–Когда мы были вместе с Зофи, мы были готовы создать НОРМАЛЬНУЮ семью, как ты любишь говорить. Она хотела ребёнка, как и я сам. Но из раза в раз ничего не получалось. Она решила, что нужно узнать причину. И знаешь что? – он говорил это бесстрастно, будто речь шла не о нём, – Причина – это я. Я не могу иметь детей.

Алиса почувствовала, как у неё округлись глаза. Она и не знала, что сказать на такое, поэтому некоторое время они сидели в тишине. Михаил смотрел на неё, почти не отводя взгляд. На Алису это начало давить, и она спросила:

–Почему ты раньше мне не говорил об этом? Вы из-за этого разошлись?

Михаил кивнул.

–Я не хотел про это говорить до тех пор, пока я сам не буду к этому готов. Это тоже сложно. Признаться в таком.

Он помнил этот разговор прекрасно. Слово в слово. После этого вечера ему стало легче, но мысли о том, что нужно было сразу так сделать, так и не посетили его. Он заранее нашёл нужную ему женщину и договорился обо всём с врачами.

Алиса согласилась помогать ему, если возникнут трудности, но не оставляла попытки внедрит своему сыну мысли о том, что любовь ещё можно найти.

«Можно, – думал он, сидя за рулём и везя домой новорождённого Виктора, – и я нашёл её. В лице этого малыша».

Он посмотрел в зеркало заднего вида и увидел плотно завёрнутого Виктора, который спокойно посапывал в переносной кроватке. Михаил улыбнулся, и по телу приятно разлилось чувство, которое он никогда до этого не испытывал.

«Я получал от него всё самое хорошее. Не знаю, получил бы я столько же любви от своей матери, – голос Виктора пробился в его же воспоминания, – Когда я достаточно подрос, он мне всё рассказал. Я не испытывал ненависти к нему. Не стал кричать, убегать, как в тупых фильмах».

Михаил сидел рядом с Виктором, который уже достиг семилетнего возраста. Виктор смотрел на своего отца большими от удивления глазами. Если посмотреть со стороны, то даже не возникнет ощущения, что этот немного лопоухий мальчик, не родной сын Михаила. Виктор перенял у него строгое выражения лица, которое мог узнать почти весь город. Его глаза начинали полыхать странным огнём, а всё лицо так расслаблялось, что многим могло показаться, что он самодовольный тип.

–Так что, я надеюсь на то, – Михаил как раз смотрел этим взглядом на Виктора, – что ты сможешь это принять.

Виктор сразу же поменял выражение лица, пытаясь скрыть свою глупую, на его взгляд, эмоцию. Он надул губки и нахмурился.

–Если ты думал, что я буду возмущаться, то ты был не прав, – буркнул Виктор своим звонким голоском.

–Я так и не думал.

–Но знаешь, что я хочу сказать тебе?

–Что же?

Виктор потянул некоторое время, чтобы создать некую интригу. Он любил иногда так поиздеваться над отцом. Его реакция порой вызывала у него дикий приступ хохота. Губы Михаила странно уползли в самый уголок, образуя маленькую полосочку, которую можно было едва ли увидеть. От этого всё его лицо становилось максимально детским и смешным.

Виктор попытался сдержать смех. Михаил ещё некоторое время подождал, а потом резко подскочил к Виктору и начал его щекотать. Смех сразу же заполнил всю комнату. Михаил смеялся вместе с ним, иногда добавляя «злые» фразочки по типу: «Не хочешь говорить, тогда получишь у меня!» или «Буду щекотать тебя до тех пор, пока не заговоришь!». Михаил часто использовал этот «запрещённый приём», но зато Виктор сразу же начинал сотрудничать с отцом.

–Ладно, ладно, прекрати! Пожалуйста, папочка! Я не могу, у меня живот болит!

Михаил сел на прежнее место с невозмутимым выражением лица. Виктор пытался отдышаться и вытирал маленькие капельки слёз, которые успели накопиться из-за смеха.

–Так что же ты хотел мне сказать?

–Я очень благодарен тебе за всё это, – уже серьёзно ответил мальчик, – Мне не важно, что это не ты создал меня. Мне важно, что именно ТЫ был всегда рядом со мной. Потому что создать – это пару минут, а быть рядом – это навсегда.

Михаил растроганно улыбнулся. От таких слов он мог бы и заплакать, но делать это при своём сыне он не хотел. Поэтому он обнял его, стараясь передать всё, что он чувствует к нему. Это у него получилось, поэтому сам Виктор ухватился за шею Михаила так сильно, насколько мог.

«Он устроил меня в лучшую школу. Всегда занимался со мной, стараясь сделать любой предмет интересным. Просыпался рано утром и готовил мне завтрак. Делал всё, чтобы показать свою любовь. Потом у меня начался переходный возраст, а него – работа».

Высокий парень с растрепанными волосами медленно поднимался на второй этаж дома. Когда он оглянулся, Алевтина смогла узнать Виктора. Его смазливенькое молодое лицо было в пьяном угаре. Он уверенно шёл в дальнюю комнату, слегка пошатываясь. Дверь хлопнула, и Виктор несколько секунд рассматривал кабинет своего отца, будто увидел его в первый раз. Этот кабинет тоже был обставлен деревянной мебелью, но более светлого оттенка. Бардак существовал ещё в те времена.

Виктор подошёл к столу и начал рыскать в поисках чего-то конкретного. Он пересмотрел всё на столе и одним махом смахнул бумаги, обнажив стол. В дело пошли ящики. Виктор вытаскивал их со стола, а когда не находил ничего нужного, выбрасывал его в рандомном направлении.

–Нахрена ему столько говна? – пробурчал он, открывая очередной ящик и вытаскивая какую-то толстую папку, – Опа-па. Это уже что-то интересное. Думаю, он не будет против, если я посмотрю это. Тем более, его уже неделю нет дома и, может быть, не будет ещё столько же.

В папке были наброски, которые Михаил собирался разобрать более подробно. Они касались, конечно, высших. На первых страницах красовались цели, на следующих – мысли, а потом появилась фотография маленького Виктора, который радостно улыбался в объектив камеры. Виктор окаменел и почти протрезвел. Услышав шаги внизу, он быстро достал телефон и стал фотографировать эту страницу.

Когда Виктор закончил фотосессию, Михаил уже стоял напротив него. Его взгляд был безразличен, но Виктор понимал, что он значит.

–Нашёл что-то интересное? – спокойно спросил Михаил, скрестив руки на груди.

–Не поверишь, – огрызнулся в ответ Виктор, – нашёл! Свою фотографию. Как ты мне это объяснишь, папочка?

–Изучал тебя. Тебя устроит такой ответ?

Виктор подошёл к нему, стараясь всем своим видом показать, как он недоволен. Михаил продолжал смотреть на Виктора всё тем же взглядом. Потом ему в нос ударил запах перегара. Тут его лицо скривилось, и он тяжело вздохнул.

–Я твой эксперимент? Ты меня только поэтому усыновил, да? И вся твоя ЛЮБОВЬ, – он отвратительно исказил голос, – только игра. Ведь так? Почему ты молчишь? Ответь мне!

Михаил одним взмахом руки дал Виктору пощёчину, от которой голова Виктора сразу же развернулась. Андраш-старший дал время своему воспитаннику прийти в себя и обдумать сказанное. Виктор же только опустил голову. Да, он отдалённо понимал, что сказал полнейшую чушь, но признавать этого не хотел.