Достигнуть можно всего, если ты наделен большим сердцем и желанием приносить людям добро, жертвуя своими собственными интересами. И никогда не забывать о том, что, если постоянно работать, на смерть просто не будет времени…

Вот тот важнейший нравственный закон, который Вениамин Александрович Каверин адресовал нескольким поколениям своих читателей. Пусть те, кто моложе, не сразу поймут. Пусть запомнят — и когда-нибудь это станет для них путеводной звездой: невозможное превращается в возможное, когда вкладываешь все силы души в достижение своей цели…

Когда читаешь «Ночного сторожа», возникает вопрос: почему, соединяя сказки в единый цикл, Вениамин Каверин не выстроил их хронологически, по времени создания? Но вскоре на этот вопрос находится вполне логичный ответ: мысль ведет писателя словно по спирали — от более сложного к простому, а затем снова к сложному, чтобы в конечном счете обозначить, как мечется человек в попытках найти свое призвание; через какие малые и большие испытания проходит душа. И серьезная роль в этом труднейшем процессе принадлежит дороге, на которую судьба выводит человека, сталкивая его с простыми и сложными проблемами попеременно.

Может быть, именно это стало одной из причин, по которым дважды обращались к «Ночному сторожу» кинематографисты, — в 1973 году Вадим Курчевский поставил анимационный фильм-короткометражку «Немухинские музыканты», а спустя почти десятилетие под этим же названием появился фильм Марии Муат, несколько расширивший события одной только сказки до нескольких, происходящих и в других «историях, рассказанных в городе Немухине».

Сценарии и к мультипликационному, и к художественному фильмам писал сам Вениамин Александрович Каверин и (по довольно скупым отзывам писателя) этими работами он остался значительно более удовлетворен, чем лентами, снятыми по «Открытой книге» и даже «Двум капитанам». Особенно тепло отозвался он о фильме Марии Муат.

Каждая из сказок, составивших Немухинский цикл, хотя и связана с другими сквозными персонажами и некоторыми происшествиями, является совершенно самостоятельной, она словно ведет нас по лестнице — отчасти той самой, гофмановской, о которой не раз упоминалось на этих страницах: поднимаясь по ней, писатель ведет за собой читателя, порой заставляя вернуться на одну-две ступеньки ниже, чтобы осмысленно сделать следующий шаг вверх.

Тем более что чудеса нередко оказываются совершенно обычными. Так после концерта, когда Варвара Андреевна выходила на поклоны и буквально вытащила на сцену «высокого белокурого незнакомца с голубыми глазами», он преподнес Фее Музыки букет Голубых Подснежников, и «это было последнее чудо, совершившееся в тот удивительный вечер. Подснежники — в разгар зимы! Конечно, никому и в голову не пришло, что они выкованы из стали».

Вообще, чудеса, совершаемые героями Вениамина Каверина, очень просты, в сущности: Леший Трофим Пантелеевич похож на самого обыкновенного старичка, нюхающего табак. Он охотно показывает Петьке дорогу в Поселок Любителей Свежего Воздуха, где обитает кузнец Иван Гильдебранд (как не вспомнить здесь, читая эту фамилию, о мастерах-столярах из ранней новеллы Каверина!):

«— Салфет вашей милости, — степенно сказал Петька.

— Красота вашей чести, — радостно сморкаясь, ответил старичок.

— Любовью вас дарю.

— Покорно благодарю».

Или последнее чудо, совершенное Сыном Стекольщика перед тем, как исчезнуть из Немухина.

С некоторого времени кирпичи, регулярно доставляемые на строительство новой Пекарни, стали попадать в другие места. И это печалило всех немухинцев, потому что выпекаемый в городе хлеб с хрустящей корочкой славился далеко за пределами города. И вот в один прекрасный день Председатель Исполкома и Завнемухстрой проснулись с мыслью о том, что «непростительно так небрежно относиться к строительству Пекарни, в то время как люди с нетерпением ждут появления домашнего черного хлеба с вкусной хрустящей корочкой» и — «Пекарня начала расти как снежный ком… обещая стать одним из самых красивых немухинских зданий», а вскоре наступил день, когда по конвейеру одна за другой «поплыли, как черные лебеди, в строгом порядке» буханки невероятно вкусного черного хлеба, корочка которого издавала при разламывании звук, похожий на звук серебряного колокольчика.

Или сказка «Песочные часы», в которой человек, превращенный в детстве за грубость и насмешки над пожилыми людьми Феей Вежливости в человека-часы (он утром был добр со всеми, потому что стоял на голове, а к вечеру становился злым, придирчивым к окружающим), благодаря «жертве», принесенной Таней, обещавшей Фее год не смотреться в зеркало, становится обычным человеком. А Фея сокращает срок испытания Тане до полугода…

Или превращение Снегурочки в обыкновенную девочку Настеньку, потому что она нужна была всем окружающим, принявшим самое деятельное участие в ее судьбе, особенно — с наступлением весны, когда она неизбежно должна была растаять.

Именно в этом смешении «обыкновенных» чудес и настоящего волшебства кроется одна из загадок мудрого писателя — доступным человеческому чувству оказывается абсолютно всё: и добро, и зло. И самым главным оказывается возможность человека совершить необходимый и сознательный выбор между искушением добиться всего в жизни неправедным или праведным путем.

Как формулирует эту мысль кот Филя в «Верлиоке», «бывает воля сильная, непреклонная, неодолимая. Но все эти свойства скрестились в волшебной воле, которая давно перебралась из сказок в самую обыкновенную жизнь».

Собственно, тому же учили и продолжают учить и другие произведения Вениамина Александровича Каверина, задумаемся ли мы над «Исполнением желаний» или «Косым дождем», «Семью парами нечистых» или «Двумя капитанами», «Открытой книгой» или «Эпилогом».

И тогда мы вновь убеждаемся в честности писателя, говорившего, что писал он всю жизнь о простых вещах…

В сущности, это относится и к сказочной повести «Верлиока», действие которой происходит в городах — Котома-Дядька, Шабарша и Москва, а также в поселке Сосновая Гора, где в один прекрасный день воплощается в реальность мальчик из мечты знаменитого астронома Платона Платоновича, обладавшего внешностью не совсем обыкновенной: он «чем-то напоминал бяку-закаляку из стихотворения Корнея Чуковского». Когда-то молодая и беспечная паспортистка, перепутав документы, вписала ему в паспорт в графу «Дети» несуществующего сына Василия, а Платон Платонович не стал исправлять ошибку, потому что, по словам Шотландской Розы, «мальчик, которого он вообразил, уже занял свое место во времени и пространстве… Сама судьба вмешалась в эту историю, а спорить с ней бесполезно и даже опасно».

И в одну прекрасную ночь накануне Нового года из внезапно возникшего звука пастушеской дудочки в комнате, давно отведенной под детскую, появились некие очертания, сложившиеся в высокого рыжего мальчика с голубыми глазами. Это и был столь долгожданный Вася, который вместе с девочкой по имени Ива станет героем сказочной повести.

Вениамин Каверин и в этом «чуде воплощения» остался верен себе — в его юношеских новеллах подобные персонажи возникали и становились почти обыкновенными людьми, разве что наделенными способностью совершать чудеса.