— Лорд Даттон, — начала она, ощущая одновременно обиду и усталость, — полагаю, вам лучше было бы покинуть наш дом и привести себя в порядок. Вы выглядите несколько… утомленным.

Герцог Эденхем усмехнулся:

— Полагаю, леди Амелия, что вам меньше всех подобает, — синяк, поставленный Крэнли, на глазах становился пунцовым, — использовать этот эпитет.

Герцог Кэлборн смущенно кашлянул.

Амелия всей кожей ощущала присутствие рядом Крэнли, исходящие от него волны гнева. Они потопили ее раздражение и стыд, наполняя чем-то сильным, жарким и успокаивающим. С ним всегда было так. Этот бунтарь всегда будил в ней что-то, казавшееся девушке низменным и не совсем приличным, но вместе с тем дарившее свободу и бесстрашие.

На мгновение голубые глаза Даттона вспыхнули, но в следующее мгновение погасли; он поклонился и вышел, не сказав ни слова. У Амелии вырвался вздох облегчения и разочарования. У нее в гостиной был бы лишний повод для беспокойства, если бы не поведение Крэнли.

— Не могу понять, что творится с Даттоном в последнее время, — произнес Пенрит. — Когда-то у него была хорошая репутация.

— И все еще есть, — отозвался Крэнли. — Хотя, возможно, не такая, как ему хотелось бы.

Амелия едва не расхохоталась.

— Лично меня совсем не интересует этот тип, — сообщил Кэлборн. — Однако чрезвычайно радует возможность подняться хотя бы на строчку выше в списке леди Амелии.

— Ты вне игры, Кэл, — сказал герцог Эденхем. — Научись жить с этим. Но мне еще предстоит собеседование. Ведь я есть в вашем списке, леди Амелия? Прошу вас, не говорите, что исключили меня из него, даже не оценив по достоинству.

Он был весьма красив, а его титул очень, очень знатен. Но нельзя забывать, что герцог потерял уже трех жен, которые славились чрезмерной уступчивостью и порядочностью. Но ведь Крэнли все еще не попросил ее руки как подобает. Он сделал почти все, но поскольку Эденхем так настаивал на собеседовании, и это, несомненно, приводило молодого лорда в ярость, то…

— Зачем вам собеседование? — едко произнес Кэлборн, отвлекая ее от собственных мыслей. — У вас ведь есть двое детей. Вы обеспечены наследником.

— Как и вы, Кэл, — парировал Эденхем. Затем перевел взгляд красивых темно-карих глаз на Амелию. — Мужчине нужна жена не только ради продолжения рода.

— Неужели? — подал голос Крэнли. — А для чего же еще?

— Ради порядка, который она привносит в дом, и ради ее приятной компании. — Эденхем не сводил взгляда с девушки.

— Которая опять же быстро приводит к появлению малюток, — добавил Кэлборн. — Забудьте его, леди Амелия. Обратите свое внимание на меня.

— Прошу запомнить: оно полностью принадлежит мне. — Судя по голосу, Крэнли был в гневе. Однако все равно девушка почувствовала трепет во всем теле. Волна желания пробежала по ее спине и спустилась к бедрам.

— Если вы так действительно считаете, Крэнли, — громко произнес лорд Райтби, — то очевидно, что требования к кандидатам ее списка значительно снизились. А раз так, то я тоже желаю пройти собеседование. Не будете ли вы так любезны предоставить эту возможность мне, леди Амелия? Я весьма уважаемый человек, обладаю прекрасным здоровьем и владею замечательным поместьем в Линкольншире.

— Я видел его, — тут же вставил Пенрит. — Полагаю, оно слишком мало для вас, леди Амелия. Да и кто захочет жить в такой глуши?

— Почему вас это интересует, Пенрит? — грубовато спросил Кэлборн. Поскольку он был герцогом, никто не считал его тон обидным. — Вы тоже рассчитываете на место в этом известном списке джентльменов?

Разве можно назвать его так? Непонятно, во что он превратился, этот список? Амелия бросила взгляд на Софию, которая вела оживленную беседу со своим братом. Они не смотрели на девушку, но почему-то это ее не утешило.

— Вовсе нет, — ответил Пенрит. — Моя мать заявила, что я еще слишком молод для женитьбы, в чем я с ней полностью согласен. Я участвую лишь как третья сторона, что-то вроде арбитра. Надеюсь, это не обижает вас, леди Амелия? — спросил он, глядя на нее своими любопытными зелеными глазами.

— Нет, я… — начала она, не зная, какой ответ будет достаточно вежливым. Но Крэнли, как и ожидалось, оборвал ее на полуслове.

— Это обижает меня, — ответил он, вскользь касаясь плеча девушки. Ей следовало отодвинуться, однако она не пошевелилась. — Нет никакого списка. Нет никакого состязания, касающегося леди Амелии.

— Разумеется, есть, Крэнли, — произнес Айвстон из-за их спин. Он стряхнул с себя пыль и теперь выглядел довольно прилично. Крэнли же, казалось, больше не сердится на него. Любопытно, такое часто происходит между братьями? Они что, лупят друг друга в качестве разминки? С другой стороны, ей довольно часто хотелось ударить Хоксуорта, когда тот слишком действовал ей на нервы. — Всем известно о списке. Нельзя отрицать этого. Как и того, что каждый мужчина в этом городе хочет состоять в нем.

— Это просто смешно! — прорычал Крэнли.

Айвстон пожал плечами:

— Возможно, но ведь леди Амелия сама составила список предполагаемых мужей, чего многие дамы не делают. Поэтому совершенно ясно, что чрезвычайно почетно быть в нем. Скажем, я весьма польщен этим обстоятельством.

И этот, прекрасно воспитанный мужчина, закончив объяснения относительно положения вещей, учтиво поклонился девушке.

— Вы все несете чушь, — произнес Крэнли громко, так что присутствующие в библиотеке прервали беседу и посмотрели в их сторону. — Нет никакой чести в том, чтобы быть включенным туда! Как нет, повторяю, и самого списка.

Райтби недоуменно повернулся к Кэлборну:

— Насколько я понимаю, лорд Крэнли не в списке. Если эта бумага все еще существует.

Тот покачал головой и пренебрежительно пожал плечами.

— Неужели? — вежливо спросил Айвстон. — Честно сказать, для меня невыносима мысль о том, что мой брат оценен так низко. Может быть, вы найдете возможность включить его в список, леди Амелия?

Крэнли выглядел так, словно вот-вот лопнет от ярости. Видеть его настолько оскорбленным было забавно. Разумеется, он заслуживал подобного после гнусного поведения в оранжерее.

— Я не уверена, что лорд Крэнли хочет оказаться там, лорд Айвстон. — Она постаралась вложить в эту фразу столько очарования, сколько смогла. Ради такого случая стоило постараться.

— Почему бы нет? — Кэлборн поднял брови.

— Этого не может быть, — добавил Эденхем. — Все мужчины, обладающие благородным происхождением и весом в обществе, мечтают, чтобы эти достойные качества были оценены.

— Но не женщиной, составляющей список мужчин, которых она считает подходящими для замужества, — с жаром произнес Крэнли.

— Как же мне тогда следовало поступить? — ответила она с таким же пылом, чего, безусловно, не следовало делать в присутствии этих милых джентльменов, однако не могла отказаться от возможности дать этому нахалу достойный отпор. — По вашему мнению, я, вероятно, должна сдаться первому же мужчине, который застанет меня одну в укромном углу и тут же начнет целовать?