потребуется сорок шесть дней. Его максимальная скорость сто девяносто четыре километра в секунду. На аппаратах находящихся здесь, на пятнадцать дней быстрее. Но ускорение убъёт любого, кто попытается добраться за такой срок.

Сзади слышится стук, как будто кто-то упал. Я и ещё несколько стоящих рядом оглядываемся и видим на полу лежащего молодого парня. Он в обмороке.

— Не обращайте внимания, — говорит Олдридж. — Такое здесь бывает часто.

В моей голове мелькает мысль. Неужели мы не первые и скорее всего не последние здесь? Кто-то справа от меня всхлипнул. Я поворачиваюсь на звук и вижу мужчину средних лет вытирающего глаза, по его щекам текут слёзы.

— Неужели это правда? — тихо произносит он посмотрев на меня.

Я ничего ему не отвечаю. Самому не верится, что это происходит на самом деле.

— Зачем мы здесь? — спрашивает кто-то.

— Вопросы зададите позже. — отвечает Олдридж. — Сейчас вы подойдёте к своим кроватям. Каждая среагирует только на своего владельца зелёным светом. В них находится рундук, выдвижной автоматический ящик. В нём лежит форма курсанта и обувь. Толкните ногой по любому боку кровати, он выдвинется.

Мы расходимся по залу. Спинки кушеток у изголовья начинают вспыхивать красным или зелёным цветом. Я подхожу к кровати на которой вроде бы лежал, она вспыхивает красным, значит не моя, подхожу к рядом стоящей. На спинке у изголовья вспыхивает зелёный свет. Толкаю ногой стенку. С мягким шипением выезжает широкий ящик. Внутри действительно лежит аккуратно сложенная форма тёмно-синего цвета и чёрные ботинки. Я достаю брюки. На ощупь странный материал, как-будто из шёлка, только толстый. Надеваю их. Брюки сами садятся по размеру. То же самое с курткой. На ней снизу что-то типа резинки, как на спортивных. Пытаюсь застегнуть куртку на замок похожий на молнию, но состоящий из тонких полос и круглой кнопки. Соединяю полосы, кнопка сама притягивается к ним и едет вверх остановившись возле шеи. Резинка прилипает к брюкам и как бы сливается с ними, одежда превращается в комбинезон. Я пробую оторвать прилипший край, не получается. То же самое пытаются сделать ещё несколько человек стоящих рядом. Ботинки тоже сами подгоняются под ступни.

— Англоговорящим собраться перед входом номер пять! — громко командует Олдридж.

Я осматриваюсь. Возле других входов так же собираются группы уже переодетых людей. Мы все похожи на солдат из фантастических фильмов. Под номером три русские, я немного понимаю русскую речь, могу отличить от других языков. Их больше всех. Под номером четыре французы, у шестого входа немцы. Дальше слышится толи китайская, толи корейская речь. Я считаю проходы, их десять.

— Идите за нами! — командует один из помощников Олдриджа.

Мы идём через эти входы и попадаем в большое ярко освещённое помещение с прозрачным куполом, через который виден нависший Юпитер. Под куполом находятся длинные балконы с трубчатым ограждением. На них стоят люди упершись о перила, много людей. Они смотрят на нас, улыбаются и переговариваются между собой. Одежда на них наподобие нашей, только тёмно-серая с нашивками и шевронами. Мы идём задрав головы разглядывая людей. Нас проводят через этот зал и разводят по коридорам. В коридорах нас встречают люди в светлой форме. Я и ещё несколько десятков человек заходим в комнату, где стоят столы и стулья из белого металла, имеющие непривычные футуристические изогнутые формы. Столы одноместные. Стулья с множеством отверстий в изогнутых спинках и сидениях, ножек нет, вместо них выгнутые скобы из гофрированного материала, столы овальной формы и тоже со скобами. На стене большой чёрный экран. Окон в помещении не вижу. Комната напоминает школьный кабинет. Мы рассаживаемся за столы. Сидения пружинят, как будто на подвесках принимая удобную форму. Я кладу руки на стол и он тут же подстраивается под мою осанку. В класс заходит Иван Погребняк и сопровождающим нашу группу. Он походит к доске.

— Здесь вы будете обучаться, — говорит он. — Сейчас я зачитаю список всех фамилий нашей англоязычной группы. Вы будете отвечать когда услышите свою фамилию. Так сформируются первичные классы.

Помощник произносит фамилии, кто находится в классе ему отвечают, и он отмечает их в своём планшете. Приходит ещё один человек. Я обращаю на его нагрудный нашивной знак в виде овала с синим фоном и белой окантовкой. Внутри три латинские блестящие буквы NRB. Такая же нашивка у Погребняка. Ещё у них нарукавные знаки и шевроны. Это я только что начал отмечать, внимание начинает как бы расширяться приходя в норму. У вошедшего круглый чёрный шеврон с изображением Юпитера и римская цифра два, ниже серебристый треугольник. Вошедший раздаёт нам обычные на вид бумажные листки и палочки. Я беру листок и вижу много вопросов в таблице.

— Сейчас вы пройдёте первичный тест. У вас в руках специальные приборы, они выполняют роль авторучек. В них встроено много функций, но в данное время вам нужна только одна, чтобы писать. Возьмите их в руки. Видите с одной стороны колёсико с насечками? Поверните его до щелчка.

Я беру палочку, кручу колёсико. Слышится щелчок, противоположный конец заостряется. Я прикасаюсь к бумаге и на ней чётко отпечатывается чёрная точка. Похоже лист реагирует на прикосновение, проявляя след. Погребняк говорит.

— На тест даётся сорок минут. Приступайте.

Я начинаю отвечать на вопросы.

— *Стоп, — сказал Левинсон. — *Переместитесь на сорок минут вперёд.

— *Погребняк собирает листки. Встаёт у экрана и говорит,

— Пока всё. Пройдите в большой зал, где стоят кровати. Через час обед.

Мы выходим из класса и идём по коридору. Из других классов тоже выходят люди. Мы продвигаемся через зал со стеклянным куполом. Я смотрю наверх, и вижу, что Юпитер ушёл с места и теперь видно только его край. Мы заходим в большой зал и рассаживаемся на свои кровати.

— Лейба Давидович, у реципиента начинает снижаться давление, — сказал заведующий.

Левинсон кивнул. — *Стоп, — сказал он. — *Закройте глаза. Когда я досчитаю до пяти в обратном порядке, и шёлкну пальцами вы проснётесь и откроете глаза. Пять, четыре, три, два, один, — гипнолог щёкнул.

Кондратьев открыл глаза и посмотрел на присутствовавших, как будто он их увидел впервые.

— Как вы себя чувствуете? — поинтересовался гипнолог.

— Что? — тихо спросил Николай.

— Как вы себя чувствуете?

Кондратьев на несколько секунд завис, потом осмотрел реанимационную, датчики на своём теле. — Нормально. Я был без сознания?

— Всё хорошо. Сейчас вас прокапают и вы