– Все до одного? Вы не ошиблись?

И он снова попытался дотянуться до ее бальной карточки, однако Вайолет опять отпрянула от него, не желая, чтобы он прикасался к ней.

– Нет, я совершенно уверена в этом. Пятнадцать минут назад по той же причине я вынуждена была разочаровать мистера Хьюза.

Маркем сдержанно поклонился.

– В таком случае, может быть, в следующий раз вы окажете мне честь потанцевать со мной, – сказал он и обратился к герцогу: – Надеюсь, Рейберн, мы встретимся сегодня за карточным столом?

– Непременно. Через минуту я буду в твоем распоряжении. Маркем еще раз поклонился герцогине и отошел от молодоженов.

– Что все это значит? – спросил Адриан жену, как только его приятель оказался на значительном расстоянии от них.

– О чем вы?

– О вас и Маркеме. У меня создалось впечатление, что вы пытались отделаться от него. У вас действительно расписаны все танцы?

– Да, конечно, – ответила Вайолет, хотя знала, что в ее бальной карточке остались еще одна или две незаполненные графы. – От того, что я вышла замуж, у меня не стало меньше поклонников.

– Я не против них, до тех пор пока они будут ограничиваться только поклонением, – сказал Адриан и, вздохнув, продолжал: – Значит, у вас уже есть партнер для танца перед ужином? А я так надеялся, что буду сопровождать вас в столовую и мы сядем рядом за стол.

Вайолет тоже надеялась на это. Как чудесно было бы провести вечер в обществе Адриана, сидя возле него и непринужденно беседуя во время роскошного ужина. Однако она не хотела привлекать к себе внимание окружающих и демонстрировать любовь и привязанность к мужу. Это вызвало бы нежелательные пересуды в обществе.

Вайолет игриво ударила сложенным веером по плечу Адриана.

– Вы же знаете, что этого не стоит делать, – сказала она. – Муж и жена не должны постоянно быть вместе на людях. А вернувшись домой, мы сможем насладиться присутствием друг друга.

Темные глаза Адриана вспыхнули жарким огнем.

– Я ловлю вас на слове, – понизив голос, пробормотал он хрипловато. – Не танцуйте слишком много, чтобы не переутомиться.

Щеки Вайолет порозовели от смущения.

– Постараюсь.

Душу Вайолет переполняла грусть. Она хотела окликнуть его, броситься ему на шею и, спрятав лицо у него на груди, попросить увезти ее домой. Притворство и ложь были ей ненавистны. Даже выдавая себя за сестру, она, находясь один на один с Адрианом, старалась быть самой собой. Но здесь, в обществе, от настоящей Вайолет не оставалось и следа.

Впрочем, у нее сейчас не было времени на размышления и эмоции. Она должна была сделать все возможное, чтобы Адриан гордился ею. Ей нужно было убедительно играть роль Джанет, девушки, которую герцог выбрал себе в жены. Вайолет расправила плечи и, вскинув голову, огляделась. К ней подошел кавалер, ее партнер по следующему танцу. Очаровательно улыбнувшись, она протянула ему руку.

Вайолет захватил водоворот событий. Все последующие дни были наполнены суетой – утренние визиты, завтраки и чаепития с гостями, званые обеды, праздники, увеселения, балы, светские рауты. Она ела мороженое в кондитерской Гунтера, прогуливалась по парку, выезжала в театр и оперу. У нее не было ни одной свободной минуты, чтобы перевести дух. Вайолет танцевала до рассвета, а потом спала до полудня. Она была постоянно окружена толпой подруг и знакомых, которые роились и жужжали вокруг нее, словно пчелы вокруг матки в улье. Джанет наверняка была бы в восторге от такого внимания и поклонения. А Вайолет хотелось забиться куда-нибудь в тихий уголок и отдохнуть там с хорошей книгой в руках. Кроме того, она скучала по Адриану, которого теперь редко видела.

Они жили под одной крышей и спали в одной постели, но почти не общались. Вайолет и Адриан так сильно уставали за день, что, ложась спать, желали спокойной ночи друг другу и тут же засыпали, обнявшись. Правда, если Адриан не был занят, он обычно сопровождал ее во время выездов в свет. Однако, оказавшись среди людей, они тут же расходились и развлекались по отдельности, как это было принято в обществе.

Бывали дни, когда Вайолет вообще не видела мужа. Когда она просыпалась, его уже не было рядом, и лишь примятая подушка свидетельствовала о том, что он спал с ней в одной постели. Встав, Вайолет узнавала от слуг, что герцог уже уехал по делам и будет поздно вечером.

Вайолет хотела поговорить с Адрианом, попросить у него разрешения отказаться от нескольких приглашений, которые она получила, и уговорить его провести вместе наедине хотя бы один день. Однако она знала, что этого не следует делать. Джанет никогда не поступила бы подобным образом. В сельской местности несхожесть сестер была не так заметна, но здесь, в Лондоне, она бросалась бы в глаза.

Потягивая шампанское из бокала, Вайолет рассеянно посматривала через лорнет на пеструю толпу гостей и слушала вполуха остроумную болтовню мистера Монкрифа, белокурого молодого человека, постоянно увивавшегося вокруг нее.

Обведя взглядом зал, Вайолет увидела, что Адриан стоит у противоположной стены и о чем-то оживленно беседует с лордом Ливерпулом, премьер-министром. Между бровями Адриана залегла складка. Это было верным признаком несогласия герцога с тем, что говорил собеседник. Вайолет знала, что по политическим взглядам ее муж был вигом. А премьер-министр принадлежал к партии трезвомыслящих тори. До сих пор Адриан не стремился посещать заседания палаты лордов. Но возможно, его мать была права и он в недалеком будущем увлечется политикой и начнет принимать активное участие в управлении страной. Может, он уже сейчас прощупывал почву?

Монкриф снова удачно сострил, и слушавшие его гости рассмеялись. Вайолет присоединилась к общему веселью, хотя ей вовсе не хотелось смеяться. Неужели до конца жизни она вынуждена будет притворяться, играя чужую роль? Она невольно снова посмотрела на мужа и вздохнула. Чтобы сделать его счастливым, она готова была общаться со скучными ей людьми и выслушивать их «остроумные истории».

Снова пригубив шампанского, она обратилась к лорду Норткотту и спросила его, как идут дела в его новом доме в Суссексе. Лорд недавно выиграл его в карты и готов был часами говорить об этой усадьбе. Пока ее собеседник подробно отвечал на ее вопрос, Вайолет могла снова погрузиться в размышления.

Адриан краем глаза следил за женой, рассеянно слушая разглагольствования лорда Ливерпула о безграмотном народе и той опасности, которую он представляет для короны. Герцог и прежде сталкивался с подобными суждениями и был не согласен с ними, однако не хотел вступать в бессмысленный спор с премьер-министром. Адриан предпочитал быть на дружеской ноге с крупными политиками и влиятельными людьми королевства. Даже с теми, чьи взгляды не разделял.

Адриан знал, что за бренди и хорошей сигарой легко вести праздные разговоры о политике. Куда труднее изо дня в день серьезно заниматься ею. От мысли о том, что когда-нибудь он тоже выйдет на политическую арену, его бросало в холодный пот. Его мать и ее близкие подруги мечтали, что он сделает карьеру на этом поприще, но самого его это не прельщало.