Астрик по приходе с воплем прыгнул на пружинящий диван и был встречен недовольным шипением уютно устроившегося первым кота. Попытка согнать зверя не увенчалась успехом. Захватчик дивана встретил нападение с целью выселить его надменным спокойствием и ледяным презрением, а лапой показал готовность ударить.

– Ладно, – благодушно сказал Игорь. – Это будет моя постель.

Феликс благосклонно позволил почесать ему шейку и включил убаюкивающее мурчание. Кое-что из сказанного жрицей-епископом наводило на мысль, что стремительное выздоровление имело к нему если не прямое отношение, то вспомогательное. Кошки вообще странные животные, и зачем они это делают, понять невозможно. Иногда и умирая мурлычут, хотя явно не от удовольствия.

– Но дерьмо за ним будешь выносить, отныне это входит в твои обязанности. Пока в поезде подстелешь газету, потом придётся таскать с собой специальный лоток, чтобы не делал где попало.

Вздох был тяжкий.

– И следи за ним, чтобы из купе не выскакивал. Иначе не расплатишься, он не меньше скаковой лошади с родословной стоит.

– Может, загоним? – с надеждой спросил Астрик. – Чего зря такую ценность держать.

– Поглядим, – неопределённо пообещал Игорь.

Интересно, что с ним сделают, если реально продать?

Как-то не верилось в оставление без пригляда. Мало ему прежних начальников.

– Поезд отправляется, – сообщил голос в коридоре, – окна не открывать, мусор не выбрасывать, руки наружу не протягивать. – И проводник ещё пару раз повторил, двигаясь вдоль купе.

Под полом нечто лязгнуло, вагон дёрнулся и медленно покатился. Мелькнул какой-то забор с колючей проволокой. Столбы ЛЭП. Левая половина лица почему-то неприятно зудела. Взвизгнул недовольно Феликс, сунувшись башкой под мышку, и в этот момент они въехали в туннель без малейших признаков света.

– В первый раз вижу врата Януса в действии, – прошептал Астрик, уставившись в темноту.

Игорь щёлкнул зубами, возвращая на место отпавшую челюсть. Наконец дошло, что происходит. Почему-то представлял действие в виде красивой картинки из «Звёздных войн». Пространство сворачивается, красивые линии сходятся в спираль. А здесь просто пустота.

В той самой Варвариной книге ничего конкретного насчёт способа пробивания дыр на чужие планеты не содержалось. Очень большой секрет Храма Януса, на котором тот делает серьёзные капиталы с оборота товаров и перемещения денег. Если вчитаться в практические рекомендации, можно усвоить несколько конкретных вещей.

Никакого туннеля не существует. Ты сразу оказываешься на другой стороне. При этом чем больше масса перемещаемого предмета, тем больше времени проходит внутри для наблюдателей. Причём по самым лучшим хронометрам определяется, что для пассажиров, а не снаружи. Потом для синхронизации приходится переводить часы.

Предметом может считаться человек, машина, поезд или запряжённая лошадьми/волами тележка. Если вагоны сцеплены или грузчик держит за ручки тачку, они считаются одной вещью с общим весом. У работников врат есть специальные таблицы для определения скорости нахождения внутри. Хотя для внешних встречающих пропавшие минуты и часы незаметны.

Двигаться можно исключительно прямо, однако укладывать рельсы при таком способе передвижения – настоящее искусство, поскольку нужно состыковать их, не видя второго звена. Прежде предпочитали обычные дороги. Всё дело в меньшей выгодности. Более одного предмета одновременно внутри туннеля находиться не может. Паровоз тянет гораздо больший груз.

Любая потерянная мелочь исчезает и никогда не находится. Куда девается, один Янус знает. Были случаи пропажи людей, грузов и даже вагона. Потому запрещено что-либо выбрасывать из окон. А вот если ты находишься внутри и высовываешь руку, даже встречного ветра не почувствуешь. Главное, контакт с остальным эшелоном. Но лучше глупо не рисковать, потому и объявляют для особо тупых, не удосужившихся услышать прежде о запрете. Чтобы претензий потом не было у родственников. А то потеряет равновесие, и отвечай.

По глазам ударил свет солнца, заставив невольно зажмуриться. Занавески-то не зря на окнах тёмные, для соображающих. Замедляя ход, поезд проехал мимо двойника недавнего забора с колючей проволокой. Столбы ЛЭП тоже оказались на месте. И станция, практически неотличимая, с тем же названием. Похоже, клепают по одному проекту, вся разница в наличии цифры «тридцать» после надписи Мегар на Ахумаре. В отличие от реформированных в незапамятные столетия, для упрощения арифметических действий, старые римские. Без нуля, в виде трёх косых крестов «Х». В душе возникло серьёзнейшее подозрение, что и магазины при вокзале ничем не отличаются. Хотя по части ассортимента и цен…

– Стоянка четверть часа! – сообщил проводник из коридора.

Ну да, курьерский, долго не задерживается и на центральной станции. Кстати, и выход в одну сторону, а на воротах охрана. Просто так не смоешься.

В дверь осторожно постучали, и официант в чёрном мундире, смутно похожем на фрак, вкатил на специальной тележке заказанный ужин. На всякий случай Игорь придержал кота, чтобы тот не помчался искать приключений, но Феликс и внимания не обратил на расставляющего тарелки слугу. Как и тот на него. Оба демонстрировали чудеса безразличия. Правда, одного в этот момент слегка почёсывали по спинке, а второму пришлось дать на чай.

– Вон то, – показал Астрик, – что с этим делают?

Всё-таки подмастерье попался удачный. Даже подбор слов намекает. Большинство бы спросило: «Что это такое?» А мальчишка задаёт вопрос: «Что можно делать с этим?» Может, и выйдет толк. Не зря постоянно внушал: если хочешь понять сложную систему, не обязательно механическую, принцип одинаков, разбери её на составные части. Подход к решению больших проблем, по большому счёту, ничем не отличается от «найти неисправную детальку и починить».

– Климатика, господин, – ответил официант.

Астрик аж надулся от удовольствия при таком обращении.

– Летом используется для охлаждения воздуха. Сейчас он выключен. Зима.

Ничего нового. У богатых другие возможности. Ещё не кондиционер, но его предок. Кто бы мог подумать.

За официантом хлопнула дверь, и не успел Игорь машинально проводить его взглядом, как Феликс уже сидел под столом и, урча, торопливо жрал стыренный немалого размера бифштекс.

– Что ж ты ведёшь себя, будто из голодного края?! – вскричал Игорь без особого гнева. – Со стола брать нельзя!

Кот подозрительно посмотрел на него и продолжил трескать, ничуть не обеспокоенный нотацией.

– На меня смотреть! – загремел Игорь. – Сказал: нельзя! – Он выволок недовольно шипящего, однако не пытающегося царапаться и кусаться кота из-под стола и выставил в туалетную комнату, резко выговаривая: – Сам прицепился, теперь изволь вести себя прилично. Нельзя со стола!

На прощание выдал миску с рыбой и захлопнул дверь, оставив Феликса внутри.