Ребекка бросила на меня быстрый взгляд. Я знал, о чем она думает: ноутбук наверняка в Лондоне, вместе со всеми вещами режиссера. Так что нам остается только вернуться в город.

Агент Николз позаботился о том, чтобы все личные вещи Торки оказались в моем кабинете. Их было на удивление мало: режиссер путешествовал совсем налегке. Старенький, как сказала Ребекка, компьютер я сразу же отдал ей.

— Сержант Уэнстон, распечатайте все, что обнаружится внутри.

Она не моргнув глазом занялась какими-то таинственными махинациями и внезапно проговорила:

— Посмотрите, что я нашла.

Я подошел и увидел на экране текст «Алейт». Эта находка меня обескуражила. Что рукопись делает в компьютере Торки? Джули Бонем встречалась с Яном Хасельхоффом, тот служил официантом у Торки, но какая связь между девушкой и режиссером?

А что, если под маской Тау скрывался Торки? Чем дольше я об этом думал, тем более правдоподобной мне казалась эта гипотеза. Однако возможен был и другой вариант: Джули Бонем работала на режиссера в качестве интернет-детектива.

Я попросил Ребекку пролистать «Алейт» до конца. Мне хотелось проверить, есть ли в этом варианте та просьба: «Вверяю его тебе, позаботься о нем».

— Здесь нет этой фразы, — сказала Ребекка, словно прочитав мои мысли. — Я уже смотрела. Очевидно, кто-то переслал повесть Джули Бонем с просьбой сохранить ее. Думаете, это сделал Торки?

Тем временем на экране появилась последняя страница «Алейт». Без искомой фразы, как и говорила Ребекка.

— Все указывает именно на такой ход событий, — ответил я.

— Значит, это он написал повесть.

— Может быть. Но уверенности нет. Очень может быть, что автор кто-то другой. Торки ведь работал над сценарием о Босхе, и вполне естественно, что его интересовало все, связанное с этой темой. Помните, Патрисия Хойл сказала нам про студентов Оксфорда, которых он нанял? Нужно их найти и поговорить с ними. Может, они знают, кто автор «Алейт». Кроме того, есть еще эта женщина, искусствовед. С ней тоже следует побеседовать.

— Она в шоке. Она ведь ехала вместе с Торки и стала свидетельницей его смерти.

— Как только она придет в себя, я отправлюсь допросить ее. Что еще вы нашли в компьютере, сержант?

Ребекка показала мне еще один файл. Судя по всему, это был сценарий.

— Только вот это, сэр.

— Распечатайте мне экземпляр.

Это действительно был сценарий. Прочитав его, я полностью утвердился в своем предположении.

Торки взял за основу историю, рассказанную в «Алейт», то есть отношения между женой Босха и Великим Магистром Братства Свободного Духа. Однако теперь благодаря пояснениям Ребекки я знал, что в реальности ничего подобного никогда не было. Как не было у Алейт ван дер Меервенне компаньонки по имени Агнес. Вероятно, Босх никогда не ездил в Венецию. По словам ученых, он никогда не покидал своей страны. И только события, связанные с триптихом «Сад земных наслаждений», соответствовали действительности.

Судя по сценарию, работа художника над триптихом должна была стать основным содержанием фильма.

Позже днем я отправился в больницу, чтобы взглянуть на труп режиссера. Ни за что бы его не узнал. Я помнил его молодым и худым, с вечной прядью взъерошенных волос на лбу, с очками в тяжелой оправе на кончике носа. Теперь передо мной лежал пожилой, очень полный человек. Он действительно сильно растолстел и совсем облысел.

У дверей больницы я столкнулся с Патрисией Хойл.

— Вы только что приехали? — спросил я, рассматривая ее короткое лиловое платье.

— Нет, вышла подышать воздухом. По правде говоря, захотелось покурить.

— Я не знал, что вы курите.

— В доме господина Торки это было под запретом.

Я воздержался от комментариев. Да, режиссер был настоящим тираном. И вдруг мне вспомнилось: я где-то читал, что Торки курил сигары. Я спросил об этом у Патрисии Хойл.

— Да, он и правда их курил. Но одно дело — он сам и совсем другое — прислуга.

— Получается, Торки требовал от других куда больше, чем от самого себя?

Домоправительница сердито отмахнулась.

— Он всегда говорил, что у себя дома имеет право делать все, что хочет. Мы же находились не у себя дома, значит, должны были подчиняться правилам.

Мы прогуливались перед больницей; я дождался, пока Патрисия Хойл снова закурит, и тогда заговорил с ней об «Алейт».

— Вы знаете, кто написал текст?

Домоправительница на несколько мгновений задумалась.

— Никогда не слышала о повести с таким названием.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

— Она находилась в компьютере Торки.

— Вы нашли ноутбук?

— Как вы и говорили, режиссер с ним не расставался. Ноутбук был в его чемоданчике. Еще мы обнаружили на жестком диске сценарий фильма о Босхе. Причем явно списанный с «Алейт». Вы ничего об этом не жали?

— Господин Торки никогда не разговаривал со мной о работе. Я всего лишь служила у него домоправительницей.

— Однако перед тем как стать ею, вы были актрисой. Вы сказали мне, что познакомились с Торки на пробах, — не унимался я. — Неужели вам не было любопытно узнать, что задумал Торки, культовый режиссер?

— Да, верно, когда-то я хотела стать актрисой. Но господин Торки говорил, что это не для меня. И был прав.

— Да ладно, не глупите. Этот человек был деспотом. Он пользовался своим успехом, чтобы обращаться с окружающими — особенно с теми, кто на него работал, — как с отбросами. Может, вы и не стали бы Ванессой Редгрейв, но вы имели право попробовать. Нечего было слушать Торки.

Патрисия Хойл покачала головой:

— Да, он был чудовищем. Но при этом великий режиссер. Если он сказал, что я никудышная актриса, значит, это правда.

Мы немного помолчали.

— Что вы будете делать теперь? — ©просил я наконец.

— Искать другую работу.

— Домоправительницы?

— Может быть.

— Скажите мне честно: почему вы согласились работать у Торки домоправительницей, хотя честолюбие влекло вас совсем в другую сторону?

Патрисия Хойл улыбнулась с горечью:

— Я такая глупая. Думала, он, узнав меня получше, передумает и предложит мне роль в одном из своих фильмов. А господину Торки это так и не пришло в голову.

— И тогда вы сменили тактику: попытались его соблазнить.

— Еще один неверный шаг. Торки была ненавистна сама мысль о том, что кто-то может к нему прикоснуться.

— Так почему же вы остались с ним?