class="p1">Яркое солнце неспешно опускалось за горизонт, крася леса Кель-Таласа тенями деревьев и окутывая сумраком земли народа кель'дорай.

На небольшой поляне, неподалеку от Первых Врат раздавался лязг клинков и громкий звон стали.

Высокий эльф, держащий в руках длинную боевую секиру, скакал вокруг седовласого гиганта, изредка нанося ему удары и плавными отскоками уходя от ответных взмахов бесстрастного великана.

Остроухий воин тяжело дышал.

Несмотря на то, что большая часть его ударов нашла свою цель, а Грегор вообще ни разу по нему не попал — кель'дорай отчетливо понимал, что в этом бою он потерпел полное поражение. Тренировочный поединок длился уже больше десяти часов и силы Аргоса были уже на исходе, в то время как его противник даже не запыхался и продолжал наступать на своего "наставника", который из-за усталости уже пару раз чуть не пропустил атаку седого чародея.

А попадать под них было нельзя — сила рослого колдуна была так велика, что он даже тупым лезвием умудрялся срубать деревья в полшага толщиной одним ударом. А те небольшие порезы, которые воин все-таки смог оставить, перейдя с полуторника на двуручный топор — заживали на громиле практически мгновенно.

— Все, хватит! — Уклонившись от лезвия тесака, что пропороло воздух на расстоянии ладони от его лица, эльф остановил седого чародея. — Позволь мне сохранить остатки гордости… Все, что нужно я и так уже узнал. Обучать тебя я не стану.

— Почему? — Для некроманта подобный поворот событий был… Внезапен. Грегор, конечно, знал, что в плане фехтования у него нет никакого таланта, но столь категоричного ответа все же не ожидал.

— Да потому что это бесполезно, человек! — Презрительно фыркнув, Аргос начал собирать разбросанное по поляне оружие, большую часть которого он сломал о Мадаава. — Смерти или боли ты не боишься совершенно! Как нужно наносить удар — ты разобрался после первых пары часов нашего поединка! Физическая подготовка и укрепление тела, которое обычно занимает большую часть времени в подготовке новобранца… — Кель'дорай с неприязнью посмотрел на рослого чародея. — Тут я даже говорить нечего не буду. А всякие финты и связки фехтовальных уловок учить бесполезно — у тебя вообще все заточено под прямой и предельно грубый стиль боя. Попытки освоить что-то иное лишь испортят то, что уже есть и заниматься этим я не стану, даже несмотря на долг перед генералом! Но могу дать пару полезных советов, которые сильно облегчат тебе жизнь…

— Я слушаю.

— Для начала — больше практикуйся во владении клинком, но не методом лупцевания беззащитного чучела, а в настоящей битве, где ты противника хочешь не победить, а прикончить. Думаю, что вторжение Плети как раз тебе в этом поможет и врагов для битья будет хоть отбавляй. Выработай у себя привычку находиться в сердце схватки и вести её за собой. После — найди одного из орочьих Мастеров Клинка и понаблюдай за тем, как он действует в бою. У зеленокожих есть очень похожий стиль боя в котором можно подчерпнуть много полезного. И не слушай тех, кто посоветует тебе перейти на молот или булаву — сделай себе крепкий, длинный клинок. Желательно потяжелее и с минимальной односторонней заточкой. При твоей силе и достаточной прочности оружия, такой меч будет вскрывать вражеские доспехи не сильно хуже клевца, но при этом площадь нанесения удара будет намного больше — главное, чтобы не сломался в процессе. — Собрав остатки своего арсенала, кель'дорай завязал находки в узел и закинул его себе за спину. — И на этом мы с тобой расстаемся. Передай Ветрокрылой, что должок за мной остается, но верну я его не скоро, потому как отправляюсь в паломничество на Калимдор. Говорят, среди наших ночных сородичей еще остались умелые бойцы и мне будет крайне любопытно на них взглянуть. Ал'диель шала, человек и надеюсь, что мы с тобой больше никогда не увидимся…

Глава 17. Первые Врата — часть первая

***

Раскаленный метал медленно стекал по каменному желобу, освещая алыми всполохами окутанное в полумрак помещение. Исходящий от кузни жар иссушал воздух, затрудняя дыхание и опаляя кожу, но стоявший рядом с ней чародей не обращал никакого внимания ни на невыносимую обстановку, ни на свои почерневшие руки.

От обугленных и потрескавшихся ладоней Грегора, вытянутых в сторону желоба, исходила ярко-синяя магическая энергия, которая смешивалась с текущей из ран некроманта кровью и приобретя тускло-багровый оттенок, напитывала собой раскаленный добела металл, окрашивая его в алые тона.

Любой другой на месте седого бретонца уже давно бы забыл о своей задаче и начал вопить от нестерпимой боли в изувеченных жаром конечностях, но колдун достаточно хорошо контролировал собственное тело, чтобы на время работы отключить у него все болевые окончания.

Черное железо, которое некромант с позволения Ветрокрылой позаимствовал со складов Первых Врат, оказалось очень непростым металлом в плане обработки.

Данный материал был настолько капризен, что даже при его огромном опыте работы с самым разнообразным сырьем, Мадаав испортил около четверти всего Черного Железа, что он позаимствовал из запасников высших эльфов. При контакте с магией оно просто рассыпалось серым прахом, из-за чего Грегор поначалу подумал, что выбранный им металл в принципе не подходит для зачарования и ему придется делать свой доспех из более легкого материала.

Но узнав у посмеивающихся над ним кель'дорай, что дварфы Черной Горы, канал контрабанды которых и перехватили пару лет назад следопыты Луносвета, прекрасно умели изготавливать из данной руды магические вещи, седой маг загорелся идеей разгадать секрет их мастерства и в ультимативном порядке оккупировав одну из кузен остроухих, начал экспериментировать.

За пару дней бесплодных попыток, некромант опытным путем выяснил, что Черное Железо крайне негативно относилось к магической энергии, но степень этого негатива менялась, в зависимости от температуры металла. Иными словами — колдовать над ним было можно, но только при поддержании определенной степени нагрева, которая оказалась неожиданно высокой.

И главная загвоздка была в том, что создать подобный жар печь кузни кель'дорай просто не могла — она бы взорвалась раньше, чем выдала хотя бы половину от нужной температуры. А пользоваться непосредственно для нагрева привычными Грегору чарами школы Изменения было нельзя из-за крайне высокой восприимчивости черного металла к чужеродной энергии.

Но выход Грегор все-таки нашел.

Покрыв стены, пол и потолок кузни блокирующими магию рунами, он пересобрал находящуюся там печь в изолированное трехступенчатое подобие плавильни. Находящаяся в самом низу руна огненного потока поддерживала равномерную подачу жара, а чуть выше располагались подавители, что вытягивали из яростно рычащей стихии любой намек на магию,