И это всего лишь один из примеров трудностей, с которыми сталкиваешься при попытке выяснить, а как оно было на самом деле.

А сейчас мы совершим прыжок в август 1916 года. Описание Ютландского боя приведено в отдельной части книги. Мы перейдем к описанию последующих событий.

9 июля 1917 года взорвался стоящий на якоре в Скапа Флоу дредноут "Вэнгард". Его погубил разложившийся кордит. Погибли 804 человека. Но эта потеря была более чем компенсирована прибытием эскадры американских дредноутов контр-адмирала Родмэна.

В нее входили "Нью Йорк" и "Техас" (356-мм орудия), "Арканзас", "Делавар", "Флорида" (305-мм орудия). В 1918 году в Ирландии базировался линкор "Юта".

Англичане вежливо приняли помощь, так как дареному коню в зубы не смотрят.

Британские историки снисходительно замечают, что американцы очень быстро освоили методы сигнализации и управления огнем, принятые в Гранд Флите, и привыкли действовать в составе флота. Но после войны, когда политес уже не связывал бывших союзников, начальник отдела кораблестроения Адмиралтейства Теннисон д'Эйнкерт, посетивший Соединенный Штаты, в пух и прах раскритиковал конструкцию американских кораблей, их приборы и оборудование. Адмирал сэр Дэвид Битти в период наибольшего обострения англо-американских противоречий в начале 20-х годов, когда начали поговаривать о новой войне, бросил, что ему хватит флота, по численности равного двум третям американского, чтобы этих самых американцев разгромить наголову.

Летом 1917 года Битти ввел одно серьезное новшество – скандинавские конвои, сопровождение которых легло на Гранд Флит. Противолодочное охранение состояло из эсминцев и вооруженных траулеров. Он понимал, что такие конвои будут постоянной приманкой для стремительных вылазок, но считал риск приемлемым. И действительно, пока что у Шеера хватало других забот. В это лето Флот Открытого Моря сотрясали мятежи, вызванные бездеятельностью, нехваткой питания, скверным обращением офицеров с матросами и подрывной пропагандой сторонников фракции социалдемократов в рейхстаге, которые агитировали за мир. Шеер впоследствии писал: "Лучшим средством отвлечения были бы военные действия". Союзники не могли прорвать оборонительные позиции германской армии во Фландрии, но дома блокада британского флота постепенно истощала желание немцев продолжать войну.

Дело в том, что нехватка питания носила в германском флоте довольно интересный характер. Матросы получали продовольствие по все более скудным нормам. Даже хлеб постепенно заменяли так называемым "вестфальским пряником", который выпекался из грубой муки пополам с кормовыми отрубями. Но в это же время в кают-компаниях линкоров продолжали смаковать нежнейшее телячье филе, мороженое и отборный коньяк. Воистину, получилось как у поэта: "Ешь ананасы, рябчиков жуй…" На это наложилась подчеркнутая грубость и жестокость обращения офицеров, от которых этого требовал сам корабельный устав германского флота. Естественно, что кубрики не выдержали.

19 июля произошло открытое возмущение на линкоре "Принц-регент Луитпольд". При этом ход событий показал, что команда совершенно не верит своим офицерам. Матросы даже не выдвинули никаких требований, а просто отказались нести службу, заявив, что они начинают голодовку. Капитан 1 ранга Хорнгардт уладил инцидент, увеличив порцию хлеба на 140 граммов. Но беспорядки на этом не закончились. На следующий день 140 человек из экипажа легкого крейсера "Пиллау" самовольно сошли на берег, хотя вечером все аккуратно вернулись на корабль.

Через несколько дней при загадочных обстоятельствах умер командир линкора "Кёниг Альберт". Существует версия, что он был заколот ножом каким-то матросом и выброшен за борт. 1 августа на линкоре "Принц-регент Луитпольд" снова вспыхнули беспорядки.

Часть команды без разрешения сошла на берег. После возвращения 11 человек были арестованы. Тогда на следующий день на берег самовольно сошли уже 400 человек, которые устроили митинг в городе. Для разгона митинга пришлось вызывать пехоту.

Беспорядки продолжались, и командованию пришлось вывести линкор на рейд, чтобы изолировать от остального флота.

Однако успокоить матросов не удалось. 4 августа волнения перекинулись на линкоры "Кайзерин" и "Фридрих дер Гроссе". Команда отказалась есть скверно приготовленный обед, после чего матросы отказались нести вахту. К утру следующего дня страсти немного улеглись, однако немного позднее беспорядки произошли на линкорах "Вестфален" и "Рейнланд". Лишь к концу августа командованию удалось притушить недовольство матросов. Двоих кочегаров с "Принц-регента Луитпольда" расстреляли. Однако, если Шеер думал, что сумел потушить пожар, он ошибался. Огонь только был загнан вглубь, чтобы потом вырваться на свободу с еще большей силой.

К лету 1917 года стало ясно, что германскому флоту требуются настоящие победы, а не измышления пропагандистов. Но где Шеер мог искать эту самую победу? Вступать в новую схватку с главными силами Гранд Флита было форменным безумием, следовало поискать более легкие цели. Первая нашлась довольно быстро – Моонзундские острова на Балтике. Небольшая прогулка германского флота завершилась победой, которая могла иметь лишь моральное значение. Никакого стратегического, оперативного, даже тактического выигрыша она немцам не дала. А само название операции – "Альбион" – говорило о каких-то нереализованных комплексах командования Флота Открытого Моря.

Однако "победа" над русской армией, разложившейся под влиянием большевистской сволочи, купленной на золото Гинденбурга, флотское командование не устраивала.

Требовалась победа над заклятым врагом – англичанами. Цель отыскалась, хотя и не без труда. Это были скандинавские конвои. Англия продолжала вести интенсивную торговлю с Швецией и Норвегией через Берген. Конвои обычно выходили из Лервика, остров Брессэй, Шетландские острова. Маршрут был довольно коротким, весь переход занимал около 15 часов. Однако проходил этот маршрут в опасной близости от германских баз.

Тем не менее, Адмиралтейство почему-то решило, что для сопровождения конвоев достаточно пары эсминцев. Тем более, что немцы в течение 6 месяцев после начала проводки скандинавских конвоев даже не пытались им помешать. Это привело к неизбежной самоуспокоенности.

15 октября конвой из 12 пароходов вышел из Лервика в Берген в сопровождении эсминцев "Мэри Роз" (капитан-лейтенант Фоке) и "Стронгбоу" (капитан-лейтенант Брук), а также 2 траулеров. Служба радиоперехвата Адмиралтейства засекла необычную активность вражеских переговоров, но предсказать, что готовят немцы, не сумела. Встревоженный Битти все-таки выслал в море несколько крейсерских эскадр. Однако поиск и система патрулей оказались настолько бестолковыми, что 3 легких линейных крейсера, 27 легких крейсеров и 54 эсминца, разбросанные по всему Северному морю, противника не обнаружили и защитить собственный конвой не сумели.

Против ожидания, конвой в Норвегию проследовал беспрепятственно. Корабли сопровождения приняли под свою охрану обратный конвой, также состоящий из 12 торговых судов (2 английских, 1 бельгийское, 1 датское, 5 норвежских, 3 шведских). Так как конвой вышел из нейтрального норвежского порта, секретность обеспечить было нельзя в принципе, и Берлин прекрасно знал о составе и времени выхода конвоя.