в небо. Тревога нарастает. Мне страшно посмотреть туда, куда показывают люди. Меня охватывает панический страх и я начинаю бежать к невысокому бетонному ограждению, мне кажется что там спасение. Я чувствую странное состояние, как-будто мне в спину сейчас ударит что-то большое. Пробегаю несколько десятков метров, меня неожиданно охватывает усталость, я еле иду. Укрытие совсем рядом. Я спотыкаюсь и падаю.

— Достаточно. Закройте глаза. Сейчас я коснусь вашей руки, и вы проснётесь.

Через полчаса в кабинете заведующего шло обсуждение.

— Как вам удалось вот так сразу вытащить воспоминания? — удивлялся Сергей Иванович. — У предыдущего гипнолога это не получилось.

— Разные техники и разные школы. Всё же Васнецов специалист по подсаживанию так называемых контуров-демонов. А я наоборот их разблокирую. Сколько у нас осталось времени до основного сеанса?

— Два часа, — ответил заведующий.

— Подготовьте приборный комплекс для снятия параметров состояния реципиента, — распорядился гипнолог. — Во время сеанса мы подключим испытуемого к аппаратуре.

В назначенное время, когда всё было готово, учёные собрались в боксе. Кондратьева усадили на стул, Левинсон пациенту собственноручно ввел внутривенно комбинацию соединений, которую он в шутку назвал «компот», добавив туда новый психотроп. Через несколько минут к Николаю подключили датчики с проводами. Напротив сел Лейба Давидович и начал сеанс. После нужных манипуляций погрузивших Кондратьева в сон, профессор задал первый вопрос.

— Вы меня хорошо слышите?

— Да, — ответил пациент.

— Сейчас вы в тёмной комнате. Вы лишены какой-либо опоры. Вам ни холодно ни жарко. Нет тактильных ощущений. Где вы сейчас находитесь?

— Я в темноте. Я как будто в невесомости.

— Вам знакомо это ощущение?

— Да.

Присутствовавшие удивлённо переглянулись, кроме конечно Левинсона.

— Оглядитесь. Нет ли каких-нибудь изменений, — продолжил Лейба Давидович.

— Я вижу точку света перед собой.

— Идите к ней.

— Но я в невесомости и не могу ни от чего оттолкнуться.

— У вас под ногами появилась твёрдая поверхность. Вы её ощущаете?

— Да, появилась.

— Оттолкнитесь от неё.

Кондратьев сидя на стуле слегка оттолкнулся ногами от пола. — Точка приближается. Она становится большой. Это туннель.

— Двигайтесь по нему. Что вы видите?

— Я на краю туннеля. Я вижу, я вижу…

И вдруг Николай начал говорить на английском. (описание будет на русском, английская речь будет обозначена значком*)

— *Я вижу себя со стороны, как я иду через небольшое поле. — Николай вздрогнул. — *Сейчас я очутился в своём теле.

— *Что вокруг вас? Какое время суток?

— *Вечер. Впереди овраг с небольшим мостиком. За ним луг. Вдалеке виден небольшой лес.

— *Откуда вы идёте?

— *С фермы моих знакомых.

— *Где находиться эта ферма?

— *Графство Девон. Пригород Пренстона.

— Давайте зададим вопрос на русском, — предложил следователь.

— Как вас зовут? — спросил по-русски гипнолог.

— *Я не понял вопроса. Язык знакомый, но смысла я не улавливаю.

— *Как вас зовут?

— *Грэхам Бакер.

— *Вы живёте в Графстве Девон?

— *Нет. Я раньше там жил, родился в тех местах. Сейчас приехал в гости к родителям. Я перехожу по небольшому мостику через овраг. Иду по лугу. У меня нарастает тревога. Мне страшно. Я останавливаюсь против своей воли, я парализован. Сверху вспыхивает яркий свет, вокруг всё меняет краски, становится серо-жёлтым. Земля уходит из-под ног, я поднимаюсь. Я вижу поле в большой высоты. Не могу пошевелиться. Меня переворачивает на спину, мне кажется, что я сейчас упаду. Моё лицо направляется вверх. Я вижу над собой круглый тёмный летательный аппарат с квадратным люком посередине и меня затягивает в этот люк. Я попадаю в темноту. Теперь могу шевелиться, но всё равно нахожусь в подвешенном состоянии. Вспыхивает свет. Я, насколько это возможно, осматриваюсь. Кругом на стенах приборы и на специальных подставках тоже. Я проплываю мимо них, меня затягивает в большой зал.

— *Именно это для вас состояние невесомости?

— *Нет. Это другое ощущение, здесь меня как-будто обволакивает мягкая волна. Я вижу в зале несколько десятков кушеток. Почти все они заняты лежащими на них людьми, на головах у них шлемы. Люди как будто спят. Я мягко приземляюсь на одну из кушеток. Мне на голову кто-то надевает шлем. Я ничего не вижу. Я ничего не вижу, — слабеющим голосом сказал Кондратьев и отключился.

— Что с ним? — забеспокоился следователь.

— Похоже все функции мозга приостановлены, — спокойно ответил Лейба Давидович.

— Повышаются параметры, — доложил Владимиров указывая на монитор.

— На сегодня хватит. Открыть глаза.

Но пациент не среагировал.

— Параметры выше нормы, — в голосе заведующего появились панические нотки.

— Быстро в реанимацию, — распорядился Левинсон.

Кондратьева умчали на каталке, следом побежал Левинсон, а наши исследователи собрались в кабинете заведующего. Через десять минут появился гипнолог.

— Что с ним? — в голосе Сергея Ивановича слышались ноты беспокойства.

— Похоже, что мы вторглись в очень хорошо закодированную область его памяти. И именно с этого момента, как я понял, с похищения кем-то, и надо продолжать.

— Но ведь пациент чуть не умер? — сказал Андрей Юрьевич.

— Да. Но я вовремя остановил сеанс. Сейчас его введут в искусственную не глубокую кому, очистят кровь и Кондратьев завтра будет готов к следующим сеансам, — произнёс Левинсон.

— Так ведь неизвестно, как и чем чистить кровь, — возразил заведующий.

— Я уже дал вашим сотрудникам нужные препараты, — успокоил его Лейба Давидович.

— Такое уже бывало? — полюбопытствовал Скрипка.

— Бывало, и не раз. Всё обходилось. Обычно такое происходит при ложных воспоминаниях.

— И такие бывают? — удивился Владимиров.

— Бывают. Например прошлые жизни.

Присутствовавшие в кабинете удивлённо переглянулись. Услышать такое от учёного, профессора, имеющего всевозможные награды и свою кафедру в институте, нонсенс.

— Вы считаете, что у Кондратьева ложные воспоминания? — оторопело спросил Сергей Иванович.

— Тут вопрос в другом, он не вспомнил далёкое прошлое и разговаривал на отличном современном английском, и вот это меня удивило. При ложных воспоминаниях нигде в специализированной литературе не указано, чтобы человек говорил на другом языке, как на родном. И в моей практике такое впервые. Состояние, в которое он впал, похоже на те, которые случаются при ложных воспоминаниях и это объяснимо. У каждого в голове есть области, которые блокируются нашим сознанием и при их разблокировке мозг даёт сигнал, что появилась опасность и отключает организм. Нечто подобное