– Это все? – спросил Боб Иден.

– Да, все, и все это правда, – ответил неудачливый торговец недвижимостью.

– Я вам очень признателен, мистер Де Лизл, за это сообщение и еще раз напоминаю, что оно должно остаться между нами. И если когда-либо я решусь приобрести участок в пустыне, то обещаю вам приобрести его…

– … у меня?

– Обязательно у вас. Хотя, должен сказать, в последнее время пустыня мне что-то разонравилась.

Мистер Де Лизл подошел к Бобу поближе и, понизив голос, доверительно пожаловался:

– Пусть то, что я сейчас скажу, тоже останется между нами, но должен признаться, сэр, что и я стал все больше скучать по моему доброму старому Чикаго. И если я туда уеду, то уж навсегда. Только, пожалуйста, не говорите об этом никому в Эльдорадо! Представляете, какой урон…

– Никто об этом не узнает, мистер Де Лизл. А теперь, если вы не возражаете, отдохните немного в патио, а потом я вас отвезу.

– Понял. Сделаем лучше так: я вернусь к себе, посмотрю, как там мой фонтан. А вы меня оттуда заберете, когда будете возвращаться в город.

Гость удалился, и тут из-за двери вынырнул детектив.

– Чарли, вы все слышали? – спросил Иден.

– Разумеется. И это чрезвычайно любопытно.

– Попробуем подвести итоги, – сказал педантичный Вилл Холли. – Около семи вечера, в среду, на ранчо появился Джерри. И не один. Первый раз в наших рассуждениях появляется четвертый. Кто он? Думаю, вы согласитесь со мной, если я назову кандидатуру профессора Гэмбла.

– Тут двух мнений быть не может. В понедельник после ленча он тоже вспоминал пророка Исайю.

– Отлично! – резюмировал журналист и продолжал: – В воскресенье вечером некто подъехал к кемпингу доктора Уайткомб и увез оттуда Фила-Лихоманку. Не кажется ли вам, коллеги, что это тоже был профессор Гэмбл?

– Не исключено, – согласился Чарли Чан. – Но нет доказательств. Человек, который забрал Фила, знал о возвращении Ли Вонга. Вот если бы мы знали, что мистер Гэмбл…

– Стойте! – перебил Боб. – Когда Ли появился в дверях «Оазиса», Гэмбл как раз был там. Помните, Холли?

– Итак, все совпадает, – подытожил журналист. – Именно Гэмбл узнал о возвращении Ли Вонга и поспешил сюда, чтобы предупредить об этом. Именно Гэмбл с Филом-Лихоманкой были у ворот, когда вы въезжали на ранчо.

– Хорошо, но тогда это не Торн… А его пиджак, разорванный на спине?

– Выходит, мы ошибались. А теперь я выдвигаю новую версию и уверен, она правильная. Заметьте, в ней всплывает новая подробность, связанная с только что услышанным сообщением мистера Де Лизла: после роковой встречи с Делано ни Мэддена, ни Торна на ранчо не было. Где они были? Куда подевались?

– Ах, это обстоятельство вызывает самые мрачные предположения, – вздохнул Чарли Чан. – Они уехали, чтобы спрятать где-то труп несчастного Джерри Делано.

– Я тоже так думаю, – подхватил журналист. – И нам самим этот труп ни в жизнь не найти, если не поможет тот, кто знает, где искать. Здесь в округе столько совершенно безлюдных мест, столько отдаленных каньонов, они запросто могли сбросить туда труп. Так что ясно – на поисках тела жертвы мы должны поставить крест и продолжать розыск без важнейшего доказательства – без трупа убитого. Но не стоит терять надежды. Смотрите, мы узнаем о все новых обстоятельствах в нашем деле. Оказывается, о происшедшем на ранчо известно множеству людей, и некоторых из них нам удается разыскать.

