– Выпусти меня.

– Черта с два! Одна ты никуда не пойдешь!

– Тогда включи свет.

– И сюда примчится народ, чтобы застукать нас за какой-нибудь гребаной игрой, а на самом деле застукает за тем, как мы вломились в чужой дом? Не будь идиоткой!

Кто-то хватает меня за руку и тащит в темную комнату. Они явно изучили планировку, потому что ни один из троих никуда не врезается и ни обо что не спотыкается.

Меня толкают вперед. За спиной со щелчком закрывается дверь, потом замок.

Мой пульс ускоряется.

Дерьмо.

– Включите свет.

– Нет.

Раздается какой-то шум, я, вздрогнув, оборачиваюсь на него, но ничего не вижу. Потом из другого угла доносится постукивание, и я снова разворачиваюсь.

Дерьмо, дерьмо!

Я зажмуриваюсь, но становится только хуже.

– Дайте мне кто-нибудь свой телефон, – говорю я, не обращаясь ни к кому конкретно.

– У нас их нет, забыла? Нельзя было рисковать. Вдруг кому-нибудь бы позвонили, и тогда нас бы услышали. Кстати, твоя болтовня тоже не помогает, – огрызается Мэддок.

– Я не могу… – Отскочив вперед, я врезаюсь во что-то, громкий скрип чего-то по древесине заставляет всех троих тихо выругаться. – Мне нужно выйти отсюда.

– Рэйвен, успокойся…

– Я сказала, мне нужно выйти отсюда! – кричу я, и мне плевать, услышит меня кто-то или нет.

– Блин, чувак, из-за нее нас поймают!

Мне становится трудно дышать, я начинаю заламывать руки.

Когда моей спины касаются чьи-то пальцы, я взвизгиваю, бросаюсь вперед и снова во что-то врезаюсь. Может, в стол?

– Дерьмо!

– Заткни ей рот.

– Здесь темно.

– Она боится гребаной темноты?

– Ни фига себе… правда?

Они разговаривают так, словно меня здесь нет, но я не в том состоянии, чтобы обращать на это внимание, тем более отвечать им.

Я проглатываю вставший в горле ком и пытаюсь успокоиться, но ничего не получается.

– Блин, блин, блин, блин! Я не могу. Простите, но мне нужно выбраться отсюда.

– Рэйвен, тихо.

– Мне нужно выбраться отсюда!

– Бро, заткни ее.

Ребята начинают паниковать.

– Кто-нибудь точно нас услышит!

– Дерьмо!

– Черт, клянусь… – Но слова замирают на языке, когда меня дергают вправо и чьи-то губы опускаются на мой рот.

Я застываю, и эти губы усиливают напор.

Из меня вылетает слабый стон, и в моих волосах запутывается рука. Она тянет меня вперед, и я охотно повинуюсь. Но тихий звук закрывающегося ящика заставляет меня отпрыгнуть назад.

– Черт, мне нужно выйти отсюда. Я не могу. – Я начинаю тяжело дышать, голова кружится. – Пожалуйста.

– Этого мало, – говорит кто-то из троицы. – Она совсем не в себе.

– Я нашел! – яростно шепчет Кэптен.

– Не важно! Чтобы выйти, нам нужно ждать гребаный сигнал. Мы тут застряли.

Где-то хлопает дверью, и парни матерятся.

– Это же не вы, нет? – шепчу я, меня уже почти трясет.

Никто не отвечает.

– Это вы, ребята? – говорю я громче, и они шикают на меня.

– Кто-то внутри.

Я вскрикиваю, когда что-то падает на пол.

– Чувак, пусть она успокоится! – шипит Кэптен.

– Я мог бы… – но Ройса обрывает резкий голос Мэддока:

– Даже не начинай.

К черту все это!

Я пытаюсь пройти мимо них, но меня толкают назад.

– Проклятье! – рычит Мэддок. – Замолчите уже все!

– Ни черта подобного! – шепчу я себе под нос.

– Рэй…

– Блин-блин-блин! – Что-то касается моего локтя, и я снова вскрикиваю.

– Заткни ее уже! Сейчас же!

И меня снова тащат вперед, и на мой рот опускаются чьи-то горячие губы. Я стараюсь забыться в их тепле, рисуя в голове разные картинки. Эти губы такие мягкие, такие полные, очень умелые и страстные.

На мои плечи ложится вторая пара рук, немного грубее первой, и медленно спускается по моему телу, вызывая мурашки.

Тот, кто держит в ладонях мое лицо, притягивает меня ближе, и я с готовностью шагаю к крепкому телу передо мной.

Слева раздается какой-то шорох, и я чуть-чуть отстраняюсь.

– Я…

– Ш-ш-ш. Молчи. – По-моему, этот нежный приказ исходит от Кэптена.

Еще две руки приподнимают меня над полом, и меня кладут на мягкую подушку.

Я пытаюсь освободиться, но овладевшие моими губами губы не отпускают меня, и чей-то ласковый язык проникает в мой рот. Я немного расслабляюсь. Горячие губы опускаются по моему подбородку к шее, но потом вдруг пропадают.

– Ей нужно больше. Этого недостаточно, – шепчет Ройс, и меня окружают звуки тяжелого дыхания.

– Мы успокоим тебя, Рэй-Рэй, – говорит он. – Ты не против?

Я крепко зажмуриваюсь, мои ноги шатаются, и все руки на моем теле замирают на месте. Я сглатываю ком в горле.

– Отвлеките меня.

Мгновение ничего не происходит, и по мне пробегает холодная дрожь. Я уже готова вскочить и убежать с того места, куда они меня положили, но тут на мое тело снова ложится теплая рука.

Два пальца находят мою ключицу, медленно обводят ее, не останавливаясь, опускаются к верху купальника и, проскользнув под ткань, двигаются вдоль моей груди.

Мое дыхание учащается.

Я слегка вздрагиваю, когда вторая рука касается моей икры и скользит вверх по колену до моего бедра. Они крепко сжимают меня, медленно скользя вверх.

Из меня начинает вырываться стон, но чей-то рот снова прижимается к моему, заглушая любой звук.

Теплое дыхание щекочет мое тело, и горячий воздух обдувает мой живот. Жар проникает через материал, прикрывающий меня.

Две руки скользят вверх, проникая между кожей и купальником, сдвигают его в сторону и обнажают меня… для темноты.

Ощущения накрывают меня, и хриплый всхлип поднимается вверх по моей груди.

Язык прикасается ко мне, и я поднимаю бедра, страстно желая все, что он может дать. Протянув руку, я цепляюсь за чье-то тело рядом, нахожу мускулистую руку и сжимаю ее.

Мое дыхание учащается, а опытный язык исследует меня, не отпуская и снова и снова атакуя клитор. Когда мои бедра сжимаются, губы смыкаются вокруг него, и по мне пробегает дрожь.