Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Открой для меня свою прелестную киску, Привязанная. Прошло слишком много времени. Мне нужно напомнить ей, кому она принадлежит.
Я делаю именно это, раздвигаю ноги и тянусь вниз, чтобы держать свою киску открытой так, как ему нравится, и я вознаграждена длинными движениями его языка по моему клитору, поскольку он, не теряя времени, вылизывает меня к чертовой матери. Я в благоговении перед этим мужчиной и его губами. Он делает это так, словно это его любимое блюдо, и он целую неделю морил себя голодом в предвкушении.
Грифон не позволяет мне кончить, а просто доводит меня до края, мои соки стекают ему на лицо, прежде чем он снова поднимается и целует меня, разделяя вкус между нами. Я могла бы рассердиться, потребовать, чтобы он закончил работу, но он научил меня, что никогда не оставит меня неудовлетворенной, и удовольствие от этого для меня — все.
Я толкаю его на спину, а затем сползаю вниз по его груди, пока не обхватываю его член, наслаждаясь стоном, который он издает, когда я скольжу губами вниз по горячей длине. Он всегда был настроен на то, чтобы все контролировать; совсем другое дело, когда он на некоторое время оказывается в моей власти. Я стону вокруг него, вибрация заставляет его стиснуть зубы, и я чувствую, как он еще больше удлиняется у меня во рту. Мне приходится сосредоточиться на том, чтобы расслабить горло, чтобы он вошел достаточно глубоко.
Но я пока не дам ему кончить. Считайте меня эгоисткой, но я хочу, чтобы он трахнул мою киску до того, как кто-то из нас достигнет пика, поэтому отстраняюсь. Прежде чем он успевает перевернуть нас и впечатать меня в матрас, я поднимаюсь и сажусь на его член.
Растяжка — это нечто иное.
— Эта гребаная киска, эта тугая и влажная гребаная дырочка была создана для меня. Трахни меня, Привязанная. Возьми то, что тебе нужно, и дай мне то, что я хочу. Больше, Привязанная. Подпрыгивай сильнее. Еще!
Слова и похвала слетают с его губ, когда я делаю то, что он говорит, беря все под контроль и одновременно подчиняясь. Его руки накрывают мои сиськи и сжимают их, играя с моими сосками и шлепая по чувствительной плоти, пока я не начинаю кричать от перевозбуждения. Мои бедра замедляются до скрежета, когда я кончаю, потираясь клитором о его лобковую кость и оттягивая это так долго, как только могу.
Я хочу остаться с ним в этой постели навсегда.
Кончая с тихим стоном, Грифон хватает меня за руку и притягивает обратно к себе на грудь.
Я слышу, как открывается дверь, и чувствую, как один из моих Связных входит в комнату. Очевидно, кто это, ведь теперь у меня только один Непривязанный, однако дрожь пробегает у меня по спине, когда дверь за ним снова захлопывается дверь.
Моя голая задница все еще поднята в воздух, вся моя самая чувствительная плоть выставлена на обозрение всевидящим глазам Нокса в непроглядной темноте комнаты. Я напрягаюсь и пытаюсь взглянуть на него, чтобы увидеть, все ли еще ненависть и отвращение вытравлены в каждой клеточке его существа, но пальцы Грифона обхватывают мой подбородок и останавливают меня.
Даже когда я пытаюсь отстраниться от него, его хватка усиливается, пальцы впиваются в мою кожу, а глаза прищуриваются, глядя на меня сквозь темноту.
Я хмуро смотрю на него в ответ, но он притягивает мое лицо к своему, накрывает мои губы своими и впивается в меня пожирающим поцелуем. Это отвлекающий маневр, или его попытка, потому что нет такой части меня, которая могла бы забыть о другом мужчине в комнате.
Мурашки пробегают по моей коже от ощущения его взгляда на мне, обжигающего жара, и моя спина непроизвольно выгибается дугой. Мои узы тянутся к нему в темноте комнаты и увлекают его к кровати; зов сирены, которому он не может сопротивляться.
Интересно, как много Нокс может разглядеть в темноте без измененных глаз, действительно ли он может видеть мою киску, широко раскрытую для него, блестящую от доказательств пьянящего секса, который я только что имела с его лучшим другом. Я стону и зарываюсь лицом в грудь Грифона, моя спина выгибается еще больше, а одна из рук Грифона сжимает мои волосы, чтобы удержать меня там.
Я чувствую себя подношением, жертвой. Если я думала, что быть использованной узами Норта было горячо, то это не сравнится с происходящим сейчас. Мой Привязанный приносит меня в жертву моему поврежденному Связному. Тщательно прочерченные линии и молчаливые переговоры, где товаром являюсь я, мои узы и моя киска.
С минуту царит тишина, пока он стоит там и смотрит в темноту.
Затем я слышу, как он расстегивает ремень, как его штаны сползают на пол, и тихий шелест сбрасываемой рубашки. Я хочу повернуться, чтобы посмотреть на него. Хочу увидеть, возбужден ли он или смотрит на меня так, словно хочет уничтожить.
Я почти кончаю от одной мысли об этом, предвкушения достаточно, чтобы я застонала в поцелуе Грифона, и мои бедра начинают двигаться сами по себе.
Ему требуется секунда, чтобы опуститься на колени на кровати, по одной ноге по обе стороны от меня. Я безошибочно ощущаю жар его эрекции, когда он скользит по моей заднице, опускаясь вниз, чтобы провести по моей киске, пока не покроется влагой там. Я отталкиваюсь от него со вздохом, но он отодвигается от меня, полностью контролируя этот момент и не желая позволить мне что-либо взять прямо сейчас.
Даже удовольствие, которого так отчаянно жаждут и его и мои узы.
Поэтому я держу себя в руках, как хорошая маленькая Привязанная, и жду не очень терпеливо, пока он не решит сдаться. Боже, надеюсь, что он сдастся и трахнет меня, расположившуюся над другим моим Привязанным.
Спустя, кажется, целую вечность, Нокс скользит в мою киску, сперма Грифона немного вытекает из меня и стекает по ногам. Я хнычу от потери этого, мои узы бьются в моей груди, требуя еще, еще, всего. Отдать мне все это.
Его пальцы впиваются в мои бедра, и он держит меня так в течение минуты, насаженную на его внушительную длину, пока я не начинаю думать, что мне придется умолять его двигаться. Тогда, наконец, его бедра приступают к работе. Он жесток, в этом нет ничего от любовной Связи, но я стону, как распутница.
