— Спасибо, воздержусь, — проворчал я и продолжил рассматривать помещение.

Тем более, что пара любопытных штук даже помимо сундука в кабинете нашлась. На стенах висели деревянные доски, к которым на кнопки были прикреплены вырезки из газет:

«СКОТОВОДЧЕСКИЙ УЖАС. ДИРИЖАБЛЬ УПАЛ В СТАДО КОРОВ»

«АП, И В ОБРУЧ ГОРЯЩИЙ ЛЕТЯТ. ПОЖАР НА ЗАВОДЕ ИСКУСТВЕННЫХ КОШЕК»

«ОБСИДИАНОВОЕ ЧУДО: УЧЕНЫЕ СОЗДАЛИ ЧЕРНЫЙ ТОЛЧОК СМЕРТИ»

«ШИШКИ-ТЕЛЕПАТЫ ИЛИ ГОЛОС ОВОЩЕЙ? ОКРУГ Н. СТРАДАЕТ ОТ ПОВЫСИВШЕГОСЯ ПРОЦЕНТА СУМАСШЕДШИХ НА ЛЕСОПОВАЛЕ И ПОЛЯХ».

— Ну и бредятина. Видела? — обратился я к Софе, — Такой отборной “желтухи” даже в самых копеечных сортирных листках не печатают. Во времена-то были!

— Никакая это не желтуха, — возразила Катя, — а все правда. До последней буковки.

Вот тут я уже своего недоверия скрыть не сумел.

— Да ладно заливать-то!

Катя нахмурила густые брови.

— Что заливать? При себе у меня только фляжка походная. Она старая, но крепкая вроде, не протекает. Не понимаю тебя.

— Я тоже не понимаю иногда, — призналась Софа, — он со странностями парень, но это ничего.

Я скривился. Ну вас обеих к черту, тоже мне, барышни-крестьянки неразумные.

— Ладно, проехали.

— Куда? — встревожилась Катерина.

— Мы на месте вроде стоим, Витя, ты чего? — добавила Софа.

Честное слово, мне уже не молоко за мои физические и мысленные усилия должны давать, а целый продуктовый заказ. Чтоб я стресс заедал и тоску.

— Раз. — Катерина загнула палец. — Дирижабль действительно падал — я это знаю, потому что отец моей подруги ездил туда завалы разбирать — своими силами местные не справлялись. Потом после этого и пришел указ вообще на дирижаблях больше не летать. Столько людей без работы осталось!

Вот опять аргумент в пользу прогресса. Нынче у нас безработица меньше одного процента, так что бюро по трудоустройству не расформировывают только потому, что и в них тоже кто-то рабоать должен.

— Ладно, в это поверю, но… кому, нахрен, нужны искусственные кошки?

— А что в них плохого? Абсолютно такие же, как и обычные, только поить-кормить не надо и соплями не обвесишься, аллергии никакой.

— Бред, — снова повторил я

А вампиры не бред? Обновление организма, которое тебе провели — не бред? Плетение Софии — не бред?

Да все это бред. Вполне возможно, что я просто башку себе раскроил и теперь лежу там в Сашкиной лаборатории, истекаю кровью и предсмертное видение смотрю. Очень затяжное. Может, сейчас на самом деле прошло секунд пятнадцать.

Нет. Не буду себя в гроб загонять раньше времени. Тут и так дохрена желающих это сделать.

На столе обнаружилась пухлая книжка. Я взял ее, бегло перелистал и почувствовал… что-то странное. Вроде бы французы это называют “дежа вю”. Почерк очень напоминал отцовский. Я давно его не видел, конечно, но под ребрами аж засвербило. Папкин это почерк. Округлый такой, очень… основательный. Дневник был странный; хаотичный, все вразнобой. Без литра пива не разберешься. На одной странице могли соседствовать рецепт курицы в духовке и какая-нибудь квантовая формула.

Ну так папа-то наверняка разбирался в своих записях. А для чужого прочтения они и не предназначены. Невежливо чужие дневники читать, знаешь ли.

Я не то чтобы устыдился, но читать больше не стал. Все равно не разберу сейчас ничего толком. Тем более, меня ждет…

Сундук стоял, молчаливый и блестящий. Он, черт возьми, смотрел на меня. Подмигивал бликами от лампочки на крышке. Словно говорил “Ну-ка, Витек, давай силами померяемся”.

— Ладно, померяемся, уговорил. — сказал я и направился к сундуку. Присел возле него на корточки и потянулся к кодовому замку. — Что же ты прячешь, чумадан?

Как только мои руки коснулись холодного металла, в ушах раздался пронзительный писк. Я поморщился и попытался сосредоточиться, но монотонное “иииииииии” не давало собрать мысли в кучу. Вот щас бы не помешала глушилка от БАСКО. И с чего это вдруг нахлынуло так? Даже перед глазами все плывет…

Наверное, последствия той самой недавней операции по внедрению МОЩИ в мой организм.

Картинка обрела четкость, а вместо писка появился голос Софы.

— Как ты это сделал?

— Что «сделал»? — озадаченно спросил я.

— Вскрыл замок.

Я с недоумением уставился на сундук. Присмотрелся к цифрам в замке и узнал их сразу, потому что видел много, много раз.

Дата моего рождения.

Глава 17

“А ларчик просто открывался” — всплыло в голове выражение из далекого прошлого. Крылов Иван Андреич, русский баснописец и завсегдатай школьной программы для младших классов. Интересно, а про наши с Софкой нынешние похождения тоже можно книжку сложить? Пророчество вон придумали же. А это тоже в своем роде произведение.

Хотя я по книжкам не очень. У нас при заводе действует с недавних пор кружок книгочеев, но желающих там заниматься негусто. Четыре человека за несколько месяцев всего набралось, да и те девки: Сашка из чертежного, младший повар Настюха, Юлька-библиотекарь и еще одна краля, из Риги командированная. Имя такое звучное, на М…

Не такое, впрочем, звучное, как у Софкиной матери. Которая на пару с моим батей оставили нам тут привет из прошлого. И подсказывает мне чуйка, что разгадывать всю суть этого послания нам долго придется. Не день и не два. Поэтому не буду в долгий ящик откладывать. Уже успел понять, что тут в ящик и сыграть можно, если клювом щелкать и мышей не ловить. Летучих, хех.

Я откинул тяжелую крышку сундука и уставился на его содержимое во все глаза. На первый взгляд оно разочаровало. На второй и третий — тоже. Батя все-таки был большой оригинал, мне с ним в этом плане чертовски повезло. Такой огромный короб, а содержимого пшик. В недрах сундука на тряпице лежали два предмета. Довольно мелких, поэтому рассмотреть их в подробностях было сложно — света тусклой лампочки под потолком не хватало.

Что ж, придется нарушить вечный покой этих вещей. Надеюсь, никто не обидится. Все-таки они по праву мои. Я засучил рукава и запустил руки в черный зев сундука. Нашарил тряпицу и вытянул ее наружу.

— Что там? — поинтересовалась Софа и заглянула мне через плечо.

— Щас узнаем, — пояснил я и направился к кровати.

Пыли в комнате столько, что можно целую матерную поэму десятипальцевым методом написать, но сейчас меня это не волновало. На кортах важные вещички исследовать не будешь, тут точность нужна. Я не то чтобы очень хорош в таких делах — тяжелым инструментом орудовать сподручнее, но общие принципы знаю.

Устроившись поудобнее, я внимательно рассмотрел то, что достал из сундука. Изнутри любопытство аж распирало;