– Агата, – позвала Суворовна, – не убивайся ты о Степке – он же бессовестный пес. Собака обязана быть верной и преданной. А этот? Шастает где хочет. То в гостях, то похищен. И правды не найти. Противный пес, я считаю. Где ему вкуснее, там он и живет. Разве это правильно? Я бы так не смогла.

– Дом есть дом, – присоединилась к Суворовне Кутузовна, – жить надо, конечно, дома.

Суворовна кивала, так редко ее двоюродная сестра Кутузовна соглашается с ней. Но тут Кутузовна добавила:

– А путешествовать так хочется! Дом, конечно, дом. Но путь зовет! Я бы полетела в Австралию.

– Зачем? – всполошилась Суворовна. Лукавый взгляд двоюродной Кутузовны она не заметила. – Куда тебе, пожилому человеку, в такую даль? Австралия, главное дело!

– Кенгуру посмотреть хочу! И утконоса!

– По телевизору покажут, – Суворовна не могла успокоиться, – ты, Кутузовна, совсем уж!

– А Степа хороший, – вдруг сказала Агата, – он верный пес. Его похитили, у него от этого случился стресс, вот он и бродит как бродячий. А так он привязан к хозяину Харе и к нам тоже.

И тут вдруг из-за поворота дорожки выскочил Степа.

– Конечно, я хороший! И ты, Агата, хорошая! Рассказать анекдот?

– Погоди ты, Степка, с анекдотами. Не заговаривай мне зубы, – Агата обняла его за шею, посмотрела в глаза Степы – хитрые и умные, – расскажи лучше, где ты бродишь? Что с тобой происходит? Почему не возвращаешься к своему Харе?

Примчалась Оля – у нее чутье на интересные события. За ней пришел, конечно, Артем с Гертрудой в сумке. Надя-Сфинкс выскочила из-за угла, она теперь не ходит, а бегает – надеется похудеть.

– Худеешь, Сфинксик, – заботливо спросил пес, – бегаешь?

– От бега фиг похудеешь, – отмахнулась Надя-Сфинкс, – аппетит только улучшается. – Она достала из кармана пирожок, отломила половину Степе, а другую съела сама.

– Степан, не отвлекайся, – смеялась Агата, – хитрый стал в своих скитаниях! Раньше таким не был. Рассказывай всю правду!

– Всю правду и ничего, кроме правды, – требовал Леха, он подошел и положил руку на плечо Агате. Так говорят в хороших фильмах про разные преступления и раскрытие тайных правонарушений. – Рассказывай, Степан!

Незаметно подошел Харя, он держался в сторонке. Никто не обратил внимания на этого странного хозяина, который не проявлял энтузиазма в поисках своего любимого пса. Стоит, руки свесил, улыбается робко.

– Или в Новую Зеландию, – вдруг выступила Кутузовна.

– Далековато, – с удовольствием отвлекся Степа, но Агата не отставала:

– Чего уж теперь, Степа? Говори, мы тебя поймем, ругать не будем.

– Не будете ругать, упрекать и осуждать? – Степа обвел всех взглядом.

– Обещаем, – Оля честно смотрит, – тем более ты ни в чем не виноват. Тебя похитили, и у тебя немного поехала крыша от стресса. Правда?

– Вот именно, – обрадовался пес, – крыша. Это не от меня же зависит! Вот меня похитили, я кричал и пережил потрясение. А вы ко мне мотаетесь: где был, где был. – Пес замолчал, стал смотреть на бегущие тучи, на верхушки деревьев. Терпению пришел конец, все зашумели:

– Степа! Не тормози! Где был, кто похитил?

– Где был, где был, – ворчливо повторил он, – дома был! Сидел на своей родной подстилке, мохнатенькой, полосатенькой. И вообще никуда не ходил. Вообще.

Все ахнули. Волнение достигло предела. Врет? Или правда? А как же тогда крики: «Похитили? Похитили!»

– Эффект разорвавшейся бомбы, – радостно потер лапу об лапу Степа, – неожиданность! А вы бегаете! – Он засмеялся. – Дома у себя был, а иногда ходил к знакомым.

– Харя! Он правду говорит? – Все набросились на Харю с вопросами, Барбосов потряс его за воротник. Харя понял, что молчать больше не удастся, и кивнул.

– Значит, пса не похищали? А тогда как же все было?

– Не тряси моего хозяина Харечку за воротник, – Степа строго смотрел, – это раз. А второе – мы с Харей договорились тогда, нам же легко договориться, он мой хозяин, я его пес Степа, почти родственники. Сговорились, и все. Легко понять, кто не бестолковый лох.

– Да на фиг вам сговариваться!

– О чем вы сговорились-то?

– Дома сидел, главное дело!

– Дома ты, Степа, и так каждый день!

– И каждую ночь!

Степа молча ждал, пока у них кончатся вопросы, потом сказал:

– Хватит орать. У нас был свой секрет фирмы.

Все опять закричали, никто не обратил внимания на еще одного человека, стоявшего в сторонке. Это был Макарон. Потом раздался его голос:

– Хотели получить выкуп. Бабки всем нужны, очень просто.

– Главная фишка – выкуп, – гордо добавил пес, – бизнес такой – похищение собаки. У вас всех бизнес, и у меня бизнес, и у Хари. Ну и этот вермишель тоже участвовал, он про шантаж придумал.

– Ничего я не придумывал, – Макарон увидел лицо Барбосова и попятился, – я вообще ни при чем!

– Врет! Я сама слышала, он Харю подговаривал! – Лидка Князева оказалась главной свидетельницей. – Он говорил «шантаж», я слышала!

– Ну хотели немного шантажировать, совсем чуть-чуть.

– А кого?

– Не придумали кого, – признался Макарон, – просто так. – И он ушел от греха подальше.

Тут все стали смеяться. Они давно так не хохотали – пес вернулся, живой и здоровый. Все пришло в порядок, ясность и прозрачность.

– Прозрачность нашего бизнеса, – продолжил Степа, – никаких обманов.

Но за смехом и веселыми воплями его никто не услышал. Он и сам себя, кажется, не слышал.

– Бизнес ему понадобился! – пищала Оля. – Ой помру!

– А мы-то! «Песика к батарее приковали! Бандиты криминальные похитили!» – Агата весело кричит: – Нашелся, бомж несчастный!

– А сам на коврике сидел!

– Лохматеньком-полосатеньком!

Агата вдруг перестала смеяться. Грустновато все-таки. Со своих друзей Степа хотел получить выкуп. Никто на Лунном бульваре никогда так не поступал. Здесь, на бульваре, все к Степе хорошо относятся – слушают его анекдоты, смеются над ними, гладят курчавую спину, угощают кто сухариком, кто яблоком. А он обманул, бабки ему нужны, бизнесмен какой нашелся.

– Эх ты, Степа, – Агата посмотрела на него с укоризной, – хороший ты пес, а все-таки не человек и вести себя по-человечески не умеешь. Хитрость и коварство – это не для друзей.

– А вы-то всегда, что ли, по-человечески? – огрызнулся Степа. – Тоже бизнес коварный ведете. А я наслушался и сам решил разбогатеть. Ваши драки и подначки на свадьбах – это честно?

– Они нам чужие люди, – попытался оправдаться Леха, – а ты своих обманул, Степан бессовестный! – И все-таки потрепал Степу по голове.