А осознав это, на меня накатила какая-то странная апатия и непонятное полусонное состояние спокойствия, будто я превратился в некий пластичный камень, бесчувственный и холодный, хотя несколько первых мгновений мое сердце билось как бешеное. Такого со мной еще не случалось.

Подобное состояние было новым и незнакомым мне. Но весь мой организм, сознание и, самое главное, ощущения и интуиция, которым я в последнее время стал доверять гораздо больше, твердили, что это наилучшее состояние организма и сознания для меня в текущей ситуации, и повредить оно мне никоим образом не может. А если я смогу им правильно распорядиться, оно принесет даже огромную пользу.

Только я ясно чувствовал, что разбираться с этим странным состоянием сознания необходимо уже сейчас, в данный конкретный момент времени, не откладывая его анализ на будущее. Иначе подобного шанса мне больше не представится.

И поэтому, несмотря на всю странность и опасность ситуации, я решил все-таки разобраться в своих возможностях и приступил к их анализу.

* * *

Как только я провалился в эту странную апатию, мысли, как мне показалось, потекли плавно и неторопливо.

И одновременно, противореча моим первым ощущениям, при этом я чуть ли не с компьютерной скоростью и машинным безразличием и точностью стал рассматривать возникшую ситуацию с различных сторон.

У меня в голове хоть и медленно, но с постепенно возрастающей скоростью начали появляться всевозможные варианты, которые мне получалось придумать и рассмотреть в этом состоянии с разных сторон развития событий и внешних параметров, их составляющих и влияющих на них.

Каждый просмотренный кадр (вариант, вероятность, линия поведения?) как бы прорисовывал или моделировал происходящую на текущий момент в зале картину и предоставлял мне различные варианты дальнейшего развития событий. Которые при этом в зависимости от малейших изменений различных параметров, задаваемых мной самостоятельно, моделировались мной и предоставляли мне на рассмотрение совершенно разные результаты и исходы событий, происходящих тут или, что более правильно, вероятно, могут произойти. И имели они разный, иногда совершенно не очевидный результат.

При этом я точно знал, что это не какая-то виртуальная модель, это один из витков моего будущего, ожидающий моего решения выбрать именно его для дальнейшего развития данного пути следования и развертывания нити моей судьбы именно в этом направлении.

И поэтому из тысяч, сотен тысяч различных путей моего будущего я должен был выбрать тот единственный, который бы мне позволил преодолеть эту узловую точку на линии моей судьбы.

Но самым странным было то, что я видел, как многие варианты, проходя дальше и преодолев эту некую веху на моем жизненном пути, то сходятся, то расходятся и исчезают где-то в неизгладимой дали моего сознания. Я четко мог осознать только ближайшие несколько минут, но эти минуты давали сотни, тысячи путей своего дальнейшего развития.

И я должен был выбрать, осознать и определиться с одним из них. Должен был выбрать тот единственный, что не обрывался именно на этой узловой точке в моей судьбе. Однако я не видел такого варианта.

Нет, были те, что давали мне возможность выжить. Но почему-то именно эти линии судьбы были выкрашены в моем сознании в такой темный и мрачный серый цвет, что я даже не мог на них сосредоточиться.

Варианты рождались и утекали куда-то вдаль, а я провожал их лишь грустным взглядом. Я не видел того, что мне нужно. Я не мог определиться.

Но хуже всего было то, что уже пропущенные мною линии, достигнув некой границы в моем сознании, исчезали, растворялись за ней.

Провожая каждый такой затертый, уходящий куда-то в неизвестность непрожитый момент моей будущей жизни, я испытывал какую-то сильнейшую грусть и боль. Ведь это была потеря какой-то части меня, меня того, о котором я никогда не смогу узнать.

Туда же уплывали какие-то рожденные в моей голове мысли, идеи, пережитые мною впечатления, мои воспоминания. Туда уплывал весь мой жизненный опыт, его затягивало в эту странную и непонятную бездну на краю сознания. И это вызывало грусть безвозвратной потери чего-то важного для меня.

Но именно эта грусть и боль заставили рожденные мною мысли, идеи, а главное, непрожитые варианты моего жизненного пути не убегать куда-то в непонятную бездну сознания, где они могли пропасть, затерявшись в пустоте, что проявлялась за какой-то странной полуэфемерной границей, а затормозить и остаться где-то на периферии моего сознания.

Моя непонятная, но от этого не менее пронзительная и тоскливая боль позволила остаться им где-то на задворках моего мысленного пространства. При этом образуя некий пласт, укрепляющий эту непонятную границу, позволяющий отделить меня от той пугающей и манящей пустоты, пролегающей за нею.

Одновременно я точно знал, что в любой момент могу вытащить оттуда любую свою мысль, идею, пережить уже прочувствованное мною событие или выделить необходимое мне воспоминание за любой период моей жизни, лишь подумав о одном из них.

Но что еще более важно, я понял, что теперь у меня появилась возможность воспользоваться любым из уже проанализированных мною вариантов, теперь я не терял ни одного, даже не прожитого мною момента несуществующей или виртуальной жизни. Не только тех, что я уже прожил, но и тех, что не проживу и не выберу. Туда улетали те развилки моего жизненного пути, что я по той или иной причине упустил или отказался от них. Но они не затирались, они сохранялись в моем сознании. Я их прекрасно видел.

Первые мгновения я еще не осознал, что мне это может дать, пока случайно не вытащил изменения из двух различных вариантов, совместив их и создав новый. Это мне подкинуло идею.

Я мог не искать тот единственный вариант, что окажется оптимальным на этот момент времени, это было слишком долгим и трудоемким процессом, это можно было оставить на тот случай, если вариантов для анализа будет немного.

Важным было то, что эта способность дала мне возможность выбирать наилучшие параметры для изменения варианта в каждый момент времени и самостоятельно создать то оптимальное сочетание этих неизвестных мне пока метрик, которое образовывало идеальный вариант решения протекающих в данный момент времени событий вокруг меня. Именно тот вариант, что будет нужен мне в данной конкретной точке на линии моей судьбы.

Эта способность дала мне уникальный дар. Я даже не понял сначала, что он за собой несет. Но только представив его последствия, практически сразу осознал их.

Я уже не зависел от судьбы, по крайней мере на несколько мгновений вперед. Но ведь вся наша жизнь и тот путь, что мы идем по ней, они как раз и состоят из тех мгновений, что мы проживаем.

И все это было при мне. Не знаю, новые ли это способности, инициированные базами и нейросетью, или мои собственные, но ранее у меня ничего похожего не наблюдалось.

Хотя все странное и необычное со мною стало происходить только после того, как я попал на эту планету. После переноса. После того как я перешагнул пропасть лет, расстояний и, возможно, пространств. Не знаю, как это было связано, но четко осознал я это почему-то только сейчас. Хотя умом уже давно это понимал. Однако принял свой путь только в эти мгновения.