–Я сделаю так, чтобы ты выздоровел. В любом случае. Мне всё равно, что там говорят врачи, и какие у них прогнозы относительно тебя.

–Может, ты хоть сейчас скажешь мне, что со мной? Потому что ты сам понимаешь, что от незнания я только больше раздражаюсь.

–Да, наверное.

Михаил поставил смартфон на блокировку. Его лицо сразу померкло в темноте. Виктор понял, что его отец не хочет, чтобы он видел его эмоции.

–Когда тебе сделали МРТ, врачи обнаружили опухоль в височной части мозга. Она… размером с грецкий орех и неоперабельная.

Его голос задрожал на последних словах. Он закрыл лицо руками и начал часто дышать, набирая в лёгкие горький воздух больницы. Виктор никак не отреагировал на эти слова. Он предполагал это.

–Понятно.

–Прости меня.

Виктор обернулся на Михаила. Именно эта фраза так хотела вырваться из его губ, но не смогла. Почему её сказал Михаил? Виктор очень долго перебирал причины в своей голове, чтобы не развивать этот разговор, но Михаил продолжил сам.

–Если бы я больше проводил времени рядом с тобой, то знал бы о твоём состоянии. И зачем я забросил это наблюдение?

–Пап…

–Прости…

–Пап, всё хорошо. Всё будет хорошо. Ты же сам сказал, что тебе плевать на прогнозы врачей. Ты – великий ум нашего времени. Я не сомневаюсь в этом. В твоём мозгу найдётся то, что подтолкнёт врачей к тому, чтобы вылечить меня. Я верю в тебя.

«Хоть и было темно, но я чувствовал, что он действительно почувствовал то, что может. Может мне помочь. Осталось только начать действовать. Когда пришёл Гай, мы недолго успели с ним поговорить. Приступ опять настиг меня, и я провалялся в коме неделю. Отец вернулся в ЛЧА и находился там почти круглые сутки, отрываясь от дел только для того, чтобы приехать ко мне в больницу. Я даже не уверен, что он спал больше двух часов. И когда я пришёл в себя, он был рядом».

Свет был включен. Виктор сразу застонал, когда пришёл в себя. Через несколько секунд в голову будто ударили молотком, и ему ничего не оставалось, кроме того, чтобы закричать. Внутри кто-то разговаривал, что-то кричал. Эти голоса разрывали голову изнутри, заставляя Виктора биться в конвульсиях. Медработники сразу же прибежали, чтобы успокоить больного. Боль прекратилась только через десять минут после того, как кто-то вколол ему очередной наркотик. Его тело расплылось по кровати, чему он был бесконечно рад. Его даже не волновало то, что это была критическая доза наркотического вещества.

–Какого хрена вы включили этот долбанный свет? – рычал Виктор.

–Тебя выписывают, – без особой радости сообщил Михаил, стоя напротив Виктора в своём чёрном пальто.

–Что?

–Сейчас приедут люди, которые отвезут нас в ЛЧА.

–Ты можешь мне, блять, нормально всё рассказать? По порядку, как ты умеешь.

Наркотик подействовал явно лучше, чем в предыдущие разы. Виктор не думал, что он говорит и даже не всегда понимал смысл тех слов, что он выдавал.

–Ты для врачей уже труп, поэтому тебе нечего здесь делать. Мы отправимся в ЛЧА, чтобы я смог самостоятельно тебя вылечить.

Виктор сплюнул на пол, после чего на белых плитах красовалось кровавое пятно.

–Ну да, всё равно я подохну, так почему бы мне не стать подопытным кроликом для своего папочки?

Смех заполнил комнату. Михаил опустил голову. Он понимал, что технически так и есть, но думать об этом сейчас он не хотел. Поэтому он просто молча вышел из комнаты.

–И правильно, вали отсюда!

Как только комната оказалась полностью в распоряжении Виктора, он разрыдался. Попробовав встать, его глаза только больше наполнились слезами, а стены – криками беспомощности.

"Эта поездка казалась для меня бесконечной. Хоть мне и вкололи какую-то успокоительную дрянь, я чувствовал, как моя голова медленно наполняется тяжёлым металлом. Отец сидел рядом со мной на заднем сидении и молча смотрел в окно".

Исхудавший Виктор исподлобья смотрел на отца. Всё вокруг размывалось, и он не мог нормально сфокусироваться на чём-то одном. Вестибулярный аппарат устроил бунт, и время от времени Виктор ощущал, как всё внутри сокращается. Он открыл окно и ловил ноздрями свежий воздух, по которому он очень соскучился, пока находился в больнице. Хоть он и был пропитан выхлопными газами, но он хотя бы не отдавал смертью и болезнями.

От неожиданного удара холодного воздуха, Виктор начал приходить в себя уже спустя несколько минут. Он вспомнил, что зачем-то нагрубил отцу, хоть и не хотел этого совсем. Виктор закрыл окно и медленно перевёл взгляд на Михаила, который со стороны выглядел беззаботно и совершенно спокойно.

–Слушай, то, что я ляпнул в больнице…

Михаил повернулся. Одна его бровь поднялась, но он до сих пор выглядел безразличным.

–Я не хотел это говорить, – тихо сказал Виктор и опустил глаза, – Это всё лекарства.

–Я знаю, – на лице Михаила нарисовалась лёгкая улыбка, которая несла в себе толику грусти, – Меня предупредили, что ты будешь вести себя… грубо говоря, не совсем нормально и адекватно. Поэтому, я был к этому готов.

Виктор не смог выдавить из себя улыбку, как сделал это отец. Вместо этого он странно усмехнулся, и сам же испугался этого.

–Слушай, а бабушка знает о моём состоянии?

Михаил неожиданно нахмурился. Он долго молчал, подбирая нужные слова. Он не привык врать своему сыну, поэтому мягко ответил:

–Нет. И не узнает.

–Почему?

–Как только до неё дойдёт информация, что я решил самостоятельно тебя вылечить в ЛЧА, начнётся целая катастрофа. Она не одобрила бы это. Поэтому ты для всех не мой сын, а доброволец. Я переделал твои данные, чтобы твоя бабушка даже не додумалась о том, что я ставлю опыты на своём же сыне.

–Ставишь опыты?

–Она подумает именно так.

–Ну вот, а ты говорил, что не сможешь это делать на собственном сыне, – Виктор тихо засмеялся, но в груди сильно защемило.

Михаил вздохнул и прижал пальцами переносицу. Здание ЛЧА было уже близко, поэтому Михаил ещё раз напомнил Виктору, что тот – просто доброволец, а не его сын.

Держа Виктора под руку, Михаил медленно шёл в здание ЛЧА. Оно не было громоздким, каким видел его Виктор, когда маленьким мальчиком проходил мимо него. Теперь это просто старое здание, внутри которого происходит что-то странное и пугающее даже для самих работников. Не удивительно, что многие уходили по причине плохого психического состояния.

Когда они только вошли в холл, Виктор не заметил ничего необычного. Белые стены гармонично переплетались с деревянными элементами в виде столов и ваз. Несколько женщин мило разговаривали рядом со стойкой информации до тех пор, пока не уловили движущихся объект в виде своего начальника.