казалось бы! Смотреть на вас троих тошно. Водите вокруг нее хороводы. А что в ней такого-то? Она же никто и ничто! Даже сисек приличных, и то нет!

Я хотел было возразить, что есть у Маши сиськи. Вполне приличные. И волосы, чистый шелк. И тонкая шея. И глаза… Но, вообще-то все это не о том. В Маше есть нечто другое… Но Лизи уже усвистала, мотнув напоследок кудряшками и съездив ими мне по носу. Нехорошо вышло. Я действительно последние три дня являю собой жалкое зрелище. С той игры в поло, когда мой друг увез любовь всей моей жизни на старом Вольво нашего дворецкого. Больше я Машу не видел. А Ал, вернувшись под вечер, светился Менорой и, храня загадочное молчание, прошествовал в спальню. Больше мы с ним не общались. Я не хотел знать, что у него с Машей. А он, видимо, прекрасно справлялся сам, раз не искал у меня ни совета, ни поддержки. Я его понимал. Со мной рядом сейчас было так скучно, что скулы сводило. Меня самого от себя тошнило. В этом Лизи права. Я глянул на стакан с бренди, торчащий передо мной на барной стойке немым укором. Нет, алкоголь мне не поможет. Дурь? Тоже мимо. Я уже пытался, чуть не сдох. Маша преследует меня даже в наркотическом угаре. Мы с ней рука об руку до самой гробовой доски. До моей. Она-то даже не знает, что сопровождает меня во всех моих кошмарах по пути в ад.

Возможно, чуть выше облаков раскаялись, потому что у меня в кармане ожил телефон.

— Просьба к тебе, сын, — старший Сеймур был как всегда предельно лаконичен, — Ты ведь знаешь моего хорошего друга Итана Мура?

— Папа он известный продюсер. О нем знают многие, кто с тобой даже не знаком.

— Так вот, его дочь Вивиан завтра прилетит в Лондон. По работе.

— Вивиан Мур?! Завтра в Лондоне?!

Я слишком поздно понял, что в баре вокруг меня разлилась тишина, и десятки поклонников молодой голливудской звезды только что узнали о свалившемся на наш остров счастье. Во избежание расспросов, я поспешно выскочил на улицу.

— Ты мог бы сказать заранее, — укорил я родителя.

— Ты же знаешь этих киношников, скрытные, как японцы. К тому же малышка Вивиан до последнего отказывалась продолжать работу в том проекте. И если бы не ее бурный разрыв с грязным рокером…

— Вивиан рассталась с Кирком Дугласом? Вот черт! Она, наверное, страдает, бедняжка.

— Она уже не страдает, — кажется, отец хмыкнул в своем нью-йоркском пентхаусе, — Она застала мистера Дугласа в одном джакузи с горничной отеля. И судя по настрою Итона, она могла бы стать вдовой еще до свадьбы. Люди из мира кино зачастую переносят бурные страсти с экрана в личную жизнь. Издержки профессии, полагаю.

— Да уж…

Значит, папаша Мур отправил свою знаменитую дочурку развеяться подальше от Лос-Анджелеса. Как можно дальше. Пока он мешает с дерьмом ее бывшего бой-френда. Грамотный ход. Женщинам не стоит видеть мужских драк.

— А пока суд да дело, Вивиан снимется в чем-то таком в стиле Джейн Остин?

— У девочки контракт с Netflix. Она снимается в этих как их… да не важно, у нее всего несколько смен в Дувре. Итан нажал на пару рычагов, чтобы их придумали и включили в производство. В общем, я хотел бы тебя попросить…

Это было лишним. Три года назад мы с Алом целый месяц развлекали в Бате моих престарелых тетушек, выполняя эту печальную обязанность за моего отца, лишь бы он познакомил нас с юной актрисой из популярного сериала. И он познакомил. К сожалению, сердце Вивиан было уже не свободно, так что ни мне, ни принцу ничего не обломилось, кроме пары дежурных улыбок и десятка фотографий с автографами. Но теперь все складывалось на редкость удачно. Просьба отца опекать теледиву на время съемок, а заодно и засветить ее в обществе, показалась мне подарком судьбы. В моем сумрачном существовании появился смысл. И даже начал намечаться какой-никакой план по возвращению себе золотых эполетов альфа самца. И самое главное, во мне снова проснулась надежда сблизиться с Машей.

Глава 12

Маша

Мой куратор по литературе эпохи гуманизма, седовласый профессор Ричард Хьюз изобразил на лице неподдельную скорбь. И я была с ним совершенно согласна. Предмет его я преступно забросила. Пожилой господин покачал головой, и мне отчаянно захотелось убежать из его небольшого кабинета, забиться в самую темную щель, чтобы меня не достал его прожигающий осуждением взгляд. Или хотя бы под стол залезть. Ну да, из необходимых пяти пухлых томов на ранненовоанглийском я осилила только половину первого. А это совершенно недопустимый промах для Оксфорда. Задания кураторов надо выполнять беспрекословно, даже если у тебя десять предметов. Каждый из десяти руководителей выдает студенту на неделю студенту столько материала к самостоятельному изучению на неделю, что нужно отдаться ему полностью душой и телом, забыв о сне и даже о коротких перекусах. И все эти добрые профессора даже не подумают согласовать свои непомерные требования между собой. Да, в колледжах Оксфорда странная система преподавания. Лекций, семинаров или коллоквиумов практически нет. Есть по каждому предмету твой личный руководитель, который и курирует процесс обучения студента. На практике это сводится к бесконечному сидению последнего в библиотеке и самостоятельному штудированию программы. А в конце каждого семестра еще и экзамены. Очень строгие. Не сдал хотя бы один — остаешься на повторный круг. Разумеется платный. А в моем случае просто вылетаешь, потому что никто платить за провалившуюся студентку второй раз не станет. Я могу рассчитывать на продолжение обучения в этом колледже, только если сдам все экзамены на высший бал. Если нет, то стипендию мне не продлят. Так что обучение в Оксфорде по сравнению с учебой в России — адский труд. Я не понимаю, как ее вытягивает Платон, который иногда и имя-то свое с трудом вспоминает. Может так и бродит по кругу первого семестра который год подряд, личным примером воплощая в жизнь знаменитую фразу «Вечный студент». Или вот теперь еще одну «Не хочу учиться, а хочу жениться». При воспоминании о своем горе-женихе лицо мое, наверное, тоже приобрело скорбное выражение. И это совершенно не растопило холодное сердце моего строгого куратора, который из всех добродетелей студента превыше всего ценил усидчивость и усердие.

— Мария, я прискорбно разочарован, — он вздохнул, — Не думал, что столь небольшое задание может вызвать трудности у студентки, которую считают весьма перспективной.

Это он