чтобы ослушник угодил в западню, оказавшись по ту сторону массивной двери.