Во время довольно пространного изложения версии мистера Холли Чарли Чан сидел за письменным столом хозяина и машинально крутил в руках массивное пресс-папье. Вдруг в глазах китайца зажглась живая искорка – что-то в этом солидном предмете привлекло его внимание. Китаец открутил круглую ручку и стал один за другим снимать листы промокательной бумаги. И вот в его руках неожиданно оказался листок обычной бумаги, на которой было что-то написано. Прочитав запись, Чарли Чан передал листок Бобу Идену.

Боб отметил решительный мужской почерк и дату – вторник. Стал читать: «Дорогая Эвелин…»

– Что-что? – рванулся к нему журналист.

– «Дорогая Эвелин, – повторил Боб, – хочу сообщить тебе о событиях, которые имели место на нашем ранчо в последние дни. Ты уже знаешь, что мои отношения с Торном в последнее время значительно ухудшились, а сегодня произошла сцена, которая заставила меня тут же уволить его. Завтра утром я вместе с ним еду в Пасадену, и там мы расстанемся навсегда. К сожалению, он знает о многих моих делах (о чем я весьма сожалею), и если бы не это, я бы уже давно прогнал его. Боюсь, от него можно ждать неприятностей. Вот почему я пишу это письмо – хочу тебя предупредить, если он вдруг неожиданно явится к тебе в Денвере. Это письмо я лично отвезу в город сегодня вечером и сам же отправлю, не хочу, чтобы Торн знал о нем…»

– На этом письмо обрывается, – сказал Боб.

– Все больше фактов в наших руках! – воскликнул Холли. – Представьте, джентльмены, сцену: миллионер сидит за столом и пишет дочери письмо. Открывается дверь, и кто-то входит. Думаю, Джерри Делано. Этого человека Мэдден знает не один год и не один год боится. Мэдден быстренько прячет неоконченное письмо между листами промокашки в пресс-папье. Встает. Тут вспыхивает уже известная нам ссора, почему-то оба оказываются в комнате Торна, ну а что было потом, мы знаем. Делано мертв, возникает проблема: что делать с трупом. Только утром решают эту проблему, оба уезжают, а когда Мэдден возвращается… Возвращается усталый, нервный; он понимает, что теперь уже он не может прогнать Торна. Тот знает слишком много, можно сказать, держит в руках своего хозяина, теперь они поменялись ролями. Как вам моя версия?

– Должен признать, рассуждаете вы логично.

– Я убежден, так все и было! Я много раздумывал над всей этой историей, а новые факты только подтверждают мою версию. А если говорить правду, то у меня не только версия, а целая теория разработана…

– Познакомьте же нас с ней, Холли, – попросил Иден.

– Для меня теперь все ясно как день. Попробую воссоздать то, что здесь произошло. Начнем с Делано. Мэдден его боится. Чего может бояться богатый человек? Чаще всего шантажа. Делано что-то знает о нашем миллионере. Вероятнее всего, что-то из темного прошлого Мэддена, относящегося к тем временам, когда Мэдден еще не был могущественным финансистом, а азартным игроком и часто посещал игорный дом Мак-Гира в Нью-Йорке. С Торном у миллионера отношения натянутые, он ему не доверяет. Секретарь ненавидит своего хозяина, кто знает, может, даже сговорился с его врагами. Происходит ссора, о которой Мэдден упоминает в письме к дочери. А еще раньше Мэдден приобретает для дочери жемчуг, Торн знает об этом, сообщает врагам Мэддена, может, и какой-то мафии, те готовятся напасть на миллионера. Для проведения такой операции трудно найти более удобное место, чем это уединенное ранчо. Все подготовлено, продумано, роли распределены. Фил-Лихоманка отправляется в Сан-Франциско, Делано и липовый профессор – в пустыню. Верного хозяину слугу Ли Вонга хитростью заманивают в Сан-Франциско. Появляется Делано и начинает свой шантаж. Грозится выдать все, что знает о Мэддене, если тот не отдаст ему жемчуг или деньги, а может, и то и другое. Вспыхивает бурная ссора, и Мэдден в гневе и страхе убивает шантажиста. Вот как я представляю себе события.