– Можете попробовать. Вкус как у вяленой говядины. – Бэббит взял нож для мяса, лежавший на полке холодильника рядом с кошкой, отрезал кусочек от мумифицированной спины животного, протянул Джорджу, потом отрезал второй, себе. – Попробуйте. Вкусно!

Джордж понюхал сухое мясо, поднес ко рту и откусил крохотный кусочек. Совсем неплохо. Тогда он положил всю порцию в рот и принялся жевать. На самом деле, довольно вкусно. Похоже на вяленую говядину. Терияки из вяленой говядины.

– Честно говоря, я даже не знаю, что навело меня на мысль это попробовать, но в последнее время мне, похоже, хочется всякой странной еды. Может, у меня вкусы меняются, или еще что… – Бэббит оглянулся, словно боялся, что его подслушают, и заговорщически подался к Джорджу. – Когда-нибудь пробовали детские пальцы?

– Детские пальцы?

– Пальцы детей. На удивление вкусные.

– Нет. Пожалуй, не пробовал.

– Попробуйте! – Бэббит положил нож для мяса на полку холодильника.

Джордж посмотрел в окно кухни и через грязное стекло увидел силуэт своего дома и высокий тополь. Потом оглянулся на гостиную, где на полу выстроился круг из целой армии резных фигурок.

– Что будет дальше? – спросил он.

Бэббит погладил мумифицированную кошку по голове и улыбнулся.

– Не знаю. Но что-то грандиозное.

III

Эрик Джексон больше не спал с включенным светом.

И не помнил, когда перестал. Выбросив наконечник стрелы в озеро, он нашел другие. Еще и еще. Много. Казалось, стоит ему сделать шаг, и он натыкается на следующий наконечник. Сначала Эрик оставлял их на месте. Потом выбрасывал в мусорный бак в гараже. И в какой-то момент перестал их бояться. Его заинтересовали их особенности, разница в размере и форме, технике изготовления и материалах. Наконечники стрел скапливались на его бюро, вытеснив коллекцию камней, и как-то незаметно он снова стал выключать свет по ночам.

Эрик сидел на цементном полу гаража и прикреплял обсидиановый наконечник к бамбуковому дротику собственного изготовления. Он украл бамбук со двора семьи Ямасито и хотел испытать его сегодня утром, проверить, подходит ли бамбук для этих целей. Эрик уже смастерил больше тридцати дротиков из разной древесины и в маленьком зеленом блокноте, которой хранил в ящике с инструментами, вел подробные записи: как далеко они летят, насколько точно и какой силы получается удар. Только три штуки оказались совсем негодными, и он сломал их, оставив наконечники для повторного использования. Остальные лежали у задней стены гаража, ждали.

Ждали чего?

Пока Эрик не знал. Узнает, когда придет время.

Он закончил бамбуковый дротик и пошел с ним на задний двор, где целый час метал его в разные мишени, тщательно записывая подробности каждого броска. Бамбук был легкий и обладал хорошей аэродинамикой, и хотя заостренный наконечник дважды отскакивал, а сила удара во всех попытках была невелика, дротик летал, и Эрик решил добыть более длинный кусок бамбука, чтобы провести еще один эксперимент.

Весь бамбук во дворе Ямасито был маленьким. Они посадили его всего пять лет назад, когда переехали в Бауэр. Эрик срезал самое крупное растение и теперь пытался вспомнить другое место в городе или о́круге, где мог расти бамбук.

Парк.

Он запер дом, поехал на своем пикапе на восточную окраину города и остановился на стоянке рядом с детской площадкой. Между детской площадкой и бейсбольным полем находились велосипедные и пешеходные дорожки, пруд и ручей. Здесь росло больше всего чужой для этих мест зелени, и если где-то можно обнаружить бамбук, то только здесь.

Эрик достал ножницы из ящика с инструментами, который возил с собой в кузове пикапа, и пошел мимо горки, качелей и конструкции для лазания к грунтовой дорожке, ведущей в глубь парка. Проходя по маленькому мостику через ручей, он ногой столкнул в воду обертку из-под картофельных чипсов. Ему повезло – парк был пуст. На площадке не играли дети, дорожки были безлюдными, от спортивных площадок не доносились голоса. Если удастся найти бамбук, никто не увидит, как он его срезает.

Кусты становились гуще, и Эрик замедлил шаг, потом остановился, вглядываясь между двух высоких чайных кустов в заросли камыша на краю пруда. Тропинка шла под уклон и сворачивала вправо. Впереди он не видел ничего, даже отдаленно напоминавшего бамбук, и уже собирался повернуть назад, к развилке, которую недавно прошел, как вдруг заметил…

Ноги.

В кустах лежало тело – из-под густой, склонившейся к самой земле ветки торчали короткие ноги в маленьких теннисных туфлях. Эрик остановился и замер, пытаясь уловить какое-то движение. Ничего не увидев и не услышав, он осторожно шагнул вперед и приподнял ветку.

Мальчика лет четырех или пяти убили и бросили тут в неуклюжей попытке спрятать тело. На ребенке были обрезанные джинсы и желтая безрукавка с изображением куклы Элмо. Эрик увидел следы от веревки на шее и выпученные глаза на распухшем лице – жертву явно задушили. У ребенка отсутствовали пальцы; их отрезали.

Удивился Эрик не тому, что тело мальчика бросили здесь, а что его не раздели. Разве убийцы маленьких детей не извращенцы?

Он наклонился, чтобы тщательнее осмотреть тело, хотя сам не знал, что рассчитывает найти. Ужас он не чувствовал, только странное любопытство. Несмотря на отрезанные пальцы, крови на земле не было, но полоска белой засохшей слюны на пухлой щеке мальчика вела к солоноватой лужице на крупном листе.

Эрик вдруг почувствовал голод. В животе заурчало. Кто-то жарит мясо? Приятный запах…

Мальчик.

Эрик нахмурился, потом наклонился ниже и понюхал кожу детской руки. Запах… как у курицы.

Он не отказался бы от жареной курицы. Мастеря и испытывая дротик, Эрик совсем забыл о ланче. Теперь он так проголодался, что был готов зажарить и съесть мальчика.

Зажарить мальчика…

Эрик ущипнул руку ребенка, почувствовал мясо под кожей.

Почему бы его не зажарить?

В этой логике есть что-то неправильное, подумал Эрик, но не мог вспомнить что. Жалкие сомнения подавил приступ голода, ставший почти невыносимым. Проклятье! Он умирает от голода! Эрик не помнил, чтобы ему когда-либо в жизни так хотелось есть. Он стоял, оглядываясь на тропу и прислушиваясь. Парк по-прежнему был пуст.

Поспешно, боясь передумать, Эрик присел на корточки и поднял тело. Мальчик оказался тяжелее, чем он думал, и ему с трудом удалось выпрямиться. Он не хотел нести ребенка на руках, не хотел смотреть в эти выпученные глаза и поэтому закинул тело на плечо, придерживая за ноги. Рубашка промокла, но Эрику было все равно – он быстро шел назад по той же тропинке, вдыхая сладкий запах свежей плоти.

Дома он раздел мальчика, вымыл из шланга на заднем дворе и обработал, потыкав вилкой и полив соусом для барбекю.

Гриль «Вебер» оказался маловат, но у Эрика имелось барбекю в форме бочки, самодельное сооружение, оставленное предыдущим хозяином дома. Он выволок барбекю из затянутого паутиной дальнего угла сарая, примыкавшего к забору, и установил в центре заднего двора. Потом вычистил веником, наполнил древесным углем, бросил несколько сухих веток, плеснул жидкости для розжига и поднес спичку.