горы, древностью деревьев, которые помнят начало всех времен. Если у Кристофера была пульсирующая сердцевина, то у неё — величие ночного неба в блеске звёзд, спокойное, тихое и такое же глубокое. Она шелестела не платьем, а паутинами из древних лесов, и её пальцы касались кожи печалью и горечью.

Она опустилась рядом с Эндрю, а он даже не помнил, как открыл ей дверь.

Она наклонилась к нему и прильнула сухими губами ко лбу, разгоняя бьющую боль. Кристофер был прав, голова невыносимо заболела, и любое движение только усиливало её. Эндрю измаялся, пытаясь найти положение, чтобы боль хотя бы чуть-чуть уменьшилась. Таблетки не помогали.

Но лёгкий поцелуй Одетт раскрошил её, растворил в безмятежной нежности. Как поцелуй матери, которая после долгой разлуки нашла своё дитя.

Эндрю поднял голову, с благоговением глядя в повязку, плотно закрывавшую глазницы ведьмы.

— Пора вернуть твоего ворона, верно? Ведь именно этого ты и хотел, не так ли?

Глава 16

Они сидели под навесом над открытыми рядами рынка.

Пахло травами и едой, шипело мясо, а рядом, за широким столом, проходил семинар по минералам в заклинаниях. За прилавками суетились продавцы, которые рассказывали и показывали, как применить чайные сборы, как использовать амулет и какие перья подойдут для защиты. Тощая старуха в шляпе с обвисшими полями склонилась над свечами, чуть ли утыкаясь носом в воск. Далеко не все вернулись на рынок, а на дверях лавок вдоль улицы висели таблички «закрыто». Даже рядом с маленьким фонтаном, у которого собирались посплетничать ведьмы и колдуны, не принадлежавшие ни к одной из семей, было пусто.

По дороге сюда Мари переписывалась с Эндрю, потом долго говорила с матерью, делясь переживаниями. Мать и дочь, две потмственны ведьмы, они всегда были близки и легко понимали друг друга. К тому же, Мари ценила, что Лаура не наставляет и не лезет в жизни детей. Когда та узнала про младшего сына, не удивилась, но отвечала невпопад и со свойственной задумчивостью, значит, считала, что волноваться не о чем. А вот Мари переживала! Сны больше походили на видения и показывали смерть. Или так казалось.

Так что Мари регулярно отправляла брату коротенькие сообщения, которые часто и ответа не требовали, зато напоминали, что сестра рядом. Кристофер предпочитал звонить, а Мари это терпеть не могла. К последнему она прикрепила песенку, а Эндрю восхитился и написал, как музыка перекликается с тем, что звучит в голове. Мари отправила смайлик и поняла, что вряд ли брат теперь вскоре ответит, да и рынок уже близко.

Мари пришла, чтобы поговорить с ведьмой из Дома туманов и снов, но увидела в толпе ту незнакомку, чью силу почерпнула. Поколебавшись, Мари направилась к прилавку, у которого та рассматривала плетеные пояса и браслеты. Вряд ли одна из них затеет ритуалы прямо на рынке, где воздух трещал от защитного колдовства.

— Я узнала тебя, ведьма видений, — улыбнулась незнакомка и попросила завернуть тонкий поясок. — Я рада, что мы встретились без Шеанны. Я подмерзла и не откажусь от глинтвейна.

И теперь Мари обнимала стаканчик с подогретым вином, вдыхая ароматный коричный пар, и с нескрываемым интересом разглядывала Катрин. Француженка, она не так давно прилетела в Сиэтл из Парижа по приглашению Шеанны и увлеклась Домом туманов и снов. Удивилась, когда поняла, что за ними подглядывают, и теперь делилась собственными мыслями. Оказалось, Шеанна приглашала и Катрин присоединиться к Дому туманов и снов. Та отказлась. Сделав маленький глоточек глинтвейна, Катрин прошелестела:

— Шеанна ошиблась.

— В чём же?

— В тебе. Знаешь, во Франции ведьмы не режут младенцев, а помогают раскрыть сильную сторону. Да, Шеанна сетовала, что ты испугалась ритуала. Мы давно обмениваемся посланиями, кстати, через услуги Рейвен пост. Но о младенцах я узнала только в Сиэтле.

— Тогда спрошу прямо. Ты помогаешь Шеанне? Какой из её сильных сторон?

— Нет, Мари, не помогаю. Не считаю, что Шеанна права, но Сиэтл — не мой город, я только гостья. Мне было интересно, я люблю пробовать новое. Теперь мне интересна ты. Разве ты не хочешь идти дальше по пути ведьмы?

— Раньше думала, что нет. Но я много думала об этом в последнее время. Из учениц я давно выросла, но путь ведьмы — это познание, и не только в юности. Моя мама до сих пор ходит на лекции, а потом сама пробует и рассказывает другим. Дом не дал мне того, что я хотела, но я готова идти дальше.

— А как тебе моя сила? Понравилось? Нет? С агрессивной магией тоже надо уметь работать, твои заклинания куда мягче. По тому, что рассказывала Шеанна, сама я не видела. Могу поделиться своим опытом. Но про Шеанну не спрашивай.

— Сначала я хочу закончить дела с охотой.

Катрин кивнула.

— Кое-чем я могу поделиться.

После беседы, когда Катрин оставила уже заметно опустевший рынок, Мари сама собиралась быстро заскочить в лавку с духами и маслами, когда из угла скользнула фигура в плаще и резко прижала Мари к стене, она ощутила укол острия кинжала. Из-под длинного непромокаемого плаща с капюшоном даже лица толком не видно.

— Мари Уолтон? Есть разговор. Не шевелись, я могу сделать очень и очень плохо. Не здесь, идём.

— С чего бы?

Драться она, конечно, не собиралась, а вот отвести взгляд и метнуться в ближайшую лавку, чтобы сосредоточиться на более сложном заклинании, могла.

— Я знаю, как умер твой отец. Тебе будет интересно. Взамен я попрошу услугу, которая тебе ничего не будет стоить. Извини уж, я привыкла действовать быстро и без лишних разговоров. И ведьмы, и люди куда охотнее слушают, если их слегка прижать.

— Не угрожай тем, кто сильнее тебя, — прошипела Мари и прикоснулась пальцами к пальцам ведьмы. Та взвизгнула и отскочила. Простое быстрое заклинание, которое заставляет почувствовать иллюзорную боль. Воспользовавшись растерянностью, Мари резко дёрнула волос из головы ведьмы и быстро завертела его в пальцах, шепча слова заговора. Всего лишь ослабить, чтобы та не смогла колдовать час или два. Для разговора хватит. Только вместо того, чтобы ослабеть, ведьма завыла и, пошатнувшись, рухнула без сознания на мокрый асфальт, как подкошенная.

— Так не должно быть, — нахмурилась Мари, склонившись к женщине. — Вот чёрт!

Теперь ещё придётся помочь той, кто угрожала и едва не проткнула кинжалом. А она-то думала, что всё веселье достаётся Кристоферу.

— Это Охота на мою семью.

— Всем досталось, — Дуглас выразительно постучал кулаком по груди и прикрыл глаза. — Но, если у тебя настроение поболтать, валяй. Готов к любым теориям