– Ты был прав, старик, – произнес Колин задумчиво. – Он знает о нашем приближении.

– Что ты видишь? – справился Клотагорб. – Можешь ли что-нибудь определить? Кто он, насколько силен, какими обладает способностями? С кем, по крайней мере, нам предстоит сразиться?

– Во-первых, мы не ошиблись, величая его «он». Множество признаков указывает на принадлежность к мужскому полу и на связь с магией.

Должно быть, волшебник или колдун. Вполне вероятно, что лесной пожар, в котором мы едва не погибли, был вызван вовсе не пертурбацией. Я чувствую силу, которая в состоянии уничтожить мир без помощи пертурбатора.

– Его сила превосходит мою? – спросил Клотагорб тихо, однако ровным голосом. Взгляды всех без исключения путников обратились к коале. Даже весьма скептически настроенный Мадж – и тот повернулся к погруженному в раздумья Колину.

– Вряд ли, – отозвался наконец коала. – Ваши силы различаются, но чем, я не могу установить. Не забывайте, я всего лишь гадатель, а не чародей.

– Что ты еще видишь? – поинтересовалась Дормас.

– Он не освободит пертурбатор по собственной воле. Нас ожидает схватка, исход которой зависит от кого-то одного, кто сумеет обеспечить успех экспедиции. Что до тебя, волшебник, твои знания и опыт окажутся поистине неоценимыми, без них мы не сможем уцелеть.

Похоже, всем нам придется пойти на жертвы. Но, повторяю, лишь один среди нас способен совладать с противником. – При этих словах Колин поднял голову и взглянул в лицо Джон-Тому. Остальные последовали примеру коалы.

Что ж, криво усмехнулся юноша, чутье, выходит, не подвело. Впрочем, подумалось ему, разве он когда-либо сомневался в том, что освобождение пертурбатора зависит исключительно от них с Клотагорбом? Взгляды товарищей нисколько не смутили Джон-Тома. Он достаточно часто оказывался в схожих ситуациях, чтобы успеть привыкнуть к тому, что все вдруг начинают таращиться на него, как баран на новые ворота. С другой стороны, продолжал размышлять юноша, почему всегда он? Почему, к примеру, не Колин с Маджем? Ну да, хмыкнул он про себя, они такого натворят…

– Ты не сказал мне ничего нового, – проговорил Джон-Том со вздохом.

– Я хотел бы побольше узнать о противнике.

– Я что-то вижу, – ответил Колин, вновь наклонившись над рунами, – но никак не могу сообразить, что именно. Руны редко дают ясные предсказания. Однако в наличии угрозы нет ни малейших сомнений. Она проявит себя двояко. С первым проявлением сможет справиться только та магия, которой владеешь ты.

– Снова петь? – буркнул Джон-Том. – Помнится, мне уже приходилось иметь дело с колдуном. Мы с ним стали потом не разлей вода. Если и этот такой же…

– Руны говорят о нескольких.

– Да? Пускай их будет несколько, я все равно превращу их в паинек.

Скорее всего они станут нашими союзниками.

– Если ты сможешь превратить их в друзей, это будет чудом, ибо руны утверждают, что тебе предстоит упорная битва. Еще неизвестно, кто кого победит. Ты можешь погибнуть, потому что их магия весьма могущественна и исполнена черной злобы.

– Я же сказал, что справлюсь, – Джон-Том выпрямился. – А каково будет второе проявление?

– Тут все ясно. – Коала усмехнулся. – Тебе суждено сразиться со своим заветным желанием.

Джон-Том недоуменно покачал головой. Ему сразу вспомнился призрачный мир, в котором он находился совсем недавно, возгласы и рукоплескания фэнов, многочисленные награды и перспектива блестящей карьеры на политическом поприще…

– Как, опять? Разве не достаточно того, что я одолел его в иллюзии?

– Может, и так, – сказал Колин, глядя на руны. – Я не могу выразиться точнее. Ты предупрежден, что само по себе очень важно.

Знаешь поговорку: «Предупрежден – значит, вооружен»?

– Мы победим или нет? – спросила Дормас.

– Не знаю. Что касается исхода любого дела, здесь руны труднее всего поддаются толкованию. Они показывают дорогу к месту последней, решающей схватки, но и только. Дальше ничего не разглядеть. – Коала принялся собирать камешки, косточки и деревяшки.

– Жалко, приятель, что мы сами не умеем гадать, а то бы непременно узнали, можно тебе доверять или нет.

– Я бы мог обидеться, друг, но не буду, – сказал Колин, окинув Маджа весьма выразительным взглядом. – Ты кое в чем прав. Толкования рождаются тут. – Он приложил лапу к груди. – И тут. – Палец другой лапы уткнулся коале в лоб. – Порой бросок выходит неудачным, но этот, как ни удивительно, почти не оставляет желать лучшего. – Медведь искоса поглядел на Джон-Тома. – Признаться, я бы хотел, чтобы было иначе.

– Не переживай, – отозвался юноша. – Лично я рад, что получил предостережение, хотя оно, конечно, могло бы быть и менее туманным.

– Что суждено, от того не уйти, – изрек Клотагорб, рассматривая горловину прохода. – В жизни, мой мальчик, постоянно приходится с чем-то сражаться.

Нападения начались вскоре после того, как компания вступила в проход. С круч раз за разом срывались оползни, угрожавшие завалить путников и похоронить их под массой камней и комьев земли. Правда, Клотагорбу пока удавалось посредством заклинаний обращать сонмище валунов в облако пыли.

– Согласен, решение не идеальное, – извинился волшебник, вынужденный, как и все остальные, снова отряхиваться, – но как только нас перестанут засыпать, обещаю вам сотворить отличное очистительное заклинание.

Постепенно оползни сошли на нет. Им на смену явился настоящий тропический ливень, смывший с путешественников пыль и одновременно выказавший недвусмысленное намерение устроить потоп, который отнес бы экспедицию обратно к горловине прохода. Клотагорбу вновь пришлось взяться за работу. Чародей воздел лапы к небу, пробормотал что-то насчет своего возраста и произнес некую фразу. Ливень мгновенно прекратился, вода превратилась в пар, и в течение десяти минут проход напоминал гигантскую сауну. Мало-помалу пар рассеялся настолько, что стало возможно продолжать путь.

– Ну и что? – пробурчал Мадж, показывая волшебнику на свой жилет. – Как я теперь разглажу эти складки?

– Я спасал твою жизнь, а не одежду, водяная крыса, – отрезал Клотагорб. – Смотри лучше не на себя, а под ноги.

– Как скажете, ваше чудомудрие, – отозвался выдр, который, подобно всем прочим, вымок буквально до нитки. – Надеюсь, мы не встретим никого из моих знакомых.

– Можешь не беспокоиться, друг. – Коала положил лапу на панцирь чародея. – Ты как, старик?

– Меня тревожит несерьезность, пустяковость угроз. Они не представляют собой опасности, тогда как руны предвещали иное.

– Я же говорил, толкование далеко не всегда получается достоверным.

Сдается мне, на сей раз я не промахнулся, но если вдруг выяснится, что все же промазал, я ни капельки не огорчусь.

– Сэр, вы зря изводите себя, – вставил Джон-Том. – И потом, на мой взгляд, на свете немного найдется тех, для кого обвалы и потопы «не представляют собой опасности». Наш противник, должно быть, просто не понимает, с кем имеет дело.