– Эм-м, мне казалось, что…

– Что это занятие не для девушки, – вскинулась Яковенкова.

Да черт возьми, это занятие не для девушки. Во всяком случае, не для девочки, коей она по факту и являлась. Вот только говорить этого вслух он не собирался. Понятно, что между ними пропасть. Но к чему усугублять. И вообще, ему приятно сознавать, что она думает о нем в хорошем ключе. Ну вот нравилась она ему и ее отношение ему не безразлично.

– Я имел ввиду лишь вашу молодость и слишком высокую долю опасности ввиду недоступности вам способности возрождения.

– Это действительно единственная причина вашего неодобрения?

– Кто я такой, чтобы одобрять или не одобрять решения боярина или ваше. Я просто высказал свое мнение. Просто, как я уже говорил, есть большая разница между трусостью и здравым смыслом. Я полагаю, что это преждевременное решение.

– Но оскорбление нанесено. И честь взывает к справедливости, не завтра, а сегодня.

– Эм-м, так может тогда Боярин сам или его вассалы…

– Оскорбление нанесено мне и Елизавете Петровне. Кто как не мы должны призвать Бэнтли к ответу. Береги честь смолоду. Вам знакомо такое выражение.

– Разумеется знакомо. Прошу прощения, Екатерина Георгиевна, кто я такой, чтобы рассуждать о дворянской чести.

– Мне казалось, вы мой друг.

– Э-эм-м…

– Не вижу препятствий для дружбы. Сословные различия тут не имеют ровным счетом никакого значения. Или…

– Нет, что вы, – поспешно оборвал ее он. – я горд тому, что могу не то чтобы именовать, но надеяться на вашу дружбу, Екатерина Георгиевна.

– Вот и хорошо, – просияла девушка. – Кстати, помнится, Борис, вы хороший артиллерист.

– Наводчик, Екатерина Георгиевна. Только наводчик.

– Тем не менее. Нам на «Чайке» такой мастер своего дела не помешает. Как вы смотрите на то чтобы стать членом экипажа на моей яхте?

Смотрел он сугубо отрицательно. Это никак не вязалось с его планами. Он же вроде как наконец решил взяться за ум. Вон и «Аптечку» прикупил вместо того, чтобы приобрести просто великолепную яхту, которая так и манила его к себе. Однако Измайлов прекрасно отдавал отчет своим способностям и тому, что сможет оказать существенную помощь в вопросе сведения счетов с британским капитаном.

– Я согласен.

– Замечательно. В таком случае ожидаю вас на борту. Скажем, завтра утром.

– Я непременно буду, – искренне пообещал он.

– А пока, не могли бы вы составить мне компанию в прогулке по городу? Я так понимаю, что вы успели его изучить.

– Не сказать, что столь уж хорошо, но кое-что все же знаю.

И вновь это щемящее чувство волнения, поселившееся под ложечкой пульсирующим комком. Ч-черт! Это просто праздник какой-то! Он был настолько взволнован перспективой совместной прогулки, что не обратил внимания на теперь уже явственное недовольство, так и сквозившее во всем облике Москаленко.

Выправить лицензии на охоту оказалось делом недолгим. Дичи на острове хватало. И это несмотря на то, что истребляли ее далеко не только охотники, но и браконьеры из местных. Правда, их отлавливали и судили. Причем приговоры были достаточно жесткими. Однако это останавливало далеко не всех. Голод не тетка. На продажу аборигены животных не били. Только на прокорм.

Покончив с бумагами, Борис направился в марину, где имелся целый причал с продающимися маломерными судами от морских яхт, до обычных шлюпок. Вот тянуло его туда, хоть тресни. И это при том, что в кармане оставалось порядка двух сотен фунтов. Чего никак не хватит на более или менее подходящее суденышко. Если только окончательно не заболеть и не ввязаться в особенно отчаянное предприятие.

– Господин желает доехать?

Остановив пролетку рядом с Борисом поинтересовался знакомый извозчик. В смысле, знает-то он немого Грэга. В образе же обычного горожанина Борис ожидаемо оказался неузнанным. Хм. Впрочем, не обычного, а с достатком. Иначе он не заинтересовал бы местного таксиста.

– Езжай, дружище, я прогуляюсь.

– Ну как знаешь, – ту же растеряв уважительный тн произнес тот и подстегнул лошадь.

Буквально вслед за ним прогрохотал грузовик, обдав Бориса копотью, запахом горячего металла, пара и машинного масла. Эдакий мини паровоз, из трубы которого валил густой черный дым. Однозначно водитель дрянным углем топит. Впрочем, по своему опыту кочегара Борис знал что особых потерь для мощности машины не случится. Вот на частоте обслуживания и затрачиваемых при этом усилиях оно конечно же скажется. Но когда стремишься сэкономить каждый реал, разве будешь задумываться над такими мелочами.

Хм. Или все же фартинг. Португальцы не особо приветствуют продукцию технического прогресса. В смысле, господа очень даже покупают и катаются на паромобилях. Но это легковые, так сказать роскошь. А вот что касается рабочих лошадок, типа грузовиков, тут уж больше отличаются британцы, которых тут хватает.

В России, кстати тоже все больше за лошадок держатся. Редко на каком острове боярин озаботится о техническом перевооружении своих подданных. О князьях и говорить нечего. Даже на верфях не спешат вводить новшества. И это при том, что корабли в дружинах как раз стремятся иметь новейшие.

Правда, для этого все больше поглядывают на заграницу. На тамошних верфях нередко и заказывают корабли. Н-да. Вместо того, чтобы развивать свое кораблестроение, помогают соперничающим державам уйти в еще больший отрыв. А ведь каждое судно это опыт, как положительный, так и отрицательный…

В марине он провел целых два часа. Покинув ее в расстройстве чувств. Он наверное все же мазохист. Вот оно ему надо было. Завернул в знакомую таверну, где пообедал. Кстати, достаточно поздно. Уже перевалило за час дня и уже давно настало время сиесты. Улицы практически пустые. Попадаются лишь редкие прохожие. Транспорта и вовсе нет. Лавки по большей части закрыты.

Оказавшись в съемном домике, прислушался к своим ощущениям. Н-да. Сна как не бывало. Однозначно, если сейчас завалится, то тупо проворочается, пока не надоест и он не бросит это безнадежное занятие. Поэтому раскрыл этюдник, и смочив лист бумаги закрепил его на поднятой крышке. Чего зря время терять, если можно пока суд да дело нарисовать одну акварель. А может и не одну. Как пойдет. Это не масло, спокойно хранится в папке на дне чемодана.

Картина была еще в процессе, когда он услышал, что возле дома остановилась пролетка. Эт-то еще что такое? Выглянул в окно Ч-черт! Только этого не хватало! Поспешно сложил этюдник, не обращая внимания на то, что безвозвратно испортил почти законченную акварель. По дорожке к дому шла госпожа Москаленко. Так что, нужно было в срочном порядке прибрать все, указывающее на его дар.

Управиться до того, как она постучала в дверь он не успел. Поэтому девушке пришлось немного обождать. А нечего заявляться в гости нежданно-негаданно. Может его и дома-то нет вовсе. Прибравшись присел на койку задумавшись над этой мыслью. А что такого. Сразу снимется множество вопросов и неловкостей. Хотя-а-а… Прятаться, даже от взрослой женщины однозначно с большим жизненным багажом, оно как-то не комильфо.