Возражать против того, что капитан "Удачи" принял на себя командование, землянин не стал. Так в данных обстоятельствах будет лучше.

Едва они вышли из проулка, на них напали.

Назвать группу из двух десятков человек, попытавшихся завладеть имуществом команды попаданца, бандитами или разбойниками не поворачивался язык. Это были жуткие оборванцы — вонючие, вооружённые какими-то палками, дубинками и ножами.

Напали они по ошибке, приняв появившихся из проулка людей за своих более шустрых конкурентов. А когда первые же трое подскочивших к Игорю и Авмию упали разрубленными чуть ли не напополам, и голодранцы увидели, что их противники численностью не сильно уступают, да к тому же хорошо вооружены и экипированы, то пустились наутёк. Преследовать этих бомжей никто и не собирался.

Взгляду попаданца предстала почти сюрреалистическая картина происходящего в порту.

Относительное спокойствие царило лишь возле вытащенных на песок плоскодонных прибрежных судов, находящихся от Игоря в полутора сотнях метров южнее. Там были видны лишь огни светляков в руках пробудившихся экипажей. Видимо, чернь посчитала их слишком опасной добычей.

А вот на остальных участках активно действовали многочисленные группы людей, которые стремились по полной воспользоваться наступившим безвластием.

Стая шакалов в состоянии растерзать и льва. В этом можно было убедиться, наблюдая, как ожесточённо расправлялись голодранцы с немногочисленными охранниками складов. Наёмники Братства продавали свои жизни дорого, но отбить нападений не могли.

Разумеется, никакой организации процесса грабежей не было. Все шайки действовали спонтанно, часто вступая в кровавые столкновения друг с другом.

Отряд Игоря и Авмия почти добрался до нужной им причальной стенки, когда вновь пришлось отбиваться от ещё одного нападения.

В этот раз противник оказался малочисленней, но лучше вооружён — около десятка молоденьких парней, лет шестнадцати-семнадцати, почти все при огромных тесаках, размерами мало уступающими полноценным мечам.

— А ну бросайте всё, что при вас, на землю, — заявил один из этой подростковой шайки, помимо оружия, державший ещё и факел, — Бросайте, и уйдёте живыми.

Остальные грязные и оборванные парни — ого, нет, заметил в этот момент Егоров, среди них имелась и обритая почти наголо девица, впрочем, мало чем от парней отличающаяся — выстроились полукругом за своим выставившим ультиматум товарищем, перекрывая путь к причалу, где находилась шлюпка с "Удачи".

— Встречное предложение, — холодно произнёс капитан, — Ты вместе со своей шантрапой освобождаешь нам дорогу.

— Борзеешь, старик, — хмыкнул, зло сощурившись, оборвыш.

Авмию едва исполнилось пятьдесят, он выглядел крепким и здоровым, поэтому называть его стариком было сильным преувеличением. Только, что взять с молодого гопника?

Меч капитана Тушта только начал подниматься, как правее Игоря пролетел Огнешар и с жутковатым шипением превратил голову главаря шайки в брызнувшую сгустками крови и искрами огня головёшку. Следом полетело следующее огненное заклинание, прожёгшее грудь самого высокого из оборванцев.

В отличие от своего предводителя, второй бандит успел издать громкий, почти звериный вой, послуживший сигналом для бегства товарищей обоих уже мёртвых неудачников.

Игорь хотел взглядом укорить Танию, начавшей атаку без команды и условного знака, но, обернувшись, увидел, что та не имеет никакого отношения к убийству гопников. Магические удары нанесла герцогиня Латана Пелонская.

На лице аристократки, временно снявшей со своего лица маску лицемерия, было написано столько презрения и отвращения, словно бы она наступила в кучу дерьма.

— Животные, — скривила она губы, но, поймав взгляд попаданца, вновь застенчиво, не разжимая губ, улыбнулась, — Я ведь всё сделала правильно? — спросила принцесса у Игоря.

— Да, молодец, — похвалил её вместо землянина капитан, — Вперёд, — поторопил он, — Вон, уже наша шлюпка. Только, гадство, где мои обормоты? Бухают, что ли, ещё? Отпорю придурков!

Наказывать дежуривших матросов "Удачи" не придётся. Это стало ясно, когда трупы обоих обнаружились на днище лодки.

Зачем их убили? Чтобы завладеть оружием, или они чем-то разозлили какую-то из пробегавших мимо групп оборванцев?

— Не стоим, Игорь, — помрачневший Авмий держал себя в руках, — Рассаживайтесь. Пусть твой раб берётся за весло, как и мы тоже. По очереди грести будем. Эх, парни, — спрыгнув в шлюпку, он собственноручно, с помощью последовавших за ним старпома и суперкарго, уложил тела своих убитых матросов у кормы, — Похороним, когда выйдем в море, — сказал он Милиху Веспу, старпому.

"Удача" стояла на якоре в двух сотнях метров от берега. Её экипаж уже обратил внимание на происходившую в порту суету, и никто на борту корабля не спал.

— Что случилось, капитан? — спросил сверху боцман, когда шлюпка стукнулась о судно.

— Лестницу кидай, — глухо ответил Тушт, не спеша удовлетворить его любопытство.

Егоров ожидал увидеть сброшенный канат с навязанными на нём узлами, но им спустили настоящую верёвочную лестницу с деревянными перекладинами.

— Кольт, Гильма, идите сюда, — позвал он детей, — Поднимайтесь сразу за дядей Лоймом.

Первый участок маршрута "Удачи" шёл почти строго на запад, к мысу Герцогств, оконечности большого, отходящего от материка клыком полуострова с двумя десятками расположенных на нём государств. До того, чтобы называться королевствами они не дотягивали, хотя правители некоторых из них требовали именно такого наименования своих владений.

Порт Дув, в который направлялась каравелла — такое название судну, чьим пассажиром он стал, дал землянин — как раз являлся столицей Дувстола, государства, назвав которое герцогством, будучи на его территории, можно было гарантировано отправиться в тюрьму, а, при определённых обстоятельствах, и на виселицу.

Капитан Авмий Тушт насчёт этого своих пассажиров предупредил особо. Чтобы не ляпнул кто по незнанию

В Дуве им предстояло провести три-четыре дня — там предстояло продать часть груза в виде бочек с маринованной рыбой, закупленных суперкарго Летаном Имиром в королевстве Алтир.

Кстати, эту же рыбу, подобие салаки, включили в рацион питания, так что, утром на завтраке Игорь её попробовал и не впечатлился — она припахивала. То ли, бочку такую вскрыли, то ли, вся салака подпортилась, и не исключён вариант, что ушлый молодой суперкарго по дешёвке купил лежалый товар.

Попаданец даже засомневался, что эту рыбу удастся кому-то сбагрить.

Впрочем, один из его друзей однажды привёз из иркутской командировки омуля и, угощая, расхваливал, говоря, что байкальская селёдка и должна быть с душком. Егоров с другом не спорил, от угощения не отказывался, но потом до конца дня мучился от въевшегося в руки запаха. Чем только не вымывал, даже шампунем — никакого толка. Поэтому, когда Виталий со следующей поездки привёз и щедро предложил Игорю взять себе очередной гостинец домой, тот вежливо, чтобы не обидеть приятеля, отказался.