Я покраснела и убрала с лица прядь волос.

– Я ее выбросила.

– Конечно. – Себастьян упал в компьютерный стул, как это делала Эбби, когда я ей еще нравилась. – Чем занимаешься?

– Ничем особенным.

Он забросил босые ноги на кровать рядом с моим бедром.

– А ты? – поинтересовалась я, бросив маркер в тетрадь.

– Как обычно. Тренировка. – Себастьян скрестил руки на груди. – Еще в душ сходил.

– Молодец, – улыбнулась я.

– У меня захватывающая жизнь.

Наши глаза на мгновение встретились. Тепло скользнуло из горла прямо в грудь, а затем распространилось намного ниже. Отведя глаза, я глубоко вздохнула.

– Моя мама… э-э-э… сегодня меня ошарашила.

– Чем?

– Она рассказала, почему ушел папа. – Я снова схватила маркер. – Ты же знаешь, я всегда думала, что он бросил нас, потому что не смог справиться с проблемами.

– Да. – Себастьян опустил ноги на пол и наклонился вперед. – Так разве не в этом причина?

Я покачала головой.

– Это потому, что он не любил мою маму по-настоящему. Он ее любил, но не был в нее влюблен.

Я рассказала ему все, что сказала мама, крутя маркер в пальцах.

– Это сумасшествие, ведь правда?

– Черт. – Его брови поднялись. – А как ты относишься ко всему этому, учитывая, что ты и твой отец…

– Понятия не имею. Я все еще слишком потрясена, чтобы злиться, понимаешь? Как она могла так долго это скрывать? Но в то же время мне ужасно ее жаль, потому что я могу понять ее нежелание рассказывать.

И нежелание вообще разговаривать на эту тему. Мне это очень хорошо знакомо.

– У меня сейчас в голове так много мыслей, – призналась я. – Она скоро просто взорвется. Мама позволила нам с Лори думать, что папа – настоящее дерьмо. Я частично и сейчас его таким считаю, ведь он женился, не чувствуя настоящей любви, но… не знаю…

– Пора очистить голову. – Себастьян встал, подошел ко мне, забрал учебник и кинул его на стол.

– Эй, – запротестовала я, – я делала домашнее задание.

– Угу.

Блокнот, ручка и маркер присоединились к учебнику. Затем Себастьян сел передо мной на кровать.

– Итак, сегодня вечер понедельника.

– Да, – я опустила руки на колени, – спасибо за разъяснение, а то я была в полном замешательстве.

Одна сторона его губ приподнялась.

– Ты знаешь, что это значит?

– У меня была бы целая неделя до следующего эпизода «Ходячих мертвецов», если бы они шли по телевизору.

– Нет, – сухо ответил Себастьян.

– До конца учебной недели осталось четыре дня?

– С этим не поспоришь.

Себастьян чуть-чуть наклонился, и мой пульс моментально ускорился. Абсолютный кошмар сегодняшнего дня сразу исчез.

– Однако вечер понедельника означает что-то еще, гораздо важнее.

– И что же это? – Мой взгляд на мгновение опустился на его рот, и я почувствовала, как забарабанило сердце.

– Пришло время молчания.

– Молчания? – глупо повторила я.

– Да. – Он пододвинулся ближе, и я ощутила щекой его дыхание. – Я официально провозгласил вечер понедельника временем молчания. И знаешь, что это значит?

– Что?

– Мы находим лучшее применение для наших губ и языков.

Широко раскрыв глаза, я усмехнулась:

– Ты серьезно только что сказал это вслух?

– Да, я сказал это и ничуть не жалею.

Себастьян коснулся лбом моего лба. От этого движения я покраснела.

– В моей игре нет стыда.

– Не думаю, что ты играешь.

– У меня столько игр, – нежно ответил он, – ты не будешь знать, что с ними делать.

– Себастьян…

– Этот понедельник будет другим. – Его левая рука нашла мою правую руку. – Могу показать тебе, каким именно? – Его прикосновения вызвали во мне острую дрожь. – Ты не против?

Я была совершенно не против, но… вспомнила о том, что мама сказала мне за ужином. Мы с Себастьяном – друзья навеки. В прямом смысле. Я знала, что он искренне заботился обо мне и, возможно, даже любил, но любил ли он меня по-настоящему? Он возил меня в школу, беспокоился о том, что я ела, окружил меня всевозможным вниманием. Это не совсем похоже на историю моих родителей. Да, я не забеременела. Однако я чуть не умерла.

– Я – твоя обязанность?

– Что?

– Ты чувствуешь, что несешь за меня ответственность?

– В каком смысле?

О чем вообще я его спрашивала?

– Забудь.

– Нет, мне любопытно, что ты имеешь в виду?

Дерьмо. Мне стоило держать рот на замке.

– Ты помогаешь мне, потому что чувствуешь в этом необходимость из-за всего, что случилось?

– Что? Я помогаю тебе, потому что хочу.

Это… правильный ответ, который ничего не менял. Его лоб касался моего, а дыхание переместилось на губы. Я так хотела окунуться в него с головой, а с последствиями справиться позже.

– Это разумно с твоей стороны?

– Это превосходно. – Его пальцы коснулись рукава моей пижамы. – Мне кажется, последнее, что тебе нужно сейчас делать, – это думать.

Сомневаюсь, что доктор Перри согласился бы с его утверждением, но, опять же, что в этом плохого? Он сам говорил, что нужно жить дальше и двигаться вперед, сталкиваясь лицом к лицу с травмой и горем. И никто не заставлял меня чувствовать себя живой так, как это делал Себастьян.

Конечно, вряд ли доктор Перри имел в виду поцелуи.

Отстранившись, я увидела, как Себастьян напрягся.

– Ты знаешь, как я к тебе отношусь.

Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

– Себ…

– Я люблю тебя, – продолжил он, обхватывая рукой мой затылок.

От его слов у меня перехватило дыхание, а легкие сжались.

– Я влюблен в тебя уже много лет.

– Себастьян, – умоляла я, обнаружив, что у меня наворачиваются слезы.

– И я знаю, что сейчас в твоей голове все запутано. Но я могу быть рядом с тобой, пока ты разбираешься. Как бы много времени для этого ни потребовалось. – Его пальцы просеивали пряди моих волос. – Но сейчас я кое-что распутаю за тебя. То, что я чувствую к тебе, – реально. Это всегда было реально.

Мне вдруг стало больно.

– Я должна кое-что сказать.