Обидно было признавать, что она права. Чертовски обидно! В этот момент Максим действительно чувствовал себя тряпкой, которую видела в нем сестра. А переступить через себя все равно не мог… Неважно, что он скорее всего умрет здесь. Это недостаточная причина отказаться от принципов!

– И что дальше? Будешь смотреть, как она убьет меня?

– Да. Может – участвовать.

Внутри было больно, но выдавать это Максим не собирался. Пусть делает, что хочет, и ведет себя так, как ей проще. Может, это и есть основной инстинкт выживания? Он ведь ей, по сути, никто! Если речь идет о собственном спасении, она выберет более выгодную сторону. А его смерть – его проблема!

Все это было понятно с точки зрения холодной логики. И все-таки Максим не мог забыть и то, что у нее есть другая сторона – та, которую она показала лишь однажды, да и то не намеренно. Девушка, которую он успокаивал ночью, не могла бы себя так вести…

– Детишки, я вас разочарую. Умрете вы оба, и гораздо раньше, чем планировали.

Леонид появился из гостиной тихо, и поначалу его даже не заметили. По крайней мере, Максим не заметил, а Ева никак не отреагировала.

– Проснулся уже, хромоножка? – егерь презрительно посмотрел на Максима. – Это ж надо – отрубиться из-за какого-то ожога! А ведь это меньшее из того, что Нина для тебя приготовила… Вот только мне неохота марать о тебя руки. За роль палача мне не сильно доплачивают, а торчать здесь осточертело. Поэтому мне проще убрать вас обоих одним махом и вернуться в город!

– А хозяйка не накажет? – поинтересовалась Ева.

– Я так понимаю, ты имеешь в виду Нину… Нет, представь себе, не накажет. У меня для тебя крайне неприятная новость, детка: камеры не работают. Вьюга вырубила сигнал! Поэтому мы с вами одни. Мило, да? Я решил воспользоваться случаем. Потому что, по правде говоря, ты бесишь меня гораздо больше, чем этот пацан. И то, что Нина допускает возможность оставить тебя в живых, меня совсем не радует.

Чувствовалось, что Леонид не шутит. Максим был ему абсолютно безразличен, а вот Ева почему-то злила… или пугала? Не так просто различить. В любом случае, когда он смотрел на нее, его взгляд становился злым и настороженным. Едва девушка оторвала от пола ногу, чтобы сделать шаг в его сторону, как он вытащил из-за пояса пистолет.

– Не дергайся, куколка. Я таких, как ты, знаю! Психи… ты ж мне руку вырвешь – и глазом не моргнешь.

– На это у меня вряд ли хватит сил. Хотя я бы не отказалась.

– Не сомневаюсь! Если уж ты со своим другом такое сотворила, то со мной – еще проще! Но я тебе не позволю. Таких убирать надо при первой же возможности, как рассадник инфекции, чтобы нормальные люди не пострадали!

– Нина разделяет это мнение?

– Нине это мнение вообще не обязательно знать! Она услышит другое… На тебя напал пацан, потому что отомстить хотел. Выхватил у меня пистолет и выстрелил. Я слишком поздно опомнился, пришлось его тоже завалить. Все, конец истории! Вас нет – и проблем нет!

– В доме, предполагаю, есть не только камеры прямого включения, но и записывающие камеры. С ними ты что будешь делать?

– Правильно предполагаешь! Вы, психопаты, очень догадливые… Но конкретно здесь, в коридоре, таких камер нет! Поэтому придется верить мне на слово! Нину больше расстроит, что пацан умер так быстро. То, что сдохнешь ты, она даже не заметит. И никто не заметит! Даже родня твоя только с облегчением вздохнет… точнее, уже вздохнула, ведь для них ты уже умерла!

Стоя возле двери гостиной, Леонид был примерно на одинаковом расстоянии и от Евы, и от Максима. Притом что он сосредоточил свое внимание на девушке, чувствовалось, что он не потерял связь с реальностью. Поэтому о том, чтобы обезоружить его, и мечтать не приходилось. В нормальном состоянии Максим еще бы рискнул, но не сейчас. Вся эта «церемония» с клеймом подкосила его… Однако и совсем ничего не делать он не мог.

Решение, которое он принял, было удивительным и для самого Максима. Он не до конца понимал, что делает, но вместе с тем чувствовал: это правильно. Медленно, прихрамывая, он вышел вперед – так, чтобы оказаться между Леонидом и Евой.

– Ты что еще удумал? – нахмурился егерь. – Что за камикадзе в действии?

– Дай ей уйти. Нина наняла тебя, чтобы разделаться со мной. Ева здесь вообще ни при чем.

– Парень, ты на что надеешься? Что я пущу слезу умиления от твоего героизма и отпущу вас обоих? Размечтался! Я тебе не какая-нибудь сопливая домохозяйка, я таких, как ты, голыми руками душил!

– Ну а почему сейчас не стреляешь? – полюбопытствовал Максим. – Давай уже – и покончим с этим!

Внутри застыло странное ощущение… С одной стороны, он не сомневался в серьезности намерений Леонида. Этот убьет и не вспомнит, сразу видно! С другой – он не чувствовал в себе даже сомнений, не то что страха. Обидно, что так все должно закончиться… Но, может, хоть Ева успеет выбежать, когда начнется стрельба, она же так близко к двери стоит!

Он не до конца понимал, ради чего спасает ее, почему не хочет мстить. В памяти была только ночь и худенькая девчонка, прижавшаяся к нему, позволившая снова почувствовать себя сильным после всех унижений, через которые провела его Нина. Теперь он опять был сильным. Ради этого умереть не жалко.

– Дурак, – констатировал Леонид. – Ладно, она больная на всю голову, но ты? Просто кретин!

– Не вижу ничего кретинского… Ты бы все равно убил меня.

– Да. Но сам факт, что ты ее защищаешь, чего стоит! Когда у нее был шанс, она над тобой поглумилась безо всяких сомнений!

– Хорош языком трепать, стреляй давай!

Не нужно медлить, потому что тогда страх все-таки может появиться. Лучше покончить с этим быстро, раз и навсегда.

Теперь уже точно навсегда…

– На том свете друг перед другом извинитесь, детишки, – усмехнулся егерь, нажимая на курок.

И ничего не произошло.

Пистолет беспомощно щелкнул, показывая, что действие имело какой-то результат, но не слишком значимый. Леонид недоуменно уставился на оружие, затем нажал на курок еще раз – и с тем же результатом. В пистолете просто не было патронов.

Максим не представлял, как такое могло произойти, но и раздумывать не собирался. Раз представился такой шанс, грех его упустить! Пользуясь замешательством мужчины, он подался вперед и одним ударом выбил оружие. Боль в ноге пришлось подавить – долго такое игнорировать нельзя, но чуть-чуть продержаться можно. Можно даже двинуть Леониду больной ногой в грудь, откидывая его к лестнице…

Правда, из-за этого вспышка боли была настолько сильной, что Максим невольно повалился на колени. Но это было неважно. Потому что Ева не осталась в стороне. Она юркой змейкой подалась вперед и оказалась на лестнице позади мужчины. Металлическая удавка на секунду блеснула в ее пальцах, прежде чем оказаться на шее у Леонида. Максим не сразу понял, откуда она вообще взялась, а потом сообразил: гибкую проволоку девушка извлекла из собственного браслета.