Запах лекарств и болезни витал в белой стерильной комнате. Слева от Виктора пищали датчики. Справа сидел Михаил, который встревожено наблюдал за пробуждением своего сына. Глаза не хотели открываться, не говоря уже о руках и ногах, которых может и вообще не было. Лёгкие медленно наполнялись воздухом, отчего Виктору показалось, что он задыхается. От этого чувства его тело передёрнулось. Михаил в ту же секунду подскочил к нему, и схватил за плечи.

–Тихо, Виктор, тихо, – он шептал это, и Виктор не сразу понял, что он там говорит, – Всё хорошо, не волнуйся. Ты под хорошим присмотром. Ты что-нибудь хочешь? Тебе принести воды?

Виктор был бы и рад ответить, но губы не слушались его. От беспомощного состояния он начинал раздражаться. Но Михаил понял его по взгляду и переспросил иначе:

–Моргни два раза, если ты хочешь, чтобы я принёс тебе воды.

Медленно, но Виктор моргнул дважды, как и просил Михаил. Во рту действительно всё сохло, как в пустыне. Не успел Виктор полностью прийти в себя, как головная боль вновь ударила по нему. От резкой вспышки, он смог лишь тихо застонать. Михаил уже вышел, поэтому Виктор смог позволить себе это сделать. Хоть он и в таком состоянии, но он не хотел, чтобы его отец видел, как ему больно сейчас.

Михаил пришёл достаточно быстро. Он нажал на кнопку, и кровать немного поднялась, чтобы Виктор смог нормально выпить воду. В стакане была трубочка. Была бы воля Виктора, он бы откинул этот стакан в стену. Какое же унижение! Старик ухаживает за молодым. Приносит ему стакан воды.

Но несмотря на это, Виктор обхватил распухшими губами трубочку и медленно стал втягивать воду. Когда первые капельки воды коснулись сухого языка, Виктор от удовольствия закатил глаза. Михаил улыбнулся.

–Сейчас должен подойти врач. Они взяли твои анализы, сделали рентген, – он тяжело вздохнул, – Надеюсь, всё хорошо.

Виктор допил всё содержимое стакана и выплюнул трубочку. Теперь он чувствовал себя немного лучше. Он прикусил губу, чтобы хоть как-то почувствовать её. Но ничего.

–Что ожет роизойти лохово? – он попытался сказать нормально, но звуки расплывались.

–Молчи. Береги лучше свои силы.

–Сколько я здесь? – чёткая фраза, неужели.

Михаил молчал.

–Отец?, – он хотел назвать его «папа», но сразу понял, что из этого ничего толкового не получится.

–Два дня. Немного, по меркам больницы.

Дверь заскрипела, и вошёл врач. В руках у него была карта Виктора.

–Ну, что я могу вам сказать. Все анализы, что мы взяли в норме. Только небольшой сбой в гормонах.

–И что теперь? – осторожно спросил Михаил.

–Мы сделаем дифференциальную диагностику, МРТ и тогда уже поймём, что делать. Пока что не могу делать поспешных выводов. И вас прошу не беспокоиться заранее.

Михаил вышел, как только врач указал ему взглядом на дверь. Виктор подумал, что сейчас ему устроят подобие допроса, но он и сам толком не понимал, что с ним не так.

Мужчина аккуратно пододвинул к кровати стул и сел на него, медленно поправив халат и положив карту больного на тумбу. По внешности он был обычным пожилым доктором, каких в больницах не пересчитать. Да, для своего возраста (Виктор почему-то подумал, что ему лет 60) он выглядел довольно молодо, да и само тело было подтянутым и стройным, какого нет у многих молодых людей. А лысину он тщательно полировал или натирал воском. Виктор почувствовал, как уголок рта еле заметно дёрнулся. Вторая часть так и оставалась недвижимой.

–Что ж, – начал мужчина, добродушно улыбнувшись, – как же тебя угораздило так, Виктор?

Виктор нахмурился только правой стороной, отчего ему показалось, что он больше ухмыляется.

–Как в целом чувствуешь себя?

–Отратительно.

–Что тебя сейчас больше всего беспокоит? Может головная боль, головокружение или другое?

Виктор сделал жест, чтобы врач дал листок и ручку. Тот быстро сообразил и соорудил нужное из одного листа из карточки, а ручку достал из бокового кармана халата. Рука Виктора двигалась быстро, но изображение почему-то отставало, как в плохом фильме. Виктор нервно сглотнул. Сейчас ему становилось по-настоящему страшно. С каждой секундой он находил в себе всё новые и новые отклонения. Он осторожно перевёл взгляд на врача.

–Ты плохо себя чувствуешь?

Сначала Виктор услышал эти слова, а потом только прочитал их по губам. Чтобы не откладывать то, что он начал, он постарался быстро написать всё, что чувствовал на листке. Закончив, он протянул его врачу, несмотря на него самого. Сердце бешено забилось, когда он услышал эти написанные строчки из чужих уст.

–Вспышки головной боли, онемение лица, отставание изображение от звука? сухость во рту и неотзывчивость конечностей (кроме правой руки), боль в глазах…Попробуй подвигать правой ногой.

Виктор послушно подвигал пальцами правой ноги и сам удивился, что сейчас они могут двигаться. Может, всё не на столько плохо? Но врач тяжело вздохнул и чиркнул на том листике, который использовал Виктор.

–Хорошо. Пока ты в сознании отправим тебя на МРТ. Тебя точно не тошнит? Голова не кружится?

–Нет.

И зачем он подсказал этому глупому организму новые симптомы?

«Ничего хуже этой гудящей машины в жизни не видел. Мой желудок несколько раз старался очиститься от того, чего и так не было. А яркий свет буквально сжигал мои глаза. Я даже подумал, что уж лучше бы я оставался без сознания. Там я чувствовал себя, одним словом, никак. Отец наблюдал за мной рядом с врачом, который его пытался успокоить, когда видел, что тот сжимает кулаки и стискивает зубы почти до скрипа. Да, много я принёс ему седых волос за то время. Пока меня довезли обратно до палаты, меня опять схватил припадок. Мне даже показалось, что меня привязывают ремнями к койке. И потом опять то блаженное чувство, состоящее из ничего».

–Что значит неоперабельная, сукин ты сын!? – Михаил буквально разорвал тишину, царившую в голове Виктора, своими криками, – Лечи его любыми способами!

–Мы можем прописать ему курс лечения, но я не уверен, что даже он поможет с такой…

–Плевать мне, уверен ты или нет!

–Михаил, я всё понимаю, но возьми себя в руки.

И долгое затяжное молчание. Виктор постарался подвигать ногами. Ощущаются. Руками. Только правая, как и до этого. Открыв глаза, он увидел только приятную темноту, которая ласкала его тело. Неожиданно датчики, которые были подключены к нему, запищали. Головная боль вернулась. Не с той силой, конечно, но Виктор автоматом схватился действующей рукой за лоб и застонал.

Дверь мгновенно отворилась. Михаил и врач тут же оказались возле Виктора. Он их видел до тех пор, пока кто-то не включил свет.

–Дура! – заорал врач на вбежавшую медсестру, – Выруби!