– Но я сам подавал заявку, и мне звонили. Кто-то же организует этот процесс?

– Никто. Диспетчеры – их сотни, и каждый сам по себе. Обычно это одинокие лежачие паралитики из третьих стран, где за сотню долларов можно от чего угодно отмазаться. У каждого ноутбук, Интернет и VPN, генерирующая новые адреса на каждый выход в Сеть.

Да, похоже на правду. Им – пишут, они перезванивают и говорят, как по писаному. Потому что об одном и том же, по предложенным и заученным сценариям. Как если бы стройматериалы продавали. Наверное, они даже не понимают до конца, о чем договариваются с клиентами, и считают, что занимаются животными. И никакого импровиза, всё однотипно, хотя бы потому, что заказчику лишнего болтать не дают. Вопрос – ответ. Так было. Не зацепиться…

– Исполнители?

– Вольная вербовка через Интернет или по той же наводке. Какая им предстоит работа, исполнители не знают до самого последнего момента. Вся подготовка виртуальная, так что риска засветить исполнителей нет. Друг друга они не знают, лиц не видели, кроме случаев, когда в конце предполагается тотальная зачистка. Но это сценарий для третьих стран.

Ну да, в том числе для России. Как, похоже, планировалось при том теракте.

– Чистишь ты?

– Нет, нанятые на один раз люди.

– А как же учебные лагеря?

– Есть такие. Но не для всех. Только для перспективных работников с уникальными возможностями, или же когда готовится масштабная акция. Те, кто прошел лагеря, попадают в особый список.

Как тот снайпер, или «ныряльщики», или «гимнасты», которые способны в любую щель просочиться, куда никто другой даже не помыслит, а следствие даже не подумает.

– Так, может, здесь потянуть?

– Может быть… Но лагеря на один раз, равно как инструкторы, которые те же исполнители. Они отрабатывают курс, лагерь сворачивают и все разъезжаются кто куда до особого распоряжения.

И маски Нуф-Нуфа, Наф-Нафа и прочих сказочных зверей…

– Слежка?

– Случайные люди: какие-нибудь пацаны на скейтах, а по деталям и людям – профессиональные, из бывших, филеры. Но каждый из них работает по своему фрагменту, долго на месте не засиживаясь. Там такая чехарда, что соединить всё в одно целое действие трудно.

– А если они потом сообразят?

– Потом – да, но не сразу! Но даже если догадаются, что с того? Будут сидеть тихо, как мышки, понимая последствия… Потому что не свидетели, а соучастники. Но даже если захотят, то доказать ничего не смогут, так как большинство утилизаций это… несчастные случаи.

Да, верно. Всё верно. Профессионал подставляться «под нары» не будет, потому что участвовал и денежки получил, а в россказни, что он ничего не знал и не понимал, прокурор не поверит. Тут молчание гарантировано. Но главный козырь – несчастный случай, тут вообще ни с какой стороны не подкопаться.

И здесь пролетели…

Ну не может же быть, чтобы не было ни единой зацепки! Там, внизу, ладно, но на его уровне… Потому что он на своей ступеньке и знает много, знает больше других. Кроме одного… главного, кто всем этим заправляет.

– Твои обязанности?

– Курировать сложные случаи. И потенциальная утечка информации. Поэтому к тебе на разборки примчался. Я ведь с самого низа поднимался, как в армии – от рядового. Потом ванькой-взводным походил, потом лямку ротного потягал. Так что всю кухню понимаю.

– Ну, допустим, приехал ты, разобрался, что дальше?

– Гоню информацию наверх. Там принимают решение. Я исполняю.

Вслепую? Опять вслепую? Не врет? Не похоже. Когда руки гвоздями дырявят, то человек обычно не врет. И потом всё это совершенно укладывается в логику и стиль фирмы – никто, никого, никогда, ни под каким видом, только виртуально, обезличенно, по растащенным фрагментам. Сотни кусков, которые нельзя сшить друг с другом. Раньше такое было невозможно, потому что не было технологий и нужно было кого-то к кому-то посылать, что-то передавать, посылать связников, и они вынуждены были встречаться и на том сыпались. А теперь, когда компьютеры и…

Стоп! Отмотаем чуть назад. Чуть выше слово проскочило… Какое? «Передавать». Да это! Потому что по сетям можно перегнать сообщение, фотографию, видео, целую программу, но нельзя посылку или хотя бы бандероль. Нельзя! Это как в интернет-магазине с его каталогами, корзинками и даже виртуальными кошельками, но товар-то должен дойти до потребителя. Товар из монитора не вытащишь, по крайней мере, сейчас. Товар! Посылка! Хотя бы даже запечатанное, под подпись письмо. Здесь возможности Интернета заканчиваются и начинаются банальные, древние как мир, товарно-денежные отношения между продавцом и покупателем. Вещественные!

А? Думать… Мотать!

– А если надо не информацию, если надо посылку передать? Ценную.

– Посылку? Бывало такое, очень редко, раза два-три. Тогда через курьера.

– Который…

– Которого я не видел. Просто оставлял пакет в условленном месте, и кто-то его забирал. Наверное, забирал.

Так-так…

– А если заказ. Ты имеешь право принимать заказы?

– Почему бы нет? На общих основаниях. Если я нашел заказ, то получу с него навар, сверх обычных, причитающихся мне дивидендов.

– А если заказ крупный? Очень крупный.

– Пойдет обычным порядком.

– А если заказчик против, если он не желает рисковать, если капризничает или не знает, с какой стороны к компьютеру подойти? Если он мормон или старообрядец.

– Ему откажут.

– Но заказ ведь большой, «питомец жирный», и его не хочется упускать.

– Не понимаю.

– А что тут понимать? Я делаю заказ, допустим, на полмиллиона и, чтобы гарантировать свою безопасность, отказываюсь от принятых в фирме форм передачи информации, настаивая на архаичном конвертике или флешке, которая из рук в руки. А вы должны передать дальше для принятия окончательного решения. Вы даже не знаете, что внутри. Как тогда?

– Тогда? Тогда, наверное, курьер.

Курьер! Вот оно. Не сеть, не переплетение тысяч виртуальных, рвущихся, как гнилая рогожа, ниточек, а живой человек, который отнесёт предмет адресату. Как ту, заказанную в интернет-магазине посылку.

Вот решение! Единственно возможное и верное. Хочется надеяться, что верное.

– У меня заказ. Лично тебе. Раз ты можешь… Если выполнишь его, жить будешь, работать, приятельствовать с тобой станем. Ты же свой в доску, ты русский. И я. Земляки мы. И помогать друг другу должны по-свойски. Как в армии. Ну или… – Кивнуть в сторону трупов. – Или «пушной зверек». Тебе! Без вариантов. Это ты понимаешь, земляк…

Смотрит, выпучив глаза, аж рот от удивления открыл. Потому что странный переход от гвоздей к приятельству.

– Пиши, оформляй заказик. Ах, ну да, рука. Тогда запоминай. Питомец у меня, дюже вредный, но… здоровенный чёрт, не собачка и не кошечка – царь зверей. И нужно бы его убрать, чтобы животине лесной жить легче стало, потому как под пятой все, так что ни вздохнуть ни… Ну, ты понимаешь. Дело это хлопотное, потому что гиены вокруг и «волки позорные», которые «царя» денно и нощно стерегут, от зверья оберегая. Так что я осознаю все трудности, и готов раскошелится. Пятьсот тысяч кусков – сумма фирме интересная?