К чему это привело? К тому, что викингов эти удары разделили на две части. Опрокинув фланги и пробив центр. То есть, их еще оставалось много. Но они были уже крайне деморализованы. Сначала изматывающий обстрел с большими потерями. А теперь и, фактическое окружение. Пусть и не столь значительными силами, но… окружение. Паника. Бардак. Истерика и неразбериха. Викинги смешали свои ряды. С центра их давили ополченцы Гнезда и византийские скутаты. С флангов, фронта и тыла - кривичи. Даже токсоты присоединились к этому веселью, выхватив свои топорики.

Победа? Несомненная. Но разгром затягивался.

Хрёрик отводил свою личную дружину ближе к реке, разрывая окружение кривичей. С трудом, но отходил. Тем более, что византийская тяжелая пехота и токсоты атаковали левый фланг, облегчив положение тех, кто был справа. В конечном счете это привело к тому, что его прижали к реке на небольшом «полуострове» - изгибе ее русла. Там и установился некий паритет.

Тем временем левый фланг, зажатый в тесном кольце, добивали. Спокойно. Вдумчиво. Не спеша. Прижав щитами и работая по головам. Давка была такая – что в метро, в час пик вагоны показались бы просторными. Викинги бы может быть и захотели бы сдаться. Но всем было плевать. Все увлеклись. А Ярослав – он просто потерял контроль над ситуацией. Он бы остановил. Обязательно остановил. Ведь гибли не только викинги. Но не мог. Средневековая битва традиционно отличалась полным отсутствием дисциплины и управляемости. Двинул отряд и все. Можно про него забыть, ибо связь с ним потеряна.

Но вот, наконец, левый фланг вырубили подчистую. Что высвободило войско для решения «правой» проблемы. Кривичи, зажавшие Хрёрика с остатками войска, отошли, уступая место ополчению Гнезда и византийской тяжелой пехоте. Куда более опасному сопернику, чем диким варварам, сильным лишь лихим натиском. Всадники же, вместе с сотней кривичей и остатками ополчения Ладоги отправились к городищу, дабы захватить корабли. Ну и прочие пакости предупредить.

- Хрёрик, - произнес Ярослав, на староданском, носителем которого был не только сам этот морской конунг, но и его воины. – Ты проиграл! Сдавайся!

- Я еще готов сражаться!

- Так давай сразимся! Ты и я. Один на один.

- Зачем?

- Как зачем? Одноглазый мерзавец опять завел на верную смерть сильных воинов. Ему не терпится пополнить ими Вальхаллу, наплевав на ваши надежды и мечты. Так давай отплатим ему той же монетой. Самые сильные и крепкие твои бойцы пока живы. Пусть одноглазый злодей утрется. Ибо каждому должно наказание за предательство его. Если я одержу победу – вы сложите оружие и подчинитесь мне. Если ты – вы сможете спокойно уйти. В том мое слово.

- Хорошо, - после слегка затянувшейся паузы, произнес Хрёрик.

Он был уже не так молод, как хотелось бы. Но многоопытен в поединках и военном деле. А еще слыл крупным и сильным воином. Достаточно могучим для того, чтобы против него мало кто решался выйти. Ярослав был выше, крепче и моложе, а потому и менее опытен, как посчитал Хрёрик. Это же было очевидно. Для него. Но не все очевидное истинно…

Вышли на импровизированное ристалище. Замерли. Наблюдая друг за другом.

- Мне не нужна твоя жизнь. Предлагаю бой до первой крови. – Произнес Ярослав.

- Боишься умереть?

- Боюсь убить. Или ты хочешь лечь на жертвенник безумной алчности Одина? Одержу победу. Возьму тебя в плен. Твои люди сходят за выкупом. И все – ты на свободе. И можешь снова убивать и грабить на потеху своей веселой души. А так… какой смысл в твоей смерти? Ведь чем больше викинги награбят у франков и саксов, тем больше привезут сюда – на продажу.

- Византиец… - сплюнув, констатировал Хрёрик. – Даже перед лицом смерти думаешь о выгоде. Но мне нравится твое предложение. До первой крови.

- До первой крови, - произнес Ярослав и резким выпадом копья ударил в край щита своего противника. Без замаха. Без подготовки. Раз и все. Точнее он метил не в щит, а в лицо, надеясь, что Хрёрик успеет поднять щит. И тот успел. Так что копье ударило «деревяшку» в самый край и приложило им о нос, и о губы, и даже слегка погнуло полумаску.

Удар и отскок. Ярослав оперся о свое копье и с улыбкой посмотрел на противника. Тот сплюнул и протер рукой разбитое лицо. Посмотрел на кровь. И грязно выругался.

Это был ни разу не благородный поступок. Ну так Ярослав и не был богатырем «Алешенькой» из известного мультфильма «Мельницы». Он хотел выиграть бой. И он его выиграл.

И если сам Хрёрик матерился, призывая кары небесные на голову проклятого Одина, что предал его и лишил воинской удачи перед лицом врага. То его бойцы улыбались. Это был самый быстрый и легкий хольмганг на их памяти. Да и не только они улыбались. Душевный подъем людей Ярослава сложно было передать…

Это была славная победа!

Даже византийцы оценили, ибо войско викингов пришло очень внушительное. Кольчуги, шлемы, щиты, мечи, топоры, копья – навалом. Монеты и различные украшения – тоже богато, ибо не бедствовали нападающие.

Плюс ко всему удалось захватить походную казну Хрёрика – целый сундучок с монетами. Преимущественно, серебряными, но и так – это было не мало. Он явно готовился платить своим людям во время затяжной кампании. Но не вышло.

Ну и главное – корабли. Пятьдесят два драккара! Это было ценнейшее приобретение. Хотя, на первый взгляд, это и не очевидно. Конечно, их можно было продать. И Ярослав собирался так поступить, пустив на продажу самые крупные. Остальные же надлежало пустить на слом. Почему?

Так ведь тут от шестидесяти до девяноста квадратов крепкой шерстяной ткани на каждом. Плюс канатов сотни метров. Да несколько тысяч железных гвоздей. Ведь скандинавы в кораблестроении перешли на железные гвозди еще до появления драккаров, то есть, в Вендельскую эпоху. Да, доски между собой вязались лыком или тонкими ветками, или еще чем. Но к поперечным силовым элементам они крепились именно что гвоздями или заклепками, что так же практиковалось. И да, крепкие, хорошие, дубовые преимущественно доски тоже были очень полезным продуктом, получаемым с корабля. Пропитанные смолой, правда. Но не беда, главное, что их было много.

Впрочем, главным призом выглядели ткань и гвозди. Только ради них стоило уже разбирать корабль на куски. Ведь это не гвоздики начала XXI века. Нет. Это грубые, массивные кованные «оковалки» разного размера, больше по своему виду напоминавшие железнодорожные костыли, только помельче. А значит в них было много железа. И не самого плохое, ибо ломкое, фосфористое или сернистое на корабли не пускали. Опасно это было и чревато.

Ярослав как военный вождь похода начал делить трофеи. И постарался это сделать как можно более «справедливо». То есть, чтобы людям, пришедшим по его зову воевать, досталось как можно больше всяких «ништяков». Себе, конечно, тоже пришлось кое-что взять. Но он ограничился минимумом, больше для приличия.