Сарр отодвинулся от стола.

– Не нужно. Это благословение – принимать гостей. В нашем доме ей рады. – Вытерев рот тыльной стороной ладони, он поднялся. – Ладно, надо мне заняться этими щепками, пока до них не добрались черви. – Он повернулся и ушел с кухни, тяжелые шаги загрохотали по крыльцу. Через секунду Джереми и Дебора услышали, как он спустился по ступеням и направился в поле.

Фрайерс подождал, пока Сарр уйдет.

– Он не выглядел особенно довольным.

– Ой, Сарр не станет этого показывать, но он еще как рад. Ему нравится, когда к нам приезжают гости, осматривают ферму. Это напоминает ему о том, что тут он дома, вернулся к своим корням.

– К корням? – Фрайерс на секунду задумался. – Да, он говорил что-то такое, когда в первый раз показывал мне округу. Я думал, он шутит.

Дебора покачала головой.

– Мой муж никогда не шутит. Эта ферма имеет для него особое значение.

– Но вы же купили ее только прошлой зимой, разве нет?

– Да. Но когда-то давно она принадлежала семье Сарра. Они первыми здесь поселились.

– То есть, этот дом построили Пороты?

– Нет, родня со стороны его матери. Троэты. Одна из самых старых семей в Гилеаде.

– Да, помню. Несколько человек еще погибли в пожаре.

– Именно здесь они и жили.

– То есть пожар случился прямо здесь? В этом доме?

Дебора кивнула.

– Очень давно, лет сто назад, а то и больше. Сарр мне об этом рассказывал. Он говорит, что этот дом – второй на том же месте, его построили на старом фундаменте. Первый сгорел дотла, осталась только печная труба да эта старая штуковина, – она махнула на приземистую чугунную печь. – Уже и не помню, сколько людей погибло. Кажется, шесть или семь. Мать, отец, детки – вся семья.

– Кроме одного, – сказал Фрайерс. – Мальчишки, который, как говорят, и устроил пожар. Так мне сказал Мэтт Гейзель.

– Что бы тогда ни случилось, это было ужасно. – Дебора снова взялась за тарелки. Фрайерс кивнул, потом потянулся к плошке с пудингом.

– Наверное, пожар случился посреди ночи, когда все спали. Иначе они смогли бы выбраться.

– Да… Наверное, ночью. – Дебора замерла перед окном, бездумно глядя на солнечные лучи. Не было еще и полудня. Фрайерс с довольным видом взялся за десерт. Снаружи раскинулся ее сад, поля, амбар, далекие холмы – такой знакомый вид, неизменные части ее жизни. Но на секунду во всем вокруг женщине почудился пугающий намек на мимолетность. Она отвела глаза и занялась посудой, но мысли были заняты другим, совершенно неуместным в такой ясный день образом: под холодным черным небом, окрашивая землю алым на много миль вокруг, полыхала огненная пирамида.

Ложка заскребла по тарелке.

– Ну-ка, Джереми, – встряхнулась Дебора. – Поскорее заканчивайте с пудингом.

* * *

– Отличный выбор, – говорит мужчина. В солнечном свете, который льется через распахнутую дверь, морщинки вокруг улыбающихся губ придают ему усталый вид. – Приятно общаться с человеком, который знает, что ему нужно. – Он отмечает несколько мест крестиками и передает бумаги через исцарапанный стол. – Теперь мне нужна ваша подпись – вот здесь, внизу страницы… Ага, и вот тут… Ну вот и прекрасно. Огромное вам спасибо. – Собрав бумаги, он отодвигает кресло и поднимается. – Если вы подождете минутку, мистер… Розад, я тут же обо всем позабочусь.

– Вы так добры.

Снаружи, на стоянке солнечные лучи отражаются от рядов неподвижных автомобилей. В воздухе трепещет гирлянда пластиковых флажков. Сидя в дверях кабинета, Старик что-то напевает себе под нос и наблюдает за проносящимися по шоссе машинами. Он чувствует, как здание содрогается от грохота грузовиков, ощущает запах бензина и выхлопов. Здесь, на краю города все закатано в бетон, но его мысли находятся далеко, там, где из земли показываются крохотные зеленые ростки, а в тени лесов дремлют небольшие домишки.

Мужчина уже должен обустроиться среди фермеров, и теперь читает, спит или кое-как исследует непривычное окружение. Возможно, уже ощутил первый обескураживающий укол одиночества или скуки, хотя и не желает себе в этом признаться. Еще один день – и он вполне дозреет. Как раз ко дню рождения и доставке книги. Когда придет время, он будет готов.

Что до женщины…

– Она в полном вашем распоряжении, мистер. Вот документы о праве собственности. И ключи от машины.

Продавец вернулся. Вместе они идут по стоянке мимо хромированных радиаторов и лобовых стекол с намалеванными белым ценниками. Ни одна из надписей не стерта.

– А вот и она. Сможете выехать на ней прямо отсюда. – Продавец хлопает ладонью по полированному металлу капота. – Она прослужит вам еще много лет.

– Много лет? – Старик рассеянно моргает.

– Без всякого сомнения! Никогда не ошибетесь, покупая отечественное. Можете поверить, вам придется постараться, чтобы ее угробить. – Металл гудит от удара его кулака. – Регистрация и гарантийные документы – в бардачке. Как я уже сказал, у вас есть страховка на случай любых неприятностей. На год или десять тысяч миль, в зависимости от того, что случится первым.

А если не случится ни того, ни другого? – гадает покупатель, но слушает он вполуха.

Он думает о ферме и о женщине, которая отправится туда в эти выходные. Ее положение куда яснее, чем у мужчины, мотивы совершенно прозрачны; ее действия с легкостью можно предсказать – и спровоцировать. Когда с первыми мелкими задачами будет покончено, можно будет взяться за ее обучение всерьез. Она станет усердной ученицей.

Но на ферму должен прибыть еще один гость, хотя о нем никто и не узнает. По крайней мере, пока он не проявит себя…

– И не забудьте, – говорит между тем продавец, – тут рядом на заправке вас ждет бесплатный бак бензина. – Он открывает дверь автомобиля. – Уж можете поверить, вам досталась машинка что надо. С легкостью объедет вокруг света.

Старик улыбается.

– О, так далеко ей ехать не придется. Всего лишь до Нью-Джерси и обратно.

В крошечном «шеви» было невыносимо жарко, но, опустив окна, она не смогла бы слушать радио. Ну и ладно, хватит с нее рекламы автомобилей «хонда» и прогнозов о том, какими прекрасными будут эти выходные. Глупо так себя обнадеживать… Но, может, они и правда будут прекрасными. Кэрол покрутила головой из стороны в сторону, чувствуя, как прохладный ветер с шоссе касается кожи ее головы, и снова порадовалась, что решила постричься так коротко. Мужчины, должно быть, всегда чувствуют себя такими чистыми и свободными? Библиотека Линдауэра казалась тюрьмой на другом краю света.