class="p1">Рюрикович привык повелевать, привык, что ему подчиняются. Весь его облик кричал об этом, начиная от начищенных металлических частей униформы, и кончая строгими стрелками.

— Прошу прощения, — произнес он хорошо поставленным голосом, шагая ближе к моему «Танку», — но я должен поговорить с Викторией Львовной.

Я обернулся к Морозовой. Она поспешно выбралась наружу и посмотрела на великого княжича. В ее взгляде преобладала растерянность, и я четко понял, что Виктория его боится.

Мои люди по моему знаку пропустили Невского, и Василий Емельянович подошел к нам с боярышней, не обратив на них ни малейшего внимания.

— Извольте представиться, — сказал я, плавно отводя Викторию себе за спину, — капитан.

Он будто на стену натолкнулся, и бросил взгляд на герб Романовых на машине. Пара секунд ему потребовалась, чтобы перестроиться под изменившуюся ситуацию, и великий княжич сделал еще один шаг вперед.

— Великий княжич Невский Василий Емельянович, — представился он, глядя на меня сверху вниз, хотя мы и были примерно одного роста. — Капитан второго гвардейского мотострелкового полка царской армии.

— Рад с вами познакомиться, Василия Емельянович, — кивнул я. — Я княжич Романов Дмитрий Алексеевич. Виктория Львовна будет с вами говорить только в том случае, если сама того пожелает.

Я почувствовал, как сжала мою руку Морозова, а Невский сжал челюсти. Он явно не ожидал отпора. Он же Рюрикович! Им подчиняются, а не противятся.

— Дмитрий Алексеевич, я попрошу вас оставить нас наедине, — чуть наклонив голову, повторил свое требование он.

Я обернулся к девушке.

— Виктория, вы желаете пообщаться с Василием Емельяновичем? — уточнил я, не обращая внимания на напряженного капитана.

Она вздохнула, явно не решаясь ответить, и я повторил уже сказанное сегодня:

— Не бойтесь, вы под моей защитой.

Это вновь придало ей уверенности, и Морозова вышла из-за моей спины с гордо поднятой головой. Я видел, как тяжело ей это дается, но пока что вмешиваться причин не было.

— Я слушаю вас, Василий Емельянович, — произнесла она ледяным тоном.

Глава 24

Если изначально Невский смотрел на меня, как на пустое место, после слов Морозовой его взгляд метнулся ко мне, ничего хорошего не предвещая. Великому княжичу крайне не понравилось, что боярышня не приняла его предложения поговорить наедине, и он сразу же нашел виновного. Меня.

Впрочем, Василий Емельянович не стал терять время, и воспользовался предоставленной возможностью.

— Виктория Львовна, я вернулся, как только смог. Я бы примчался раньше, но это было бы дезертирство, — торопясь высказать все, что явно накопилось, заговорил он. — Мне очень жаль, что с вашим отцом случилось такое горе, однако я никогда не отказывался от своих слов, и готов заверить вас, что договоренность между мной и вашим отцом все еще в силе, — произнес он, глядя только на Морозову.

Виктория промолчала, и великий княжич Московский продолжил:

— Я бы хотел, чтобы мы смогли обсудить все без посторонних. И…

— Василий Емельянович, — негромко, но жестко пресекла его речь она. — Вам ни к чему унижаться передо мной. Ваш отец, великий князь Московский, уже сказал все, что мне нужно было услышать, когда выносил приговор моему отцу. Больше никаких дел у бояр Морозовых с великими князьями Невскими не будет. Это было сказано ясно и четко. Прощайте, Василий Емельянович.

Она обернулась ко мне с улыбкой.

— Дмитрий, прошу прощения, но не пора ли нам ехать?

— Разумеется, — кивнул я, помогая девушке сесть в машину.

Великий княжич остался стоять рядом с нами, охрана все еще стояла так, чтобы отреагировать, если Рюрикович сорвется. И я видел по его лицу, как хочется Невскому разметать моих людей, растерзать меня, и добиться от девушки благосклонности.

Так что, закрыв дверь за Морозовой, я обернулся к великому княжичу Московскому.

— До свидания, Василий Емельянович, — поклонившись ему, как того требовал этикет, произнес я, и пошел к водительской двери.

Невский дернулся, но тут на крыльце театра возник Соколов, ведущий Горскую под руку.

— Василий Емельянович! — позвал он капитана. — Какая встреча! И давно вы в столице? Не думал, что ваш батюшка так скоро позволит вам вернуться в Москву.

Взгляд Ивана Михайловича скользнул по моим людям, на его губах промелькнула улыбка.

— Дмитрий Алексеевич, надеюсь, капитан вам не досаждал? Езжайте, княжич, не заставляйте свою даму скучать. А с Василием Емельяновичем мы еще поговорим. Не так ли, Вася?

Кивнув на прощание, я сел в машину. Виктория сидела все еще с тем же холодным выражением лица, с каким говорила с Невским. Бросив взгляд в окно, я увидел, как Соколов едва ли не насильно уводит Московского Рюриковича прочь от нас.

«Танк» мягко завибрировал, стоило мне нажать на кнопку. Я обернулся к Виктории.

— Пожалуйста, пристегнитесь.

Девушка вздрогнула и, несколько раз моргнув, кивнула.

— Простите, Дмитрий, эта встреча выбила меня из колеи.

— Что ж, значит, мне придется постараться сделать так, чтобы она не испортила вам вечер, — отозвался я, выруливая на дорогу.

Несколько минут мы ехали в полном молчании, пока, наконец, Морозова не заговорила:

— Я должна перед вами объясниться, — произнесла она с тяжелым вздохом.

— Если считаете нужным, — пожал я плечами в ответ.

— Считаю, — кивнула Виктория. — Великий княжич Московский обсуждал с моим отцом нашу помолвку.

Ну, это и так было ясно.

— Но потом его самого отправили служить, а отец… — тут она сделала паузу, собираясь с духом. — На суде великий князь Московский практически отрекся от нашего рода. Мог заступиться, но не стал. Василий Емельянович не приехал, и даже никак не связывался с нами после своего отъезда. Помолвка так и не случилась, и я не понимаю, почему он вдруг решил, что нам есть, о чем говорить.

Интересно как получается.

Великий княжич проявляет не простой интерес к боярышне, подчиненной его отцу. Он намерен взять ее в жены. На границе мгновенно образуется вакансия для Василия Емельяновича, и пока его нет, боярин Морозов попадается на воровстве. А теперь вспомним, что Инга Валентиновна до случившегося была светской дамой, вела дела благотворительного фонда, работала с Телегиным. Да и сам отец Виктории вел свои проекты четко и в срок.

Я не верю, что Лев Морозов внезапно потерял разум от жадности. Нет, в том, что боярин не забывал про свой интерес — не сомневаюсь, но ведь раньше это ему никак не мешало, а здесь мост рухнул едва ли не после открытия. Учитывая, что дело должно было вести ЦСБ, которым на тот момент управлял великий князь Новгородский, Невские могли договориться с Долгоруковым…

Как сорвать свадьбу с гарантией? Да очернить род невесты. Боярин посмел мечтать о великом княжиче в