эвакуируется без вашего разрешения, и как вы можете согласиться на его эвакуацию, не имея решения правительства?

Наум Эммануилович пояснил, что такое решение приняли украинские организации, с чем наркомат вынужден был согласиться. Больше всего Н. А. Вознесенского интересовал вопрос о платформах для зенитных пушек:

– Когда можете начать их выпуск снова?

– Не ранее чем через полтора месяца, – ответил Носовский.

– А как же будет с 37‑мм зенитными автоматами? Раз нет платформ, значит, полтора-два месяца эти пушки не будут поступать на фронт? Немыслимо даже представить, чтобы выпуск пушек сорвался хотя бы на один день. – Николай Алексеевич буквально кипел. – Какие вы наметили меры? Что предлагаете для бесперебойного производства и выпуска пушек?

Как рассказывал мне впоследствии Н. Э. Носовский, вопросы Вознесенский задавал быстро и требовал на них немедленного ответа.

Начальник главка предложил до восстановления производства и выпуска зенитных платформ на новой базе ставить 37‑мм зенитные автоматические пушки на грузовые автомашины и так отправлять их в армию.

Вознесенский не сдержался:

– Как вам пришла в голову такая глупость? Вы соображаете, что предлагаете? Разве это выход из положения? – И добавил: – Имейте в виду, товарищ Носовский, если прекратится выпуск зенитных пушек, вы будете отвечать. Вы понимаете это?

Носовский, конечно, понимал, но другого выхода не видел и попытался настаивать на своем. А Николай Алексеевич требовал другого – конструктивного решения, притом немедленно.

– Есть еще такой выход, – ответил Наум Эммануилович, – обязать Коломенский паровозостроительный завод быстро освоить производство зенитных платформ. Там сильный, квалифицированный коллектив, и я полагаю, что он в течение месяца сумеет начать поставку платформ в требуемом количестве.

– Вот это другое дело, – услышал он в ответ. – Через три часа представьте проект постановления Совета Народных Комиссаров, – совсем другим тоном сказал Вознесенский.

Носовский об этом разговоре доложил наркому. Тот тут же поручил подготовить этот проект и подсказал, какие предусмотреть предложения по эвакуации киевского завода и для быстрейшего разворота производства на новом месте. Он предложил также включить пункт об установке трехсот 37‑мм автоматических пушек на трехосных машинах, что было вполне разумно. Это предложение поддержал Наркомат обороны. Оно было утверждено постановлением СНК.

На следующий день Н. Э. Носовский уже поднимал на ноги коломенских паровозостроителей. Они обещали изготовить платформы в срок. Тем временем конструкторы другого завода представили чертежи установки для пушек на трехосных автомашинах. Автомашины немедленно доставили на завод. Пушки на автомашинах пошли на фронт. А вскоре поступили и зенитные платформы от паровозостроителей. Выпуск зениток 37‑мм калибра не сорвали.

Величайшая самоотверженность рабочих, мастеров, инженеров, техников, служащих, руководящего состава, отдававших все силы производству, оставляя для сна и отдыха считанные часы, позволила в первые же дни и недели войны резко увеличить производство зенитной артиллерии. Завод имени М. И. Калинина увеличил вдвое выпуск зенитных 85-мм пушек, которые сыграли важную роль в противовоздушной обороне Москвы и других городов, а затем освоил производство 25‑мм автоматических зенитных пушек, на что в мирное время ушло бы не менее года, а сделано это было за три месяца.

Причем этот завод с начала войны оказался в очень сложном положении, так как находился в зоне действия вражеской авиации. Но, как и в Коврове, завод замаскировали так, что обнаружить его с воздуха немцам не удавалось. Они бомбили созданную в нескольких километрах от завода бутафорию корпусов и складов, макеты производственных зданий. Лишь однажды, и то случайно, бомба попала в склад металлолома, но никто не пострадал. Однако коллектив калининцев был готов и к отражению налетов, поставив на охрану завода несколько батарей 85‑мм зенитных пушек, собранных сверх плана из нестандартных узлов и деталей.

Однако в связи с нависшей опасностью Государственный Комитет Обороны принял решение об эвакуации ряда заводов, в числе которых оказался и артиллерийский завод имени М. И. Калинина. Эвакуация проходила в самые тревожные для страны дни. Работы, связанные с погрузкой оборудования и отправкой эшелонов, шли днем и ночью. Директор завода Б. А. Фраткин, руководители цехов и отделов не покидали завод ни на час. Ускоряя отгрузку, в крупных корпусах рабочие проложили узкоколейки и по ним отправляли груз прямо до железной дороги. Нужно было – проламывали стены и такелажным способом продвигали станки и оборудование.

И вот завод прибыл на Урал. Начальник артиллерийского главка Н. Э. Носовский, прилетевший туда в эти дни, вспоминал: «Я посетил на Урале новую базу для артиллерийского завода. Работу на новом месте пришлось вести в зимних условиях. Стояли жгучие морозы. Люди разместились вначале в городском клубе, а потом постепенно стали расселяться кто куда. А тех, кому достались построенные на скорую руку бараки, считали счастливчиками. Люди терпели холод, жили впроголодь и в тяжелых жилищных условиях. Тем не менее с первых же дней строительство развернулось полным ходом. Одновременно начался монтаж оборудования. Подъемных средств не хватало, работа велась вручную, такелажным способом. В монтаже участвовали все – рабочие, инженерно-технические работники, служащие, члены семей. Помещения не отапливались, люди то и дело подбегали к разложенным в цехе кострам хоть на минуту погреться – и снова за работу. Как только заканчивался монтаж оборудования, станки сразу же пускались в работу, и тут же начинали поступать детали для 85‑мм зенитных пушек. Для обогрева установили паровоз, но холод был все – таки жуткий, не помогали и поставленные у станков железные печки, замерзала эмульсия, коченели руки… И ни слова упрека, жалобы, нытья! Рабочие, а среди них все больше становилось женщин, подростков, молча, с суровыми лицами строили, монтировали, выпускали детали, узлы».

На новом месте базирования коллектив завода стремился в самые короткие сроки восстановить производство, а затем и пустить в дальних краях крепкие корни. С каждым днем производство расширялось. Из цехов никто не уходил, не выполнив задания.

Завод отличался от других применением на многих операциях самой передовой технологии, которая позволяла во много раз повышать производительность. Одними из первых в практике артиллерийского производства тут стали не скоблить, а хонинговать канал ствола, протягивая через него, как и в винтовочном стволе, своеобразный пуансон. Хонингование оказалось настолько удачной операцией, что теперь на «чистовой проход» затрачивалось не 12 часов, как при старом типе инструментов, а всего 10–15 минут, то есть почти в 40 раз меньше. Протяжной станок, появившийся на заводе до войны, полностью себя оправдал, а в годы войны принес тот эффект, на который рассчитывали, позволил без задержки выполнять эту важную операцию.

* * *

…Бывая на артиллерийском заводе на Волге, я познакомился с главным конструктором Василием Гавриловичем Грабиным, чье имя хорошо известно. Это был человек особого склада.